Они возвращались домой. База отдыха в зеленогорых Карпатах, с которой молодые супруги Ирина и Виктор простились ранним утром, оставалась все дальше — в другой стране, в прошедшем времени, и после нескольких часов пути, казалось, что существует она не в определенном географическом месте, а сугубо в их воспоминаниях. За обзорными стеклами автомобиля растились пасторали родной страны…
Добавить в моё избранное
26 мин, 31 сек 16169
Больше часа они простояли на таможенном пункте. Завершив досмотр, ненадолго вышли размять ноги, и жена попросила Виктора снять ее на видеокамеру возле приграничного столбика. Сухой порывистый ветер трепал ее рыжие волосы, и выпуклая печать герба на крашенном деревянном столбике то пропадала за ее медными космами, то снова сверкала на солнце.
Жена на закате уснула, она безуспешно пыталась спать еще в очереди у таможенного пункта. После пересечения границы Виктор не опускал стрелку спидометра ниже ста километров. Утром их отдых впервые был нарушен звонком с родины, и Виктор клятвенно пообещал выйти на работу следующим днем.
Встречных и попутных машин он почти не видел, и спокойно оглядываясь по сторонам, узнавал места, которые проезжал неделю назад. Села встречали их невзрачными придорожными магазинами, с рекламными плакатами, которые, словно грязной слюной приклеили к пыльным окнам. Возле сельских кафе, растерянными зазывалами стояли местные пьянчуги с яростными лицами. Каждые пять минут встречались однотипные, недостроенные церквушки; в прошлый раз, Ира, оглядываясь на остовы из белого силикатного кирпича, неоднократно язвила: «Лучше бы достроили хоть одну!»
Железобетонный столб линии электропередачи, с гнездом аистов на вершине, мелькнул по левую руку от Виктора. Он хорошо запомнил тот момент, когда они здесь проезжали; жена, первая заметившая аистов, восхищенно указывала пальцем на белоснежные силуэты гордых птиц, одна сидела в гнезде, словно от нетерпения щелкая запрокинутым кверху клювом, вторая смотрела вдаль. Виктор пожалел, что в этот раз Ира спала, но будить не стал.
Дорога расстилалась, как фильм прокручиваемый наоборот. И было так, пока он не поравнялся с кладбищем.
Виктор узнал эту мрачную полоску на пути их следования, но через десять минут его смутили размеры кладбища. В прошлый раз они проехали его за минуту.
Он хорошо помнил, как сбросил тогда скорость до двадцати километров, чтобы разглядеть старинные надгробия. Теперь же он ехал в пять раз быстрее, но спустя полчаса, кладбище и не думало кончаться.
— Веселенькое местечко, — сказала проснувшаяся жена.
Свернувшись калачиком на сиденье, она, безмятежно улыбалась в полудреме, хлопая длинными ресницами. Виктор с напряжением ждал, как она отреагирует на бесконечный пейзаж за окном. На ее лице читалось недоумение только-что проснувшегося человека, и минут через десять, она спросила:
— Малыш, ты что, решил поехать другой дорогой?
Он почесал кончиком пальца нос.
— Хороший вопрос…
Ира выжидательно смотрела на него.
— Да, нет! Никуда я не сворачивал. Тут какая-то чертовщина происходит…
Он сбавил скорость, притормозив у обочины.
— Сейчас посмотрим.
Рука мужчины скользнула в карман сиденья, из которого он достал атлас.
— Мы вроде бы ехали правильно, — сказал он, разглядывая пролегавший маршрут на карте. — Только откуда это чертово кладбище? Не пойму…
Он снова взялся за руль и машина медленно тронулась.
— Что ты решил? — спросила Ира голосом полным сомнения.
— Едем дальше, — сказал он, вытягивая шею, так, словно хотел увеличить обзор.
Сумерки сгущались, Виктор зажег фары.
— Все будет хорошо, — бодро сказал он.
Жена стала кусать губы.
— Дай мне атлас, — попросила она.
— Вот, возьми, — он за согнутый уголок протянул ей атлас, который она покрутив несколько минут в руках, прогнозируемо отложила в сторону, тихо зевнув.
Он самодовольно улыбнулся, скользнув по ней краем глаза.
— Может быть, в прошлый раз ты ошибся?
— Вполне возможно, — кивнул он.
— Значит возможно? — спросила она презрительным тоном.
— Если я тогда ошибся, то было бы неплохо допустить подобную ошибку и сейчас. Эта дорога мне не нравиться.
Ира, протянув руку к приборной панели, включила радио, и в белом шуме волн отыскала станцию с веселой, заводной музыкой.
Разглядывая в зеркальце свои каштаново-рыжие кучеряшки, она выразила желание постричься. В их четырехзвездочном отеле имелась парикмахерская, но она не доверяла иностранному мастеру, с которым требовалось общаться через переводчика. Единственное о чем она сейчас жалела, накручивая на палец длинный локон, — это потерянная возможность рассказывать своим подружкам и знакомым о том, где она приобрела модную стрижку. Многие из них обзавидовались бы. Но ничего, по приезду, она обязательно им скажет, что отдыхала в самом чудесном месте на земле.
Виктор, сбавляя скорость, присматривался к могилам. По внешнему виду захоронений можно было делать кое-какие выводы об их владельцах. В длинных рядах преобладали скромные кресты из окрашенного металла, более всего привлекали внимание каменные крестовины, имитировавшие сучковатые деревянные срубы, кресты же из дерева почернели и кое-где покрылись мхом.
Жена на закате уснула, она безуспешно пыталась спать еще в очереди у таможенного пункта. После пересечения границы Виктор не опускал стрелку спидометра ниже ста километров. Утром их отдых впервые был нарушен звонком с родины, и Виктор клятвенно пообещал выйти на работу следующим днем.
Встречных и попутных машин он почти не видел, и спокойно оглядываясь по сторонам, узнавал места, которые проезжал неделю назад. Села встречали их невзрачными придорожными магазинами, с рекламными плакатами, которые, словно грязной слюной приклеили к пыльным окнам. Возле сельских кафе, растерянными зазывалами стояли местные пьянчуги с яростными лицами. Каждые пять минут встречались однотипные, недостроенные церквушки; в прошлый раз, Ира, оглядываясь на остовы из белого силикатного кирпича, неоднократно язвила: «Лучше бы достроили хоть одну!»
Железобетонный столб линии электропередачи, с гнездом аистов на вершине, мелькнул по левую руку от Виктора. Он хорошо запомнил тот момент, когда они здесь проезжали; жена, первая заметившая аистов, восхищенно указывала пальцем на белоснежные силуэты гордых птиц, одна сидела в гнезде, словно от нетерпения щелкая запрокинутым кверху клювом, вторая смотрела вдаль. Виктор пожалел, что в этот раз Ира спала, но будить не стал.
Дорога расстилалась, как фильм прокручиваемый наоборот. И было так, пока он не поравнялся с кладбищем.
Виктор узнал эту мрачную полоску на пути их следования, но через десять минут его смутили размеры кладбища. В прошлый раз они проехали его за минуту.
Он хорошо помнил, как сбросил тогда скорость до двадцати километров, чтобы разглядеть старинные надгробия. Теперь же он ехал в пять раз быстрее, но спустя полчаса, кладбище и не думало кончаться.
— Веселенькое местечко, — сказала проснувшаяся жена.
Свернувшись калачиком на сиденье, она, безмятежно улыбалась в полудреме, хлопая длинными ресницами. Виктор с напряжением ждал, как она отреагирует на бесконечный пейзаж за окном. На ее лице читалось недоумение только-что проснувшегося человека, и минут через десять, она спросила:
— Малыш, ты что, решил поехать другой дорогой?
Он почесал кончиком пальца нос.
— Хороший вопрос…
Ира выжидательно смотрела на него.
— Да, нет! Никуда я не сворачивал. Тут какая-то чертовщина происходит…
Он сбавил скорость, притормозив у обочины.
— Сейчас посмотрим.
Рука мужчины скользнула в карман сиденья, из которого он достал атлас.
— Мы вроде бы ехали правильно, — сказал он, разглядывая пролегавший маршрут на карте. — Только откуда это чертово кладбище? Не пойму…
Он снова взялся за руль и машина медленно тронулась.
— Что ты решил? — спросила Ира голосом полным сомнения.
— Едем дальше, — сказал он, вытягивая шею, так, словно хотел увеличить обзор.
Сумерки сгущались, Виктор зажег фары.
— Все будет хорошо, — бодро сказал он.
Жена стала кусать губы.
— Дай мне атлас, — попросила она.
— Вот, возьми, — он за согнутый уголок протянул ей атлас, который она покрутив несколько минут в руках, прогнозируемо отложила в сторону, тихо зевнув.
Он самодовольно улыбнулся, скользнув по ней краем глаза.
— Может быть, в прошлый раз ты ошибся?
— Вполне возможно, — кивнул он.
— Значит возможно? — спросила она презрительным тоном.
— Если я тогда ошибся, то было бы неплохо допустить подобную ошибку и сейчас. Эта дорога мне не нравиться.
Ира, протянув руку к приборной панели, включила радио, и в белом шуме волн отыскала станцию с веселой, заводной музыкой.
Разглядывая в зеркальце свои каштаново-рыжие кучеряшки, она выразила желание постричься. В их четырехзвездочном отеле имелась парикмахерская, но она не доверяла иностранному мастеру, с которым требовалось общаться через переводчика. Единственное о чем она сейчас жалела, накручивая на палец длинный локон, — это потерянная возможность рассказывать своим подружкам и знакомым о том, где она приобрела модную стрижку. Многие из них обзавидовались бы. Но ничего, по приезду, она обязательно им скажет, что отдыхала в самом чудесном месте на земле.
Виктор, сбавляя скорость, присматривался к могилам. По внешнему виду захоронений можно было делать кое-какие выводы об их владельцах. В длинных рядах преобладали скромные кресты из окрашенного металла, более всего привлекали внимание каменные крестовины, имитировавшие сучковатые деревянные срубы, кресты же из дерева почернели и кое-где покрылись мхом.
Страница
1 из 8
1 из 8
