Добавить в моё избранное
241 мин, 19 сек 1941
Сорок восемь часов тебе сроку. А дальше как говорится, тишина.
Глава пятая
Собираясь в дорогу, Павел переоблачился в одеяние попроще: черно-зеленый «адидасовский» спортивный костюм, поверх — жесткая кожаная куртка, ну и кроссовки «Найк». Так сподручней, судя по тому, что произошло сегодня утром и что могло ожидать впереди. Надо же! Уже вечер! — взглянул в окно Павел.
Из города Павел на всякий случай выбирался на попутках. Многие, правда, уворачивались, визжа покрышками, стоило ему попасть в свет фар.
Наконец, благодаря одному разбитному дальнобойщику, Павел добрался до Твери, где сел на проходящий поезд в Санкт-Петербург.
Посадка в аэропорту Пулково на рейс до Баку прошла без проблем. Удобно устроившись в кресле, Павел какое-то время смотрел в окно иллюминатора, а затем у него стали слипаться глаза — сказывалось нервное напряжение последних суток.
… Он оказался внезапно в незнакомой ему, но вполне реальной комнате с цементированным полом. Тусклая лампочка над потолком… Тумасов услышал за спиной чье-то хриплое дыхание, а потом и глухой звук. По полу тащили нечто тяжелое… И вдруг увиделась ему рука с топором. Рука была мужская, крепкая и мускулистая. Длинными пальцами своими она цепко держала топорище — старое, лопнувшее, обмотанное синей изоляционной лентой.
— Кр… рак! — опустился топор. И под ноги Павлу с низкого широкого пенька свалился большой кусок розового мяса. На белой шкуре окорока Павел отчетливо увидел татуировку — ящерицу. Кр… рак! — снова ухнуло где-то, и Тумасов проснулся.
Что это было?
«Наш самолет заходит на посадку. Пожалуйста, пристегните ремни.» — прозвучала стандартная фраза мягким женским голосом откуда-то сверху.
Павел провел по лицу рукой, словно пытаясь отогнать невесть откуда взявшееся видение.
Самолет относительно мягко приземлился. Южное солнце яркими лучами било в окна салона. Тумасов не спеша поднялся с кресла, взял свои вещи и в потоке пассажиров спустился по трапу.
Он достаточно быстро преодолел паспортный контроль и очутился в здании аэропорта. Ностальгии по городу, где он провел некоторую часть своей жизни Тумасов особо не испытывал и хладнокровно отогнал нахлынувшие воспоминания. Сумку с вещами Павел в багаж не сдавал, поэтому сразу двинулся к выходу.
Из ближайшего телефона прямо из аэропорта Павел позвонил Рустаму. Друзей в Баку у Павла было много, всех объехать — навестить — месяца не хватит, но в первую очередь это были Рустам Фархадов и Николай Столяров. Вместе в армии, потом в институте, потом Николай ушел в какое -то СП, а Павел с Рустамом отправились на вольные хлеба — один на север в экспедиции за длинным рублем, другой остался в Баку, открыв с приятелями какой-то кооператив.
Николай и Рустам были давними друзьями Павла. Познакомившись много лет назад, они вместе взрослели и постигали жизнь, с распадом Союза быстро изменившуюся не в лучшую сторону. За все эти годы, порой бывав в весьма щекотливых ситуациях, они ни разу не подвели друг друга и были уверены, что так будет и дальше.
— Рустам?
— Па-а-аша! Ты в Баку?! Ты где?! Стой где стоишь! Я как раз выхожу! Молодец, что застал!
Павел вышел на крыльцо здания перекурить. Он равнодушно наблюдал за очередью на такси, на прилетевших, с увесистыми чемоданами штурмующими рейсовый автобус из аэропорта, на разомлевших от полуденного солнца носильщиков…
Пока он размышлял, буквально к его ногам подъехали темно-зеленые «Жигули», взвизгнув тормозами.
— Вы что, охренели, смотреть же надо! — вырвалось у Павла, очнувшегося столь бесцеремонным образом от раздумий.
Водитель тут же распахнул дверь.
— Ты это чего сказал тут, а? — громко воскликнул он. -Ты кого это хренами обкладываешь? А ну-ка, иди сюда!
Водитель, без малого двухметровый ухоженный блондин в добротном цвета бутылочного стекла костюме, гладко выбритый с короткой прической, которая ему не совсем шла — уши казались оттопыренными, резво зашагал к Павлу, как-будто высказывая свои агрессивные намерения. Но лицо его озаряла довольная улыбка. Подойдя к Павлу, который уже узнал столь напористого водителя и стоял расслабившись, сбросив дорожную сумку на землю, он заключил его в крепкие объятия.
— Привет, Коля.
— Здравствуй, Паша, здравствуй.
Николай хлопнул пару раз Павла по спине от переполнявших его чувств.
— Привет, Рустам!
Павел крепко пожал руку смуглому, худощавому, но весьма жилистому и крепкому мужчине среднего роста в широких брюках и спортивной куртке, с такими же, как и у Павла, желтоватыми мозолями на костяшках костлявых кулаков.
Рустам буквально только что вернулся из Нахичевани, куда ездил навестить свою девушку Фирузу, которая, в прошлом году закончив мединститут в столице, вернулась к себе домой.
Николай требовательным взглядом оглядел Павла с ног до головы:
— Гляжу, уважает Москва тебя!
Глава пятая
Собираясь в дорогу, Павел переоблачился в одеяние попроще: черно-зеленый «адидасовский» спортивный костюм, поверх — жесткая кожаная куртка, ну и кроссовки «Найк». Так сподручней, судя по тому, что произошло сегодня утром и что могло ожидать впереди. Надо же! Уже вечер! — взглянул в окно Павел.
Из города Павел на всякий случай выбирался на попутках. Многие, правда, уворачивались, визжа покрышками, стоило ему попасть в свет фар.
Наконец, благодаря одному разбитному дальнобойщику, Павел добрался до Твери, где сел на проходящий поезд в Санкт-Петербург.
Посадка в аэропорту Пулково на рейс до Баку прошла без проблем. Удобно устроившись в кресле, Павел какое-то время смотрел в окно иллюминатора, а затем у него стали слипаться глаза — сказывалось нервное напряжение последних суток.
… Он оказался внезапно в незнакомой ему, но вполне реальной комнате с цементированным полом. Тусклая лампочка над потолком… Тумасов услышал за спиной чье-то хриплое дыхание, а потом и глухой звук. По полу тащили нечто тяжелое… И вдруг увиделась ему рука с топором. Рука была мужская, крепкая и мускулистая. Длинными пальцами своими она цепко держала топорище — старое, лопнувшее, обмотанное синей изоляционной лентой.
— Кр… рак! — опустился топор. И под ноги Павлу с низкого широкого пенька свалился большой кусок розового мяса. На белой шкуре окорока Павел отчетливо увидел татуировку — ящерицу. Кр… рак! — снова ухнуло где-то, и Тумасов проснулся.
Что это было?
«Наш самолет заходит на посадку. Пожалуйста, пристегните ремни.» — прозвучала стандартная фраза мягким женским голосом откуда-то сверху.
Павел провел по лицу рукой, словно пытаясь отогнать невесть откуда взявшееся видение.
Самолет относительно мягко приземлился. Южное солнце яркими лучами било в окна салона. Тумасов не спеша поднялся с кресла, взял свои вещи и в потоке пассажиров спустился по трапу.
Он достаточно быстро преодолел паспортный контроль и очутился в здании аэропорта. Ностальгии по городу, где он провел некоторую часть своей жизни Тумасов особо не испытывал и хладнокровно отогнал нахлынувшие воспоминания. Сумку с вещами Павел в багаж не сдавал, поэтому сразу двинулся к выходу.
Из ближайшего телефона прямо из аэропорта Павел позвонил Рустаму. Друзей в Баку у Павла было много, всех объехать — навестить — месяца не хватит, но в первую очередь это были Рустам Фархадов и Николай Столяров. Вместе в армии, потом в институте, потом Николай ушел в какое -то СП, а Павел с Рустамом отправились на вольные хлеба — один на север в экспедиции за длинным рублем, другой остался в Баку, открыв с приятелями какой-то кооператив.
Николай и Рустам были давними друзьями Павла. Познакомившись много лет назад, они вместе взрослели и постигали жизнь, с распадом Союза быстро изменившуюся не в лучшую сторону. За все эти годы, порой бывав в весьма щекотливых ситуациях, они ни разу не подвели друг друга и были уверены, что так будет и дальше.
— Рустам?
— Па-а-аша! Ты в Баку?! Ты где?! Стой где стоишь! Я как раз выхожу! Молодец, что застал!
Павел вышел на крыльцо здания перекурить. Он равнодушно наблюдал за очередью на такси, на прилетевших, с увесистыми чемоданами штурмующими рейсовый автобус из аэропорта, на разомлевших от полуденного солнца носильщиков…
Пока он размышлял, буквально к его ногам подъехали темно-зеленые «Жигули», взвизгнув тормозами.
— Вы что, охренели, смотреть же надо! — вырвалось у Павла, очнувшегося столь бесцеремонным образом от раздумий.
Водитель тут же распахнул дверь.
— Ты это чего сказал тут, а? — громко воскликнул он. -Ты кого это хренами обкладываешь? А ну-ка, иди сюда!
Водитель, без малого двухметровый ухоженный блондин в добротном цвета бутылочного стекла костюме, гладко выбритый с короткой прической, которая ему не совсем шла — уши казались оттопыренными, резво зашагал к Павлу, как-будто высказывая свои агрессивные намерения. Но лицо его озаряла довольная улыбка. Подойдя к Павлу, который уже узнал столь напористого водителя и стоял расслабившись, сбросив дорожную сумку на землю, он заключил его в крепкие объятия.
— Привет, Коля.
— Здравствуй, Паша, здравствуй.
Николай хлопнул пару раз Павла по спине от переполнявших его чувств.
— Привет, Рустам!
Павел крепко пожал руку смуглому, худощавому, но весьма жилистому и крепкому мужчине среднего роста в широких брюках и спортивной куртке, с такими же, как и у Павла, желтоватыми мозолями на костяшках костлявых кулаков.
Рустам буквально только что вернулся из Нахичевани, куда ездил навестить свою девушку Фирузу, которая, в прошлом году закончив мединститут в столице, вернулась к себе домой.
Николай требовательным взглядом оглядел Павла с ног до головы:
— Гляжу, уважает Москва тебя!
Страница
11 из 74
11 из 74
