Монстр

Через три минуты мне вручили ключи с торжественным указанием принести пакеты. Водитель, дождавшись пока я, сложу их рядом с собой, тронул. Каюсь, не удержался, проинспектировал содержимое. Немного овощей, фруктов, мяса, приправ, а еще шикарный торт и вино. Короче говоря, все, что нужно для маленького праздника.

Едем уже третий час, изредка перебрасываясь с шофером ничего не значащими фразами. После выезда на грунтовку штатный Сусанин сказала, что мы уже подъезжаем.

От открывшегося вида я выпал в осадок, не говоря уж о водителе, впрочем, очень быстро вернувшего скучающее выражение на лицо. Перетаскивая пакеты и, краем глаза, поглядывая на активную жестикуляцию Ангелины, делаю вывод, что кое-кто затребовал больше, чем договаривались. Не знает еще, бедняга, с кем связался. Эта скупердяйка, скорее выбьет из него скидку, а не он сделает накрутку.

— Вот жлоб: взял как за межгород, да еще за дорогу ко мне городской тариф прикрутил.

Похоже, Акелла на этот раз промахнулся.

— Чего ты взъелась на мужика, зарабатывает, как может. — Отскочил, спасая свою шею. Удивил таксист, не всем удается переспорить ее. — Не знал, что в этой глухомани есть такие места. — Поспешил перевести тему в более безопасное русло.

Громадный трехэтажный особняк, окруженный высоким забором с башенками производил впечатление укрепленного замка. Наверно именно так выглядели укрепленные поместья средневековых аристократов.

— Сама тут всего пару раз была, в основном дом сдается иностранным партнерам фирмы, иногда родители отдыхают. Последний, в благодарность перестроил это место. Классно получилось, правда?

— За ним хоть приглядывают?— Дом, обставленный массивной мебелью из темного дерева, с обоями, стилизованными под камень, а кое где и настоящей каменной плиткой, лишал речи. Кстати говоря, камин тоже присутствовал. По мягким, ворсистым коврам, покрывающим полы на первом этаже, было очень приятно ходить.

— Естественно, домработницы приходят раз в три дня из какого-то села километрах в десяти, а на сигнал тревоги приедет охрана дачного поселка неподалеку. — Тем временем мы дошли до кухни, оказавшейся вполне современной. — Разбери пакеты, сейчас отзвонюсь папе и приду.

Я знал, что ее семья богата, но они, обычно, не выпячивали это. Поэтому до меня только сейчас дошло, как велика наша разница в материальном положении. Хотя мне до лампочки деньги, лежащие в чужом кошельке — своих хватает. Можно ли считать это окончанием проверок, или эта и будет последней, посмотрим.

Вернулась она быстро, уже четыре руки мы начали колдовать над едой. Жизнь в одиночку быстро приучила к этому. Пусть верхов кулинарного искусства не достичь, но что-нибудь попроще сделаю. Довольно часто мы готовили вдвоем, поэтому я работал на подхвате и не лез под руку, зная, что за такое можно получить по голове.

Но вот все готово, у разожженного камина накрыт стол, в фужеры разлито вино. Ужин в полумраке зала, освещаемом лишь светом огня, получился незабываемым. Мне, привыкшему к яркому свету ламп, легко освещающему самые дальние уголки, было непривычно наблюдать за танцем теней, видеть отблески огня на посуде и мебели. Фигура Ангелины, казалось, прикрыта мистическим флером. Распущенные волосы рассыпались по плечам и спине, выделяясь на светлой блузке. Поддавшись атмосфере, мы чинно раскладывали еду по тарелкам, ели медленно, не обращая внимания на упреки голодного живота. Большие напольные часы пробили полночь.

— Режем торт, именинница?

— Блин, чай взять забыла. Пойду, гляну, где-то мне на глаза заварка попадалась. — Пока ее нет, достаю спрятанный подарок, так, осталось нарезать торт. Шаги, она ставит поднос на стол. Подхожу со спины и показываю футляр.

— С днем рожденья. — Говорю в ушко. Шелест разворачиваемой бумаги, поверх бархатной ткани лежала фигурка серебряного ангела на тонкой цепочке. Серебро гармонично смотрится с ее серыми глазами.

— Спасибо, — пораженный шепот.

— Давай застегну. — Отодвигая волосы, защелкиваю замочек на шее. А теперь осторожно захватываю уши. — Попалась! Раз. Два.

— Ай.

— Терпи с достоинством. Десять. Одиннадцать.

— Пустии!

— Нет. Шестнадцать. Семнадцать. Кое-кто в прошлый раз мне так накрутил, что каждое ухо стало в полтора раза больше. Двадцать!

— Поймал беззащитную да, — меня согнуло от смеха, — ух я тебя!— Она задорно молотила по спине ладошками. Кое-как успокоившись, мы сели за стол.

— Отличный торт, а чай какой-то странный.

— Заваривала с травами, понюхай. Это тебе не пакетики со всякой бурдой.

— Все-то тебе не нравится.

— Уф, вот объелся, — с трудом встаю со стула, меня шатает. Все движется с небольшим запозданием, словно я в хлам пьяный. Да ну, бутылка вина стоит на половину полная. — Последняя мысль, перед тем как я, заваливаясь на бок и, с глухим стуком, падаю на пол.