Добавить в моё избранное
272 мин, 12 сек 4643
Мне будет легче справиться с инфицированными, чем модифицированными. Так понятней? — спросила я особо не надеясь на успех.
— Почему ты это знаешь, а мы — нет? — нахмурился Клаус.
Я пожала плечами, ну не говорить же им, что я — Вибек Хенекрофт, одна из первых гражданский узнала обо всем? Зачем? Теперь это уже не имеет значения. Никакого.
— У меня есть для тебя кое-что — повернулась я к девочке, что сидела на расстеленной куртке и морщила носик, пытаясь переживать еду.
— Что? — удивилась девочка, но протянула руку.
— Возьми — я достала пакет леденцов — срок годности истек, но…
— Сладкое! — тут же запихал в рот несколько конфет ребенок.
— Как ты могла все это достать? В магазинах же полно мертвяков и они не пытались тобой закусить?
Я опять пожала плечами. Когда это инфицированные кусали таких же? Они не модифицированные объекты, которым все равно кого и как.
— Поели? — через минуты три тишины, сопровождаемой только хрустом, спросила я.
— Да — кивнул Вольф.
— Тогда, пойдемте — первой сделала я шаг.
Поднялись все.
— Нет, только вы двое.
— Я не собираюсь оставаться тут! — почему этот Мангус такой шумный?
— Я не смогу уследить за всеми. Здесь вы в большей безопасности. Инфицированные к вам не подойдут. А кроме них, никого поблизости я не чую.
— Чуешь? Ты одна из них?!
— Нет. Я — Вибек. Мутировавший организм. Адаптированная версия человека. Ну, так я по крайней мере думаю — ведь это всего лишь гипотеза.
— Ты очень странно говоришь — задумался Клаус — и почему у тебя такой чистый немецкий.
— До того, как мутировала, я была, как бы сказать, очень умной.
— Вундеркинд?
Отвечать я не стала. Просто пошла вперед. Вольф и Клаус двинулись следом. Я не против поговорить, даже наоборот. Мне очень нравится разговаривать, пока я в трезвом уме и светлой памяти, но сегодня и в ближайшие дни мне будет не до разговоров. В последние часы я сильно приблизилась к своей норме, это необыкновенно радует, но вместе с тем, заставляет осознать, что я недолго пробуду в этом состоянии. Надо, как можно скорее помочь им и уйти подальше от всех людей. Я только на этом уровне мышления помню свою цель. Я больше не могу убивать людей ради их мозгов. Я хочу умереть. Пусть не телом, но как человек, окончательно потерять себя. жить так, как я живу сейчас — бессмысленно. Это не делает меня лучше — это убивает меня.
— Вибек, а почему ты не могла говорить с нами несколько часов назад?
— Тихо — шиплю я.
Клаус кивает. Конечно, я в состоянии справиться с инфицированными, но специально приманивать их на звуки, чтобы проверить свои умения нет желания. Чем больше сил я трачу на борьбу тем меньше у меня остается времени на войну со своим Голодом. Он ведь не уходит. Я просто запираю его на задворках своего разума. Это сложно. Очень.
Когда Клаус и Вольф понимают куда я их веду, они только переглядываются. Но, затем, Вольф все же шепчет:
— Там остался только старый грузовик, он не на ходу.
— Я знаю. Поэтому вы мне и нужны.
— Он сломан.
— Почините.
— Его невозможно починить.
— Пробовал?
— Нет. Там все время были мертвяки.
— Сейчас они не будут вас отвлекать.
Мы подходим к месту. Несколько инфицированным смотрят на нас. Я беру за руку Клауса, а затем Вольфа. Мужчины дергаются. Я шиплю. Инфицированные теряют к нам интерес.
— Это из-за тебя?
— Да. Я сильнее. Вы — моя добыча — объясняю я Клаусу одними губами.
Они ничего больше не говорят. Мы подходим к машине. Я убираю руки и открываю капот.
— Я буду говорить, что вижу. Вы скажите, что надо сделать. С теорией у меня неплохо, но на практике я ни разу не чинила машину — и не решилась бы, если бы не мой последний «ужин», он был настолько сытный, что я смогла вспомнить многое.
— Попробуем — кивает Вольф.
Машина оказалась почти цела. Это было чистое везение. К рассвету нам удалось ее завести. Мужчины, кажется, были счастливы. Я обмазала капот сгустками своей почти черной крови и оставила их в грузовике. Осталось только привести других и можно ехать.
Глава 6.
Бог дает, Бог берет — вот и весь тебе сказ,
Что к чему — остается загадкой для нас.
Сколько жить, сколько пить — отмеряют на глаз,
Да и то норовят недолить каждый раз.
Омар Хайям
— Она опять не разговаривает — шепот. Тихий, за спиной.
— Тише, не буди других.
Моя еда «отдыхает» рядом. Но я ее не ем. Глаза жжет от запаха. Внутри все сводит в судороге. Мое терпение казалось бы безгранично. Но, я не понимаю, почему я терплю. Зачем сдерживаюсь? Я хочу есть! Нет, не так. Я хочу пожрать их всех. Особенно, того сильного.
— Почему ты это знаешь, а мы — нет? — нахмурился Клаус.
Я пожала плечами, ну не говорить же им, что я — Вибек Хенекрофт, одна из первых гражданский узнала обо всем? Зачем? Теперь это уже не имеет значения. Никакого.
— У меня есть для тебя кое-что — повернулась я к девочке, что сидела на расстеленной куртке и морщила носик, пытаясь переживать еду.
— Что? — удивилась девочка, но протянула руку.
— Возьми — я достала пакет леденцов — срок годности истек, но…
— Сладкое! — тут же запихал в рот несколько конфет ребенок.
— Как ты могла все это достать? В магазинах же полно мертвяков и они не пытались тобой закусить?
Я опять пожала плечами. Когда это инфицированные кусали таких же? Они не модифицированные объекты, которым все равно кого и как.
— Поели? — через минуты три тишины, сопровождаемой только хрустом, спросила я.
— Да — кивнул Вольф.
— Тогда, пойдемте — первой сделала я шаг.
Поднялись все.
— Нет, только вы двое.
— Я не собираюсь оставаться тут! — почему этот Мангус такой шумный?
— Я не смогу уследить за всеми. Здесь вы в большей безопасности. Инфицированные к вам не подойдут. А кроме них, никого поблизости я не чую.
— Чуешь? Ты одна из них?!
— Нет. Я — Вибек. Мутировавший организм. Адаптированная версия человека. Ну, так я по крайней мере думаю — ведь это всего лишь гипотеза.
— Ты очень странно говоришь — задумался Клаус — и почему у тебя такой чистый немецкий.
— До того, как мутировала, я была, как бы сказать, очень умной.
— Вундеркинд?
Отвечать я не стала. Просто пошла вперед. Вольф и Клаус двинулись следом. Я не против поговорить, даже наоборот. Мне очень нравится разговаривать, пока я в трезвом уме и светлой памяти, но сегодня и в ближайшие дни мне будет не до разговоров. В последние часы я сильно приблизилась к своей норме, это необыкновенно радует, но вместе с тем, заставляет осознать, что я недолго пробуду в этом состоянии. Надо, как можно скорее помочь им и уйти подальше от всех людей. Я только на этом уровне мышления помню свою цель. Я больше не могу убивать людей ради их мозгов. Я хочу умереть. Пусть не телом, но как человек, окончательно потерять себя. жить так, как я живу сейчас — бессмысленно. Это не делает меня лучше — это убивает меня.
— Вибек, а почему ты не могла говорить с нами несколько часов назад?
— Тихо — шиплю я.
Клаус кивает. Конечно, я в состоянии справиться с инфицированными, но специально приманивать их на звуки, чтобы проверить свои умения нет желания. Чем больше сил я трачу на борьбу тем меньше у меня остается времени на войну со своим Голодом. Он ведь не уходит. Я просто запираю его на задворках своего разума. Это сложно. Очень.
Когда Клаус и Вольф понимают куда я их веду, они только переглядываются. Но, затем, Вольф все же шепчет:
— Там остался только старый грузовик, он не на ходу.
— Я знаю. Поэтому вы мне и нужны.
— Он сломан.
— Почините.
— Его невозможно починить.
— Пробовал?
— Нет. Там все время были мертвяки.
— Сейчас они не будут вас отвлекать.
Мы подходим к месту. Несколько инфицированным смотрят на нас. Я беру за руку Клауса, а затем Вольфа. Мужчины дергаются. Я шиплю. Инфицированные теряют к нам интерес.
— Это из-за тебя?
— Да. Я сильнее. Вы — моя добыча — объясняю я Клаусу одними губами.
Они ничего больше не говорят. Мы подходим к машине. Я убираю руки и открываю капот.
— Я буду говорить, что вижу. Вы скажите, что надо сделать. С теорией у меня неплохо, но на практике я ни разу не чинила машину — и не решилась бы, если бы не мой последний «ужин», он был настолько сытный, что я смогла вспомнить многое.
— Попробуем — кивает Вольф.
Машина оказалась почти цела. Это было чистое везение. К рассвету нам удалось ее завести. Мужчины, кажется, были счастливы. Я обмазала капот сгустками своей почти черной крови и оставила их в грузовике. Осталось только привести других и можно ехать.
Глава 6.
Бог дает, Бог берет — вот и весь тебе сказ,
Что к чему — остается загадкой для нас.
Сколько жить, сколько пить — отмеряют на глаз,
Да и то норовят недолить каждый раз.
Омар Хайям
— Она опять не разговаривает — шепот. Тихий, за спиной.
— Тише, не буди других.
Моя еда «отдыхает» рядом. Но я ее не ем. Глаза жжет от запаха. Внутри все сводит в судороге. Мое терпение казалось бы безгранично. Но, я не понимаю, почему я терплю. Зачем сдерживаюсь? Я хочу есть! Нет, не так. Я хочу пожрать их всех. Особенно, того сильного.
Страница
17 из 77
17 из 77
