Немой Мазохизм

Скажи, что ты пошутил? Ты посмотри на меня, кого я могу убить? — я начинаю нервничать, я всё равно ему не верю.

Есть смысл тебе врать? — он разводит руками, хмурит брови, снова смотрит на меня этим взглядом.

И кого я убил?

Ты убил двоих… — вспоминаю про того парня в клубе с морфином — или троих… и еще двоих отправил в реанимацию. Как они, не в курсе, мы тогда сразу свалили из города. У тебя какая-то мания на почве ревности или что… такая сильная, что появляется Он и ты начинаешь слетать с катушек.

Я ничего не помню…

Кстати, Сиэль знает всё о твоей жизни. Он помнит всё От и До. А ты не помнишь.

Я сижу в ступоре от всего этого. Ничего не понимаю. Не могу принять. Поверить не могу. Не могу вспомнить. Гарэтт сидит напротив и курит. Ждёт пока я приду в себя. Говорит, что Сиэль рассказал ему всё о моей жизни, о моём отце, о брате, о моей семье. Он говорит, что теперь знает меня, что понимает меня.

Поэтому они тебя не выпускали из психушки. Поэтому они держали тебя с совсем неадекватными. Чтоб у тебя не возникало привязанностей. Привязанности для тебя опасны.

Но ты…

А я… — он тушит сигарету — а я с тобой не смотря на всё это дерьмо. И ты представить себе не можешь, свидетелем чего я стал.

Я сижу в диком шоке. Пытаюсь всё это переварить, а Гарэтт собирает свои шмотки. Говорит, чтоб я тоже поторапливался, потому что вдвоем нам здесь светиться не обязательно.

Грэмм! — он толкает меня, чтоб я собирался, но я не слышу его, я сижу в этом шоке — поторопись, Грэмм!

У меня в голове крутятся его слова. Снова и снова. Я слышу только их. Я отсутствую. Я в себе. Где-то глубоко.

«Ты их убиваешь».

«Ты их убиваешь».

«Ты их убиваешь».

Раз за разом.

Ты меня слышишь, Грэмм?! — снова толчок.

Не могу поверить. Всё еще не могу поверить. Не могу поверить в то, что во мне может сидеть Такое. Я был убийцей? Я не далеко ушел от своего брата. А что если я окажусь на месте своего брата? Кто были эти люди? Они ведь были не виноваты? Ни в чем не виноваты. Они просто попались мне под руку? Как я их убивал? Где? Что мною двигало? Кем я был? Может было бы и справедливо, если бы меня посадили? Я буквально тонул в этих мыслях. В этом страхе.

Грэмм?! — он садится на корточки и трясёт меня за плечи, смотрит мне прямо в глаза.

Они меня розыскивают?

Пока что нет, но когда они найдут тела, то начнётся шумиха.

Они еще тела не нашли?

Прошло больше месяца с тех пор. В СМИ много инфы о пропавших, их ищут сейчас. А пока что… нет тела — нет дела. Да и, если найдут тела, то будет сложно создать портрет предполагаемого преступника.

Ты знаешь где они? Где тела? Ты знаешь?

Знаю.

А если нас найдут?

То они повесят на нас по два убийства с особой жестокостью. А знаешь сколько это в совокупности? Пол твоей грёбаной жизни. Есть желание провести остаток своих дней за решёткой?

Нет…

Тогда давай пошевеливайся, нам нужно валить из Лондона.

Пустая автострада. Вечер. Дождь бьёт в стекло. Фонари пролетают мимо нас мелькая оранжевым светом. Мы едем в абсолютном молчании. Прислушиваемся к радиоприёмнику, где женщина-репортёр встревоженным, монотонным голосом рассказывает о последних новостях. Она говорит о пропавшем Мортимере Эвансе, которого полиция искала последний месяц. И нашла.

Они нашли два из трёх мешков с останками его тела. Изуродованное расчленённое тело. Мешок с его руками и ногами они так и не нашли. Говорит, что мешки с останками были найдены на городской свалке местными бездомными. Так же были обнаружены отпечатки пальцев. В настоящее время началось расследование. Они выказывают сожаление родственникам погибшего. Говорят, что будут держать нас в курсе дела.

Вот ведь ублюдки, да? — Грэмм сидит и усмехается.

Что смешного ты тут услышал, идиот!? — толкаю его, а он продолжает смеяться — Грэмм, что с тобой творится!?

Грэмм жалкий неудачник. Прекрати меня так звать.

Поворачиваюсь к нему, смотрю на него с каким-то удивлением, вытаращиваю глаза, не понимаю, что Сиэль тут делает, а он отворачивает мою голову и говорит, чтоб я следил за дорогой.

Сиэль?? — снова смотрю на него.

Привет, милый. Давно мы не виделись, да?

Какого хрена ты вылез?

Потому что мне надоело, что вся слава и всё твоё внимание и любовь достаётся неудачнику Грэмму… — он закидывает ноги на приборную доску, усаживается по-удобнее — к тому же… он тебе сейчас не нужен. Он тебя погубит. Он глупый, медлительный и неповоротливый, кроме того, он будет тебя тормозить, а сейчас это было бы очень не кстати. Если хочешь выйти сухим из воды, то нам он ни к чему… — он делает паузу — а я… я умный и я соображаю, не ною и не задаю дурацких вопросов.

О даа, ты оставил на мешках десятки отпечатков, умник хренов!