Добавить в моё избранное
217 мин, 57 сек 17605
Говорил, что не готов, что слишком молод, что ребенок (смешно сказать) не от него. Словом, пускал в ход с десяток разных отговорок, психологически давил, издевался морально. Не помогло. Тогда дело дошло до физического измывательства. Он изнасиловал маму в день ее двадцатишестилетия, а она ведь была на шестом месяце. Всю праздничную ночь несчастная проревела от унижения, боли и горя, а наутро пошла в ЗАГС и подала заявление на развод, который тоже дался немалой кровью.
Мой папочка — могу произносить это слово только с издевкой — в день бракоразводного процесса, перед дверью зала судебных заседаний, пригрозил: «Учти, тебе со мной домой возвращаться. Если сболтнешь лишнее»… До моего появления на свет оставалось два с половиной месяца.
После потрясений роды были очень тяжелыми. Рассказывали, что мы едва не умерли обе: и я, и мама.
Ну, ничего, выкарабкались. Я с рождения была бойцом. Боролась за жизнь еще до первого вздоха в самом буквальном смысле. Родилась, затянутая в петлю пуповины, захлебнувшаяся околоплодными водами, синяя. Не то что кричать не могла — дышать. Но когда набрала воздуха в легкие, взвыла сиреной. Врачи сразу сказали: «Эта будет жить, несмотря ни на что».
Отец пытался вернуться, когда мне стукнул год. Мама готова была простить мерзавца-родителя, если он по-человечески отнесется к дочке. Вслух о своих намерениях ничего не сказала, стала наблюдать. Он издевался над словами, которые я только училась выговаривать, обзывал птеродактилем — это годовалую-то кроху — и каждый раз доводил до слез. Так что… своими родителями я всегда называла двух человек: маму и бабушку. Да, именно так, потому что родитель — тот, кто воспитал. Мысль неновая, но, как по мне, абсолютно справедливая. А мой биологический отец? Это так, донор спермы, пустой звук для меня. К слову, года через два он снова женился.
А мама? У нее были мужчины. И, не стану кривить душой, почти всех я не выносила: страшно ревновала. Только один мне нравился. Сергеем звали. Даже помню, что он родом из Якутии. А познакомились мы с ним, когда отдыхали в Хосте. Высокий, симпатичный, молодой, веселый — ну как он мог не понравиться? Роман продолжался год с небольшим. Эта (прошу прощения за мой французский) скотина бросила маму беременной. Уж не знаю, к счастью или к худу, но незадолго до их расставания я подхватила корь. Мама заразилась, пила лекарства и… случился выкидыш, что избавило ее от одного из самых непростых решений в жизни женщины. Я узнала о так и не родившемся брате или сестре не в семь лет, а гораздо позже.
В десять я потеряла бабушку, своего ангела-хранителя, а через год в нашем доме появился Юрий, мой — тогда еще будущий — отчим.
Вообще, с девяностых годов Юрий жил в США, а в России бывал время от времени по делам бизнеса.
Этот двухметровый детина с выпирающим животом и окладистой черной бородой меня сильно пугал. Нет, я не боялась, что когда-нибудь он меня ударит. Интуиция подбрасывала куда более страшный вариант развития наших отношений. Мама, похоже, тоже что-то почувствовала, ибо провела со мной разъяснительную беседу на щекотливую тему и велела: «Не дай бог что — сразу ко мне, сразу рассказывать». Наверное, интуиция у меня от нее. Как способность предвидеть передается — генетически ли, энергетически ли — не знаю. Но о наследовании паранормальных способностей известно давно.
Непоправимого со мной, хвала небесным силам, не случилось. Зато мама нашла в чемодане отчима комплект для садо-мазо: с плеткой, кожаными сапогами и прочими прелюбопытными аксессуарами. Да, мы почуяли неладное, но истолковали неверно. А может, и верно, но после подобной находки мужчина чувствует, как атмосфера в доме меняется не в его пользу, становится неуверенным. Не могу знать, как и с кем отчим «замечательный» набор опробовал, но разговор у матери с Юрием был… Представьте фурию, вышвыривающего здоровенного и не на шутку перепуганного мужика из дома. Представили? Это были моя маленькая (всего полтора метра ростом) боевая мама и отчим, который едва лбом косяки не задевал, когда в двери проходил. Юрий вернулся в США, где с переменным успехом пытался построить бизнес, а мы зажили как прежде.
Но интересы в России у отчима, а точнее, у его бизнеса не иссякали, а значит, в Москву Юрий периодически прилетал. В один из прилетов они с мамой — как бы для меня это прискорбно и удивительно ни было — снова сошлись.
Жили нормально. Хотя мне одно только присутствие отчима в квартире все нервы выматывало. Но я держалась, как могла. Даже о депрессии никто не догадывался.
Не могу с собой ничего поделать: до сих пор вспоминаю один случай. Юрий что-то праздновал. Сделку ли обмывал, именины ли отмечал — все равно забыла, да и не это важно. Пригласил двух друзей. Выпивали, балагурили, общались на разные темы. И стукнула отчиму мысль продемонстрировать, что женщина, которая между столом и кухней суетится, его собственность.
Мой папочка — могу произносить это слово только с издевкой — в день бракоразводного процесса, перед дверью зала судебных заседаний, пригрозил: «Учти, тебе со мной домой возвращаться. Если сболтнешь лишнее»… До моего появления на свет оставалось два с половиной месяца.
После потрясений роды были очень тяжелыми. Рассказывали, что мы едва не умерли обе: и я, и мама.
Ну, ничего, выкарабкались. Я с рождения была бойцом. Боролась за жизнь еще до первого вздоха в самом буквальном смысле. Родилась, затянутая в петлю пуповины, захлебнувшаяся околоплодными водами, синяя. Не то что кричать не могла — дышать. Но когда набрала воздуха в легкие, взвыла сиреной. Врачи сразу сказали: «Эта будет жить, несмотря ни на что».
Отец пытался вернуться, когда мне стукнул год. Мама готова была простить мерзавца-родителя, если он по-человечески отнесется к дочке. Вслух о своих намерениях ничего не сказала, стала наблюдать. Он издевался над словами, которые я только училась выговаривать, обзывал птеродактилем — это годовалую-то кроху — и каждый раз доводил до слез. Так что… своими родителями я всегда называла двух человек: маму и бабушку. Да, именно так, потому что родитель — тот, кто воспитал. Мысль неновая, но, как по мне, абсолютно справедливая. А мой биологический отец? Это так, донор спермы, пустой звук для меня. К слову, года через два он снова женился.
А мама? У нее были мужчины. И, не стану кривить душой, почти всех я не выносила: страшно ревновала. Только один мне нравился. Сергеем звали. Даже помню, что он родом из Якутии. А познакомились мы с ним, когда отдыхали в Хосте. Высокий, симпатичный, молодой, веселый — ну как он мог не понравиться? Роман продолжался год с небольшим. Эта (прошу прощения за мой французский) скотина бросила маму беременной. Уж не знаю, к счастью или к худу, но незадолго до их расставания я подхватила корь. Мама заразилась, пила лекарства и… случился выкидыш, что избавило ее от одного из самых непростых решений в жизни женщины. Я узнала о так и не родившемся брате или сестре не в семь лет, а гораздо позже.
В десять я потеряла бабушку, своего ангела-хранителя, а через год в нашем доме появился Юрий, мой — тогда еще будущий — отчим.
Вообще, с девяностых годов Юрий жил в США, а в России бывал время от времени по делам бизнеса.
Этот двухметровый детина с выпирающим животом и окладистой черной бородой меня сильно пугал. Нет, я не боялась, что когда-нибудь он меня ударит. Интуиция подбрасывала куда более страшный вариант развития наших отношений. Мама, похоже, тоже что-то почувствовала, ибо провела со мной разъяснительную беседу на щекотливую тему и велела: «Не дай бог что — сразу ко мне, сразу рассказывать». Наверное, интуиция у меня от нее. Как способность предвидеть передается — генетически ли, энергетически ли — не знаю. Но о наследовании паранормальных способностей известно давно.
Непоправимого со мной, хвала небесным силам, не случилось. Зато мама нашла в чемодане отчима комплект для садо-мазо: с плеткой, кожаными сапогами и прочими прелюбопытными аксессуарами. Да, мы почуяли неладное, но истолковали неверно. А может, и верно, но после подобной находки мужчина чувствует, как атмосфера в доме меняется не в его пользу, становится неуверенным. Не могу знать, как и с кем отчим «замечательный» набор опробовал, но разговор у матери с Юрием был… Представьте фурию, вышвыривающего здоровенного и не на шутку перепуганного мужика из дома. Представили? Это были моя маленькая (всего полтора метра ростом) боевая мама и отчим, который едва лбом косяки не задевал, когда в двери проходил. Юрий вернулся в США, где с переменным успехом пытался построить бизнес, а мы зажили как прежде.
Но интересы в России у отчима, а точнее, у его бизнеса не иссякали, а значит, в Москву Юрий периодически прилетал. В один из прилетов они с мамой — как бы для меня это прискорбно и удивительно ни было — снова сошлись.
Жили нормально. Хотя мне одно только присутствие отчима в квартире все нервы выматывало. Но я держалась, как могла. Даже о депрессии никто не догадывался.
Не могу с собой ничего поделать: до сих пор вспоминаю один случай. Юрий что-то праздновал. Сделку ли обмывал, именины ли отмечал — все равно забыла, да и не это важно. Пригласил двух друзей. Выпивали, балагурили, общались на разные темы. И стукнула отчиму мысль продемонстрировать, что женщина, которая между столом и кухней суетится, его собственность.
Страница
19 из 64
19 из 64
