Добавить в моё избранное
273 мин, 24 сек 2290
Побывав среди смертных, я … не смог исполнить свою роль, не смог уничтожить треть человечества. В наказание Господь сослал меня на землю, дабы показать всю порочность и негодность этого мира. Тогда меня и пленил Люцифер. Двадцать лет я провёл в плену у дьявола. В Аду же мне стал известен его замысел — свершить свой собственный, Тёмный Апокалипсис, и обрушить Ад на землю. Я стал наполовину демоном, но всё ещё являюсь ключом к легионам « адской саранчи, несущей гибель всему живому». С моей помощью, Люцифер сможет явить людям Преисподнюю. Наступит конец света.
Я ничего не могла с собой поделать — нервный, истерический смех рвался наружу и ничто не в силах было его сдержать. Это слишком, даже для меня. Мой бедный мозг не в состоянии всё это усвоить. Кажется, я схожу с ума… Что делать, когда на тебя обрушивается что-то немыслимое, невообразимое? Быть сумасшедшей.
— Значит, Бог взял и бросил тебя в Аду? Вот так просто?
— Да. Вот так просто. — Горько усмехнулся Ян… То есть, Абаддон… Тьфу, к чёрту! Ян.
Оцепенение всё не проходило. Надо что-то решать, думать, действовать… Легко сказать.
— Ты в порядке? — Ян глядел на меня обеспокоенно, с некоторой долей страха. Боится, что я сошла с ума? Не безосновательно, надо сказать.
— Ангел, значит. — Внимательно оглядев его, будто видела в первый раз, я тряхнула головой. Мысли от этого не упорядочились. Кто бы сомневался. — Знаешь, когда-то я верила, что Господь — это тот, кто всё прощает, тот, кто хранит в своём сердце безусловную любовь для каждого человека. Когда-то, вера в Бога была самой незыблемой вещью в моей жизни. Но с каждым годом она пошатывалась, смерти моих близких и друзей разрушили её по основание, а убийства, что мне приходится совершать собственными руками, рассыпали в прах фундамент. Сейчас я окончательно поняла, что Богу на нас плевать. И мне стало легче. Спасибо.
Я улыбнулась. Лицо Яна приобрело ещё более тревожное выражение.
— За что ты благодаришь меня?
— За свободу. Свободу от лживых надежд на безразличного бога. Теперь я знаю, что мы будем делать дальше. — Сказала я, заводя мотор.
— Что же?
— Обломаем и Бога и Дьявола!
— Ты необычная, знаешь это? — какое-то время спустя промолвил демон-тире-ангел, грустно улыбаясь.
— О, ты не первый, кто мне об этом говорит. Правда обычно люди выбирают более прямые эпитеты. Например, « чокнутая», «сумасшедшая», « маньячка» или «бешеная сука».
Лететь, высекая искры из асфальта — вот что мне нужно сейчас. И ещё хорошая музыка. Оставив позади вяло плетущуюся в пробке череду автомобилей и бибикающих мудил, я выехала на окружную трассу — дорога выйдет длиннее, но отнюдь не медленнее — и поставила любимый диск. Рок — это наше всё.
Первая композиция называлась «Небеса». Весьма символично.
«… Мы верили пустым словам,
Нам обещали чудеса.
И ливнями нас моют и смеются
Такие добрые, святые небеса»… — Полился из динамиков искренний и печальный мужской голос. Как раз в тему. Люблю я эту группу…
Яну, кажется, тоже понравилось — он слушал очень внимательно и в глазах его читалось понимание.
Отлично. Если бы ему нравилась «попса», я отправила бы его в Ад. Ха-ха. Шутка.
Нужный нам дом находился в уютном респектабельном квартале, обильно озеленённом и ухоженном. Строения были в основном двухэтажными, примерно одинаковой планировки. Я припарковалась у двадцать седьмого дома, — этот номер был указан на листке, который вручил мне Кирилл — но пока что оставалась в машине. Мне хотелось дослушать песню и немного обдумать свои дальнейшие действия.
«… Мы за церковную свечку щемимся в рай
И плачем:» За что нас швыряет на край?»
В ночной тишине услышь голоса -
Над нами смеются навзрыд…
Небеса-а»…
Выключив плеер, я взглянула на блондина. То, что я увидела, вселило в меня растерянность и смятение. Он плакал. Тихо, не издавая ни единого звука — просто отвернулся к боковому окну, а из глаз стекали одинокие слезинки. Если б не солнце, осветившее его под нужным углом, это трудно было бы заметить.
— Ян? — Осторожно позвала я.
Вопреки ожиданиям, он сразу же повернулся ко мне, не скрывая своего лица.
— Что случилось?
— Эта песня. Наверное, небеса и правда сейчас надо мной смеются. Да и Ад тоже. Извини.
— Забей. Сегодня смеются они, а завтра будет наш черёд. Не унывай. — Я неуверенно потрепала его по руке — не умею утешать, не привыкла. Но он благодарно сжал мою руку в ответ и мягко улыбнулся. Кажется, это первый раз, когда на лице его я вижу настоящую улыбку. Надо признаться, это ему шло. Он и так был ослепительно красив, но улыбка делала его похожим на ангела. Я уже хотела сказать ему об этом, когда поняла всю абсурдность подобного сравнения и закрыла рот. Иногда полезнее промолчать — это я хорошо усвоила.
Я ничего не могла с собой поделать — нервный, истерический смех рвался наружу и ничто не в силах было его сдержать. Это слишком, даже для меня. Мой бедный мозг не в состоянии всё это усвоить. Кажется, я схожу с ума… Что делать, когда на тебя обрушивается что-то немыслимое, невообразимое? Быть сумасшедшей.
— Значит, Бог взял и бросил тебя в Аду? Вот так просто?
— Да. Вот так просто. — Горько усмехнулся Ян… То есть, Абаддон… Тьфу, к чёрту! Ян.
Оцепенение всё не проходило. Надо что-то решать, думать, действовать… Легко сказать.
— Ты в порядке? — Ян глядел на меня обеспокоенно, с некоторой долей страха. Боится, что я сошла с ума? Не безосновательно, надо сказать.
— Ангел, значит. — Внимательно оглядев его, будто видела в первый раз, я тряхнула головой. Мысли от этого не упорядочились. Кто бы сомневался. — Знаешь, когда-то я верила, что Господь — это тот, кто всё прощает, тот, кто хранит в своём сердце безусловную любовь для каждого человека. Когда-то, вера в Бога была самой незыблемой вещью в моей жизни. Но с каждым годом она пошатывалась, смерти моих близких и друзей разрушили её по основание, а убийства, что мне приходится совершать собственными руками, рассыпали в прах фундамент. Сейчас я окончательно поняла, что Богу на нас плевать. И мне стало легче. Спасибо.
Я улыбнулась. Лицо Яна приобрело ещё более тревожное выражение.
— За что ты благодаришь меня?
— За свободу. Свободу от лживых надежд на безразличного бога. Теперь я знаю, что мы будем делать дальше. — Сказала я, заводя мотор.
— Что же?
— Обломаем и Бога и Дьявола!
— Ты необычная, знаешь это? — какое-то время спустя промолвил демон-тире-ангел, грустно улыбаясь.
— О, ты не первый, кто мне об этом говорит. Правда обычно люди выбирают более прямые эпитеты. Например, « чокнутая», «сумасшедшая», « маньячка» или «бешеная сука».
Лететь, высекая искры из асфальта — вот что мне нужно сейчас. И ещё хорошая музыка. Оставив позади вяло плетущуюся в пробке череду автомобилей и бибикающих мудил, я выехала на окружную трассу — дорога выйдет длиннее, но отнюдь не медленнее — и поставила любимый диск. Рок — это наше всё.
Первая композиция называлась «Небеса». Весьма символично.
«… Мы верили пустым словам,
Нам обещали чудеса.
И ливнями нас моют и смеются
Такие добрые, святые небеса»… — Полился из динамиков искренний и печальный мужской голос. Как раз в тему. Люблю я эту группу…
Яну, кажется, тоже понравилось — он слушал очень внимательно и в глазах его читалось понимание.
Отлично. Если бы ему нравилась «попса», я отправила бы его в Ад. Ха-ха. Шутка.
Нужный нам дом находился в уютном респектабельном квартале, обильно озеленённом и ухоженном. Строения были в основном двухэтажными, примерно одинаковой планировки. Я припарковалась у двадцать седьмого дома, — этот номер был указан на листке, который вручил мне Кирилл — но пока что оставалась в машине. Мне хотелось дослушать песню и немного обдумать свои дальнейшие действия.
«… Мы за церковную свечку щемимся в рай
И плачем:» За что нас швыряет на край?»
В ночной тишине услышь голоса -
Над нами смеются навзрыд…
Небеса-а»…
Выключив плеер, я взглянула на блондина. То, что я увидела, вселило в меня растерянность и смятение. Он плакал. Тихо, не издавая ни единого звука — просто отвернулся к боковому окну, а из глаз стекали одинокие слезинки. Если б не солнце, осветившее его под нужным углом, это трудно было бы заметить.
— Ян? — Осторожно позвала я.
Вопреки ожиданиям, он сразу же повернулся ко мне, не скрывая своего лица.
— Что случилось?
— Эта песня. Наверное, небеса и правда сейчас надо мной смеются. Да и Ад тоже. Извини.
— Забей. Сегодня смеются они, а завтра будет наш черёд. Не унывай. — Я неуверенно потрепала его по руке — не умею утешать, не привыкла. Но он благодарно сжал мою руку в ответ и мягко улыбнулся. Кажется, это первый раз, когда на лице его я вижу настоящую улыбку. Надо признаться, это ему шло. Он и так был ослепительно красив, но улыбка делала его похожим на ангела. Я уже хотела сказать ему об этом, когда поняла всю абсурдность подобного сравнения и закрыла рот. Иногда полезнее промолчать — это я хорошо усвоила.
Страница
22 из 78
22 из 78
