Шрамы на сердце

Глава 9. Панацея.

Сверху была видна вся база. От деревьев была расчищена поляна размером в два футбольных поля. Вышка стояла в одном из углов ровного квадрата. На остальных лежали обтесанные бревна и доски. Ближайшие овраги были засыпаны гравием.

— Я думал, что сейчас вышки делают из стальных конструкций, — сказал Матвей, — поднимают кранами, сваривают.

— Надо полагать, они не рассчитывают пробыть здесь долго. Настолько изменилась местность, я сразу и не узнал. Сооружение стоит именно в том месте, где была землянка отшельника. — Эмиль поправлял военную форму, сидевшую на нем весьма неуклюже. — Разберут вышки и купол так же быстро, как и собрали.

Неровным треском зашумела рация.

— Вышка один, как слышно? Я — «База», прием!

— Принято, «База». Конец связи, жду смены, — проговорил Эмиль и выжал кнопку.

Матвей встревожено взглянул на профессора.

— А если у них принято здесь отвечать по-другому? Вряд ли все так просто.

— Тогда поймают и поставят к стенке, — грустно отшутился Эмиль.

Скрипнув сталью, открылись ворота, в которых показались двое солдат. Следом за ними вышла группа мужчин, похожих на рабочих — первые несли ящики с инструментами, остальные катили тележки с мотками колючей проволоки и лопатами. Где-то за куполом завелся трактор. Через секунду он показался из-за серебряной глади полусферы и направился к сложенным бревнам.

Солдаты поднялись на вышку. Один из них указательным и средним пальцем ткнул Эмиля в грудь.

— Там в холодильнике моя копченая рыбка, толстяк. Запомни, пожалуйста. И куриное филе тоже мое. Если ты еще раз сожрешь какую-нибудь мою вкуснятину я мокну тебя головой в сортир.

— Угу, — пробурчал Эмиль и, отдав честь, последовал за Матвеем.

— Эй, лейтенант! Да я пошутил, там всем на обед рыба и курица. Ты чего, обиделся что ли, Паш?

Профессор мотнул головой и начал спускаться вниз.

— «База», прием! «Вышка один» на связи, четвертый караул заступил на смену. Третий караул сдал пост. Прием.

— Принято, «Вышка один», конец связи, — из рации послышался мужской голос.

Матвей ждал профессора на земле. Он испытывал сильнейший дискомфорт из-за взмокшей спины и начавшегося зуда в области ключицы. Если бы сквозь маску можно было взглянуть на выражение его лица, то, пожалуй, это было бы лицо человека, долгое время ждущего своей очереди у общественного туалета.

— Может, закусим его рыбкой или курочкой? — шепотом проговорил Эмиль, когда ни отдалились от вышки.

В ответ Матвей сдавленно усмехнулся.

Створки ворот открылись, едва мужчины приблизились к ним. Несколько длинных коридоров уходили вглубь сооружения, изнутри казавшимся еще более грандиозным.

— Надо было спросить, где этот холодильник, — словно завершил начатую мысль Эмиль.

— Тсс… — Матвей кивнул на висящую под потолком камеру видеонаблюдения.

— Пойдем сюда, от входа к этой двери ведет больше следов, надеюсь, мы останемся незамеченными, нужно найти план эвакуации при пожаре, иначе заблудимся, — произнес Эмиль так тихо, что писатель не услышал некоторые слова, но интуитивно разобрался и последовал за профессором.

За дверью было жилое помещение. Два десятка двухъярусных кроватей были установлены вдоль стен. Посередине помещения стоял большой стол. Другая стена была скрыта за металлическими шкафчиками. На кронштейне был подвешен четырехдюймовый телевизор. В углу казармы стоял стол для настольного тенниса. У окна был установлен холодильник, в котором, очевидно, ждали своего часа куриное филе и копченая рыба.

— Весьма уютно, — отметил Матвей, разглядывая фотографии в рамках и плакаты с изображением обнаженных женщин.

— Да, только больше похоже на быт американских солдат, — Эмиль пренебрежительно взглянул на «пеструю стену». То что, было нужно, он нашел, не прилагая особых усилий: план эвакуации лежал на столе и был еще не доработан. Рядом с листом лежали метровая линейка и несколько карандашей.

— В яблочко! — удовлетворенно вздохнул Матвей.

По схеме у купола было три этажа над землей и еще два этажа подземных лабораторий. На схеме они были обозначены условным «Лабор» и обведены кислотно-зеленым цветом. Все коридоры и лестницы вели к огромному помещению на втором этаже, в самом сердце купола. Красными галочками были обозначены огнетушители. Красным кружком пожарные щиты и краны. Недоработанным остался самый нижний этаж под землей.

— Огнетушители на каждом шагу. Так сильно бояться пожара? — изумился Матвей.

— То чего они опасаются, может спалить дерево дотла за несколько секунд. Я думаю, старика держат здесь. Чересчур много пожарных кранов, Эмиль указал карандашом на большой квадрат — помещение, от которого лепестками отходило множество коридоров. — Как твоя рука?

— Кажется, корка добралась до поясницы, но рука еще работает.