Добавить в моё избранное
259 мин, 23 сек 16027
Короче все дома разрушены иногда до оснований.
Спрашиваю их и Инга присоединяется ко мне, врать или прикалываться они бы не стали. Какие приколы уже столько времени тут сидим.
— Так что случилось то?
— Не перебивайте. Сейчас выпьем и продолжу.
Ещё одна кружка пошла. Хотели отказаться — не вышло.
— Все дома разрушены, от нашего супермаркета остались только этажи до 4го, куча развалин короче. Склад и гараж — завалены обломками верхних этажей, но мало, дом как будто на парковку упал перед входом, а то, что не упало — рассыпалось как карточный домик. Думали — может метеорит, какой. Машины все на стоянке сгорели, есть люди на парковке — тоже сгорели. Практически, всё, что сверху есть или сгорело или разрушено. Видели мёртвых много. Пошли по Кропоткина вверх — там разрушений больше, почти ничего нет, как бульдозером. Пошли вниз — там разрушений меньше — только пожары, видно потому, что мы под горкой были и уцелели. Искали людей — тишина такая, что трудно себе представить, слышали только где то вдалеке выстрелы. Стреляют не часто, больше похоже на охоту чем перестрелку. Пушек и танков не слышно — ничего тяжелого не слышно или бомбёжек. На улицах никого нет, кто уцелел давно ушли.
Продолжил Саня, а Ваня налил сам себе, выпил и начал есть закуску.
— Нам всё выяснить удалось. Бродили наверху, до самого Красного дошли. Встретили мужика с тележкой как из нашего супермаркета. Короче как американский бомж из фильма один в один. Разговорились с ним. Поговаривают разное. Основное примерно так: Сначала люди услышали хлопки, примерно как гром, свет везде вырубился. Даже машины встали, правда, не все — новые в основном. Дальше — хуже, начались взрывы то тут — то там, потом ядерный взрыв примерно в стороне НЗХК. Взрыв слабый был, мало разрушений нанёс. Через время ещё раз, то — есть ещё один взрыв. Про то, что было потом — не знает ничего, куда бомбили и как взрывалось. Прятался он в обычной теплотрассе. Люди в панику подались, как муравьи в муравейнике, кто куда. Большая часть погибла. Почти всех кто на улице был — обожгло, многие сгорели, а те, кто в первые часы бродить стал — умерли через какое то время от радиации. Сейчас говорит не опасно уже, если к воронке не подходить. А мы получается в 10 километрах от этой воронки. Тут в эпицентре людей совсем нет. Кто уцелел — ушли. Ему кто встречался — рассказывали, как и что вокруг происходит. Информация идёт, что везде такая ерунда, удару подверглись все города, которые болееменее крупные или значение стратегическое имеют.
— Спрашивали, что нам делать. Вступил Иван.
Сказал бродяга примерно следующее:
— Ничего не делать. Все из города подались в тёплые края, сейчас массовая беготня пошла. Кто отсидеться планирует в какойнибудь деревне, кто к родственникам поехал. Машин мало осталось рабочих, и проехать не везде можно, завалы или заторы из машин, мосты разрушены. Все идут пешком. В городе совсем плохо, люди озверели, убивают друг друга за еду, за машину. Никто ничего не боится. Армии в городе нет. Власти тоже нет. От нашего правительства ничего не слышно. Амба короче. Советую Вам, если совсем уж хреново станет — двигать в Академгородок, говорят — там убежище есть — здоровенное, тысячи людей там, но там как в концлагере, места выделяют, что еле сесть можно, и еды совсем чутьчуть, чтоб только с голоду не помёр.
Мы с Ингой не выдержали и почти в один голос:
— А кто напал то на нас?
Саша:
— А кто его знает, они как то не предупреждали, когда нападали. А вообще нам рассказал мужик, что — то ли Американцы, то ли Китайцы, но вроде как мы им тоже ответили хорошо. Он сам не знает, никто тут не знает. Военные ему не попадались на пути.
Не выдержал, спросил я:
— А с Томском чего?
Ваня говорит:
— Те, кто с тех краёв мимо проходили, рассказали попавшемуся нам мужику, что Томску больше всех досталось, рвануло так, что город разметало и всё погорело, выживших не видели оттуда. Ещё добавил, что бомбили СХК, да так, чтоб наверняка. Четыре раза взрывали. Там точно никто не выжил. Ещё досталось Кемерово и Красноярску, тоже сильно бомбили, но почему то большая часть взрыва в угольных разрезах рвануло. Наверное, промахнулись.
Саня:
— Теперь о главном. Нам этот мужик сказал, что работал он в НИИ каком то, название мы не запомнили, физику нано — частиц изучал. Говорит — сейчас всегда темно стало, день от ночи не отличить. Первые два дня небо местами чистым было, а теперь сажей его затянуло. Ядерная зима начинается. Сказал, что если в убежище не пойдём, чтоб искали подвал, строили там печку и утеплялись. Скоро холод будет как на северном полюсе. Уже очень холодно для начала осени. Сам он считает, что никто не выживет, поэтому с нами не пошёл, говорит мне у вас делать нечего, я ещё максимум неделю протяну, а дальше всё. Он семью в завалах искал, а живет на Хмельницкого, возле самого эпицентра, облученный, говорит конец ему, уже не помочь ничем.
Спрашиваю их и Инга присоединяется ко мне, врать или прикалываться они бы не стали. Какие приколы уже столько времени тут сидим.
— Так что случилось то?
— Не перебивайте. Сейчас выпьем и продолжу.
Ещё одна кружка пошла. Хотели отказаться — не вышло.
— Все дома разрушены, от нашего супермаркета остались только этажи до 4го, куча развалин короче. Склад и гараж — завалены обломками верхних этажей, но мало, дом как будто на парковку упал перед входом, а то, что не упало — рассыпалось как карточный домик. Думали — может метеорит, какой. Машины все на стоянке сгорели, есть люди на парковке — тоже сгорели. Практически, всё, что сверху есть или сгорело или разрушено. Видели мёртвых много. Пошли по Кропоткина вверх — там разрушений больше, почти ничего нет, как бульдозером. Пошли вниз — там разрушений меньше — только пожары, видно потому, что мы под горкой были и уцелели. Искали людей — тишина такая, что трудно себе представить, слышали только где то вдалеке выстрелы. Стреляют не часто, больше похоже на охоту чем перестрелку. Пушек и танков не слышно — ничего тяжелого не слышно или бомбёжек. На улицах никого нет, кто уцелел давно ушли.
Продолжил Саня, а Ваня налил сам себе, выпил и начал есть закуску.
— Нам всё выяснить удалось. Бродили наверху, до самого Красного дошли. Встретили мужика с тележкой как из нашего супермаркета. Короче как американский бомж из фильма один в один. Разговорились с ним. Поговаривают разное. Основное примерно так: Сначала люди услышали хлопки, примерно как гром, свет везде вырубился. Даже машины встали, правда, не все — новые в основном. Дальше — хуже, начались взрывы то тут — то там, потом ядерный взрыв примерно в стороне НЗХК. Взрыв слабый был, мало разрушений нанёс. Через время ещё раз, то — есть ещё один взрыв. Про то, что было потом — не знает ничего, куда бомбили и как взрывалось. Прятался он в обычной теплотрассе. Люди в панику подались, как муравьи в муравейнике, кто куда. Большая часть погибла. Почти всех кто на улице был — обожгло, многие сгорели, а те, кто в первые часы бродить стал — умерли через какое то время от радиации. Сейчас говорит не опасно уже, если к воронке не подходить. А мы получается в 10 километрах от этой воронки. Тут в эпицентре людей совсем нет. Кто уцелел — ушли. Ему кто встречался — рассказывали, как и что вокруг происходит. Информация идёт, что везде такая ерунда, удару подверглись все города, которые болееменее крупные или значение стратегическое имеют.
— Спрашивали, что нам делать. Вступил Иван.
Сказал бродяга примерно следующее:
— Ничего не делать. Все из города подались в тёплые края, сейчас массовая беготня пошла. Кто отсидеться планирует в какойнибудь деревне, кто к родственникам поехал. Машин мало осталось рабочих, и проехать не везде можно, завалы или заторы из машин, мосты разрушены. Все идут пешком. В городе совсем плохо, люди озверели, убивают друг друга за еду, за машину. Никто ничего не боится. Армии в городе нет. Власти тоже нет. От нашего правительства ничего не слышно. Амба короче. Советую Вам, если совсем уж хреново станет — двигать в Академгородок, говорят — там убежище есть — здоровенное, тысячи людей там, но там как в концлагере, места выделяют, что еле сесть можно, и еды совсем чутьчуть, чтоб только с голоду не помёр.
Мы с Ингой не выдержали и почти в один голос:
— А кто напал то на нас?
Саша:
— А кто его знает, они как то не предупреждали, когда нападали. А вообще нам рассказал мужик, что — то ли Американцы, то ли Китайцы, но вроде как мы им тоже ответили хорошо. Он сам не знает, никто тут не знает. Военные ему не попадались на пути.
Не выдержал, спросил я:
— А с Томском чего?
Ваня говорит:
— Те, кто с тех краёв мимо проходили, рассказали попавшемуся нам мужику, что Томску больше всех досталось, рвануло так, что город разметало и всё погорело, выживших не видели оттуда. Ещё добавил, что бомбили СХК, да так, чтоб наверняка. Четыре раза взрывали. Там точно никто не выжил. Ещё досталось Кемерово и Красноярску, тоже сильно бомбили, но почему то большая часть взрыва в угольных разрезах рвануло. Наверное, промахнулись.
Саня:
— Теперь о главном. Нам этот мужик сказал, что работал он в НИИ каком то, название мы не запомнили, физику нано — частиц изучал. Говорит — сейчас всегда темно стало, день от ночи не отличить. Первые два дня небо местами чистым было, а теперь сажей его затянуло. Ядерная зима начинается. Сказал, что если в убежище не пойдём, чтоб искали подвал, строили там печку и утеплялись. Скоро холод будет как на северном полюсе. Уже очень холодно для начала осени. Сам он считает, что никто не выживет, поэтому с нами не пошёл, говорит мне у вас делать нечего, я ещё максимум неделю протяну, а дальше всё. Он семью в завалах искал, а живет на Хмельницкого, возле самого эпицентра, облученный, говорит конец ему, уже не помочь ничем.
Страница
9 из 72
9 из 72
