Добавить в моё избранное
205 мин, 37 сек 21294
Даже если их нет, у неё есть родственники. А я не знаю, как их зовут, где они живут и как туда доехать, когда уроки закончатся.
Мда. Я хотел начать новую жизнь с нуля? Получите и распишитесь. Остаётся только симулировать полную амнезию, но… Но тогда меня поведут к психологам, психиатрам или ещё кому-нибудь в этом духе.
Я грустно смотрел на листок с кучей закорючек, которые в прошлом были бы совершенно мне непонятны. Думаю, это можно считать доказательством, что я всё-таки попал — вообразить подобие японских иероглифов в предсмертном бреду вряд ли получилось бы.
Впрочем, это ведь лучше окончательной смерти? Думаю, да. В новой жизни я смогу хоть как-нибудь устроиться, чего-то добиться. Если это не Евангелион, конечно. Это же не Ева? Вроде никаких персонажей оттуда не вижу, но это не показатель — если я попал туда, то не факт, что в тот же класс, ту же школу или хотя бы тот же город Токио-3, где находятся главные герои.
Тут вспомнилось, что во многих аниме есть хронология, и что-то я даже помню. Только на листочке дата не поставлена…
Усилием воли давлю порыв достать телефон, который наверняка есть в рюкзаке, висевшем справа от парты. Там я смогу узнать дату, но во время теста мобильник может быть воспринят учителем неадекватно. Если телефона вдруг нет, то с точностью до недели дату узнать можно в дневнике, но и его доставать нельзя. И, может быть, в дневнике записан домашний адрес? Тут уж как повезёт.
В произвольном порядке расставив галочки в ответах теста, я застыл с ручкой над бланком. Делать больше нечего, и оставалось только размышлять.
Памяти Мидори мне не досталось. С другой стороны, знание языка откуда-то взялось. Главное, общаясь с местными, не напутать в «санах», «кунах» и «тянах». Помню, что вежливее всего обращаться по фамилии с добавлением окончания «сан», так и малознакомые школьники друг друга называют.
А от общения с подругами придётся изо всех сил отмазываться… Блин! Надеюсь, у неё не было парня. Этого я точно не переживу.
А вот и звонок…
— Ученики, сдайте работы, — учитель поднялся с места. Школьники один за другим подходили к нему с бумажками.
Оставив на столе тест и надев рюкзак, я тихо, стараясь казаться незаметным, вышел из класса. Посмотрел на табличку над дверью — 3В.
Я смотрел много аниме и благодаря этому худо-бедно разбираюсь в японской школьной системе. По табличке и по возрасту учеников могу сразу сделать вывод, что я в выпускном классе старшей школы.
Всё ещё тянуло достать мобильник, но я хотел вначале зайти в какое-нибудь укромное место — например, туалет. Знать бы только, где он. Там я смогу запереться и посмотреть, что за дата сейчас, какие номера записаны, и — если немного повезёт — интернет мне в помощь, вездесущий и всезнающий!
Судя по тому, что множество учеников выходило из классов и спускалось вниз по лестнице, возможно, учебный день как раз закончился. Если так, то это большая удача — не придётся изображать Мидори на следующих уроках.
Рядом со мной находился класс 3А, из которого школьники уже вышли, но дверь оставалась приоткрыта. Не знаю, что меня подтолкнуло заглянуть туда — интуиция? Просто повезло?
Я осторожно подошёл к дверному проёму, из-за которого доносился тихий голос какой-то девочки.
— Мне не нравятся контрольные, — ну, а кому они нравятся? Не мне, это уж точно. — Мегу-нее, я не против, если ты будешь рядом.
Разум автоматически перевёл «Мегу-нее» как «сестрица Мегу», а я понял, что где-то это «Мегу-нее» я уже слышал.
В каком-то из просмотренных мной аниме.
И это…
— Ёб твою мать… — я не удержался от очень тихого матерного возгласа. Я так воспитан, что не люблю мат, но тут сдержаться было сложно.
Чувствуя, как ускоряется биение сердца, я заглянул за дверь.
— Я уже в который раз повторяю, — чуть натянуто сказала учительница, — не называй меня так фамильярно, Юки-тян. Для тебя я Сакура-сенсей.
Школьница. С розовыми волосами, явно крашеными — в реальности таких не бывает. Почему-то на голове у неё смешная шапочка с ушками. И рядом сидит молодая, лет двадцать пять-тридцать от силы, учительница — в красивом фиолетовом платье и с крашеными в сиреневый цвет волосами. В России, кстати, вряд ли наняли бы работать учительницу, которая так красит волосы — ничего плохого в них нет, но не принято… О господи, да о чём я вообще думаю…
Я очень, очень медленно попятился от двери, понимая, насколько всё плохо.
— Ну… Это хотя бы не Евангелион, — негромко пробормотал я на японском. — Здесь есть шансы выжить.
Терять вторую жизнь по глупости точно не хотелось. Первым желанием было как можно быстрее где-нибудь спрятаться, и я даже знал, куда мне нужно — на крышу. На хрен мобильник, на хрен дневник, на хрен всё прочее!
Быстрым шагом, почти бегом, я направился дальше по коридору, надеясь увидеть там лестницу.
Мда. Я хотел начать новую жизнь с нуля? Получите и распишитесь. Остаётся только симулировать полную амнезию, но… Но тогда меня поведут к психологам, психиатрам или ещё кому-нибудь в этом духе.
Я грустно смотрел на листок с кучей закорючек, которые в прошлом были бы совершенно мне непонятны. Думаю, это можно считать доказательством, что я всё-таки попал — вообразить подобие японских иероглифов в предсмертном бреду вряд ли получилось бы.
Впрочем, это ведь лучше окончательной смерти? Думаю, да. В новой жизни я смогу хоть как-нибудь устроиться, чего-то добиться. Если это не Евангелион, конечно. Это же не Ева? Вроде никаких персонажей оттуда не вижу, но это не показатель — если я попал туда, то не факт, что в тот же класс, ту же школу или хотя бы тот же город Токио-3, где находятся главные герои.
Тут вспомнилось, что во многих аниме есть хронология, и что-то я даже помню. Только на листочке дата не поставлена…
Усилием воли давлю порыв достать телефон, который наверняка есть в рюкзаке, висевшем справа от парты. Там я смогу узнать дату, но во время теста мобильник может быть воспринят учителем неадекватно. Если телефона вдруг нет, то с точностью до недели дату узнать можно в дневнике, но и его доставать нельзя. И, может быть, в дневнике записан домашний адрес? Тут уж как повезёт.
В произвольном порядке расставив галочки в ответах теста, я застыл с ручкой над бланком. Делать больше нечего, и оставалось только размышлять.
Памяти Мидори мне не досталось. С другой стороны, знание языка откуда-то взялось. Главное, общаясь с местными, не напутать в «санах», «кунах» и «тянах». Помню, что вежливее всего обращаться по фамилии с добавлением окончания «сан», так и малознакомые школьники друг друга называют.
А от общения с подругами придётся изо всех сил отмазываться… Блин! Надеюсь, у неё не было парня. Этого я точно не переживу.
А вот и звонок…
— Ученики, сдайте работы, — учитель поднялся с места. Школьники один за другим подходили к нему с бумажками.
Оставив на столе тест и надев рюкзак, я тихо, стараясь казаться незаметным, вышел из класса. Посмотрел на табличку над дверью — 3В.
Я смотрел много аниме и благодаря этому худо-бедно разбираюсь в японской школьной системе. По табличке и по возрасту учеников могу сразу сделать вывод, что я в выпускном классе старшей школы.
Всё ещё тянуло достать мобильник, но я хотел вначале зайти в какое-нибудь укромное место — например, туалет. Знать бы только, где он. Там я смогу запереться и посмотреть, что за дата сейчас, какие номера записаны, и — если немного повезёт — интернет мне в помощь, вездесущий и всезнающий!
Судя по тому, что множество учеников выходило из классов и спускалось вниз по лестнице, возможно, учебный день как раз закончился. Если так, то это большая удача — не придётся изображать Мидори на следующих уроках.
Рядом со мной находился класс 3А, из которого школьники уже вышли, но дверь оставалась приоткрыта. Не знаю, что меня подтолкнуло заглянуть туда — интуиция? Просто повезло?
Я осторожно подошёл к дверному проёму, из-за которого доносился тихий голос какой-то девочки.
— Мне не нравятся контрольные, — ну, а кому они нравятся? Не мне, это уж точно. — Мегу-нее, я не против, если ты будешь рядом.
Разум автоматически перевёл «Мегу-нее» как «сестрица Мегу», а я понял, что где-то это «Мегу-нее» я уже слышал.
В каком-то из просмотренных мной аниме.
И это…
— Ёб твою мать… — я не удержался от очень тихого матерного возгласа. Я так воспитан, что не люблю мат, но тут сдержаться было сложно.
Чувствуя, как ускоряется биение сердца, я заглянул за дверь.
— Я уже в который раз повторяю, — чуть натянуто сказала учительница, — не называй меня так фамильярно, Юки-тян. Для тебя я Сакура-сенсей.
Школьница. С розовыми волосами, явно крашеными — в реальности таких не бывает. Почему-то на голове у неё смешная шапочка с ушками. И рядом сидит молодая, лет двадцать пять-тридцать от силы, учительница — в красивом фиолетовом платье и с крашеными в сиреневый цвет волосами. В России, кстати, вряд ли наняли бы работать учительницу, которая так красит волосы — ничего плохого в них нет, но не принято… О господи, да о чём я вообще думаю…
Я очень, очень медленно попятился от двери, понимая, насколько всё плохо.
— Ну… Это хотя бы не Евангелион, — негромко пробормотал я на японском. — Здесь есть шансы выжить.
Терять вторую жизнь по глупости точно не хотелось. Первым желанием было как можно быстрее где-нибудь спрятаться, и я даже знал, куда мне нужно — на крышу. На хрен мобильник, на хрен дневник, на хрен всё прочее!
Быстрым шагом, почти бегом, я направился дальше по коридору, надеясь увидеть там лестницу.
Страница
2 из 59
2 из 59
