Падшие Небеса. Последний Рубеж

— Эм — один из ньюмэнов осмелел и сделал ко мне шаг — мы взлетаем, не могли бы Вы присесть вот сюда — указал он на одно из кресел.

Я оскалилась и клацнула зубами. Надо же какие пугливые! Вздрогнул, попятился, а было бы больше места для маневра вообще наверное, отскочил. Интересно, что им про меня Адонис навешал, раз ребятки так трясуться?

В кресло я все же села и даже ремнем себя пристегнула. В голову пришла нелепая мысль, а если бы меня выкинули в открытый космос, я бы умерла? Нет, наверное. Жаль.

— Взлетаем — донеслось откуда-то спереди.

Мой враг сам приближает свой бесславный конец. Такую комфортную доставку мне организовал. Неужели всерьез верит, что сможет управлять мной через Майю? На месте Адониса я бы уже начала молиться. Не думаю, что после нашей первой и последней встречи он останется жив.

Глава 22.

«Люди вообще стыдятся хороших вещей, например — человечности, любви, своих слёз, тоски, всего, что не носит серого цвета.» Константин Паустовский

Но, больше всего люди стыдятся своих действий по отношению к хорошим вещам. Все время человек боится, что-то сделать, ведь наступят последствия и при этом боится ничего не сделать, ведь тогда все может остаться по-прежнему.

У меня было достаточно времени, чтобы подумать над поступкам Адониса, сравнить их с моими собственными и наконец понять… Да, я поняла, в этом уравнении жизни мы две противоположности. Адонис тот, кто делает и ждет последствий, а я та, кто не делает и ждет, что ничего не изменится.

Только сейчас стыкуясь к станции Адониса, я осознала, что зря столько времени испытывала муки совести. Даже начни я какие действия они бы ни к чему не привели. Планета, какой мы ее знали, никогда не сможет снова быть прежней. Люди, какими мы их помнили, никогда не вернутся. Но, главное, мир, к которому привыкли просто не сможет существовать в рамках новых условий.

Адонис встряхнул Землю. Дал ей возможность очиститься от людей и вреда наносимым человечеством. Мы были избавлены от разделения на расы и нации, Третьей Мировой не случилось, ядерного оружия и генных продуктов больше нельзя будет произвести по — новой, да и наркотики, алкоголь, табак и прочее прочее, что порицалось обществом теперь канет в лету. Разве не к такому миру стоит стремиться?

Да, погибло невероятное количество людей, по улицам городов бродят мертвецы, а в лесах обитают модифицированные. И да, человек наконец занял достойное место в пищевой цепочке. Но, с точки зрения тех радикальных лозунгов, с которыми постоянно устраивали шествия разные слои населения, планета стала именно такой, как они и мечтали. Жаль, что большинство не дожило, но это обычная практика в эпоху перемен.

— Мы стыковались, сейчас откроют шлюз — вставая с капитанского кресла сообщил ньюмэн.

— На этом ваша миссия завершена? И вы мне больше не будете полезны? — я ведь обещала Мангусу, что спрошу.

— Да, наша миссия завершена.

Не скажу, что мне очень понравилось убивать почти беззащитных, из-за невозможности маневра, ньюмэнов, не скажу… Потому, что мне не очень, а безумно понравилось! Истинный восторг я испытывала наблюдая, как на лицах этих идиотов появляется то самое выражение, которое когда-то было у меня и еще у шести с небольшим миллиардов людей на планете Земля. Гримаса обреченного, нестерпимого ужаса. О да, я наслаждалась и не сразу поняла, что шлюз открыли.

— Браво! — он хлопал в ладоши и улыбался.

Он стоял словно король, бархатный камзол обшитый золотом, не много не мало — Король Солнца. Впрочем, Адонис себя королем и считал — в центре просторного светлого ангара, никакой охраны в помещении не было. Обманка? Или уверен, что я ему не угроза? И это после того, как стал свидетелем убийства нюмэнов?

Я, конечно, представляла, какой сумасшедший Адонис, но и не думала, что все настолько плохо. Он, действительно, совершенно не в себе. И еще он не ньюмэн и не человек, черт знает, кто он. Впрочем, такая мелочь не помешает мне убить этого урода.

Отряхнув руки от остатков кожи и мышц, я даже обтерла ладони о спинку одного из пассажирских кресел, когда проходила к шлюзу. Вот какая я чистоплотная, а Майя сомневалась.

— Где она? — а Мангус еще сомневался. Я вполне способна не убивать сразу же, даже поговорить готова.

— Ну, милая, ты же не думаешь, что я отвечу… Хотя — словно задумавшись Адонис провел рукой по своим светлым волосам — она сейчас в операционной, отходит после наркоз-а-а-ах-кх-х…

Ну, да я не сдержалась. Метнувшись к Адонису я схватила увлеченного собственной речью гада за глотку. Мысль растерзать его на месте — мелькнула и пропала. Потому, что секундой позже я отлетела к стене ангара.

Он отмахнулся от меня, как от безвредной мушки. Что это? Впервые за восемь лет, кто-то смог дать мне отпор. Невероятно. Просто невозможно.