Добавить в моё избранное
205 мин, 28 сек 2052
— Вслух произнесла я задумчиво.
— Или чем-то закрыли рану. — Предположил норвежец.
— Может здесь есть потайной ход? — не сдавалась я, чувствуя, что на правильном пути. — Особняк довольно старый. Раньше было в порядке вещей делать потайные ходы на случай внезапной войны.
— Да, были случаи. — Подтвердил Айдж. — Но в этом доме их нет.
— Почему ты так уверен? — не скрывая подозрений, спросила я.
— Потому что я видел схему особняка, когда Дмитрий Федорович делал в нем ремонт. — Пожав плечами, пояснил брюнет. И, взяв за локоть стоявшую около него Аллочку, подошел к напрягшейся мне и продолжил. — Я ему помогал обустраивать дом. И ни в схеме, ни при ремонтах работах не было выявлено ни одного потайного хода.
Я лишь глухо вздохнула, но все же не спешила верить словам мужчины.
Айдж тем временем встал напротив меня и, глядя мне неотрывно в глаза проницательным взглядом, сказал:
— Я знаю, что ты не доверяешь мне. И с одной стороны — это правильно и логично. Все-таки мы практически не знакомы. Но с другой стороны — мне немного обидно. Ведь за все то время, что ты здесь у меня было достаточно возможностей навредить тебе.
Алла стояла и с каким-то жадным любопытством следила за нашим разговором, словно смотрела турнир по настольному теннису. Только и успевала поворачивать голову с одной стороны в другую, когда кто-нибудь из нас говорил свою реплику.
— Кстати, почему ты вернулся? — неожиданно спросила подруга брюнета. По ее расслабленной позе было видно, что она ничуть не опасается держащего ее мужчину.
— Я заметил, что вы отстали, а потом не услышал ваших перешептываний и, повернувшись, не увидел вас. — Смотря почему-то на меня, ответил норвежец. — Я беспокоился за вас. Особенно за Селену, ведь именно ей предназначалось это послание, значит она в большей опасности, чем остальные. Вот я и вернулся, проверить как вы.
— Вот видишь, — воскликнула подруга. — Всему есть логическое объяснение.
Я не стала продолжать глупый спор. Ведь все равно не смогу пока доказать виновность Айджа. У меня есть лишь предположения, сомнительные сны-воспоминания и изначальный страх перед этим мужчиной. Поэтому я решила, молчать и внимательно следить за всеми действиями норвежца.
— Может, все-таки уже сходим проверить кухню? — предложила я, надеясь раздобыть нож или какое-нибудь другое оружие для самообороны.
Айджа моя покорность не ввела в заблуждение, он тихо хмыкнул и первым пошел обратно.
Мы с Аллочкой последовали за ним. Но, к сожалению, на кухню мы так и не попали. Когда мы вошли в столовую, наверху послышался какой-то грохот. Брюнет первым выбежал из столовой и побежал вверх по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки.
Следом за ним наверх рванула Алла на пятисантиметровых шпильках, причем поднималась она так быстро и легко, словно была босиком. Я же побежала за ними только тогда, когда в моих руках оказалась чугунная кочерга. Так мне было спокойнее. И пусть я потеряла время пока бегала к камину и обратно, но зато я теперь могла не бояться каждого шороха и скрипа.
На второй этаж я поднималась со всей возможной скоростью, держа в руках довольно-таки тяжелую ношу. Она постоянно цеплялась крюком за пыльную ковровую дорожку, мешая моему передвижению. Остановившись наверху лестницы, я перехватила свое оружие в другую руку и побежала к открытой двери спальни Ярла, у которой стояла ошеломленная подруга.
— Что там? — глухо спросила я Аллу, боясь заглянуть внутрь комнаты.
— Столько крови, — всхлипнула испуганная подруга, — никто не выживет после потери такого количества крови.
Сглотнув подступивший к горлу ком, я глубоко вздохнула и вошла в спальню.
Первое, что бросилось в глаза — была ровная лужа крови на темно-синем ковре. Она была просто огромной. Словно человека повесили за ноги под потолком, перерезали ему горло, и вся его кровь вытекла на пол.
А потом я увидела его.
Он лежал за большой старомодной кроватью с резными высокими спинками, его свитер был порван по шву на правом рукаве, джинсы были влажными и бурыми, а белое, как мел, лицо было словно у восковой куклы, неживое. В основании темно-русых волос запеклась багровая кровь, а запястье правой руки Данила крепко сжимал Айдж. Грудная клетка нашего друга не поднималась, он был мертв.
Хотя понять, что делает измазанными в крови пальцами норвежец, я не могла.
Оглянувшись на меня, он громко крикнул:
— Не стой столбом, Селена, дай мне какую-нибудь тряпку перевязать Данилу запястье.
— Он же мертв. — Озвучила мои мысли подошедшая Алла.
— Пока еще нет. Но если вы так и будете стоять и ничего не делать, то очень скоро он умрет. — Прорычал от досады мужчина.
С меня словно спало оцепенение, сковавшее меня при виде открывшейся картины, и я поспешила разорвать простыню, что уже лежала на кровати.
— Или чем-то закрыли рану. — Предположил норвежец.
— Может здесь есть потайной ход? — не сдавалась я, чувствуя, что на правильном пути. — Особняк довольно старый. Раньше было в порядке вещей делать потайные ходы на случай внезапной войны.
— Да, были случаи. — Подтвердил Айдж. — Но в этом доме их нет.
— Почему ты так уверен? — не скрывая подозрений, спросила я.
— Потому что я видел схему особняка, когда Дмитрий Федорович делал в нем ремонт. — Пожав плечами, пояснил брюнет. И, взяв за локоть стоявшую около него Аллочку, подошел к напрягшейся мне и продолжил. — Я ему помогал обустраивать дом. И ни в схеме, ни при ремонтах работах не было выявлено ни одного потайного хода.
Я лишь глухо вздохнула, но все же не спешила верить словам мужчины.
Айдж тем временем встал напротив меня и, глядя мне неотрывно в глаза проницательным взглядом, сказал:
— Я знаю, что ты не доверяешь мне. И с одной стороны — это правильно и логично. Все-таки мы практически не знакомы. Но с другой стороны — мне немного обидно. Ведь за все то время, что ты здесь у меня было достаточно возможностей навредить тебе.
Алла стояла и с каким-то жадным любопытством следила за нашим разговором, словно смотрела турнир по настольному теннису. Только и успевала поворачивать голову с одной стороны в другую, когда кто-нибудь из нас говорил свою реплику.
— Кстати, почему ты вернулся? — неожиданно спросила подруга брюнета. По ее расслабленной позе было видно, что она ничуть не опасается держащего ее мужчину.
— Я заметил, что вы отстали, а потом не услышал ваших перешептываний и, повернувшись, не увидел вас. — Смотря почему-то на меня, ответил норвежец. — Я беспокоился за вас. Особенно за Селену, ведь именно ей предназначалось это послание, значит она в большей опасности, чем остальные. Вот я и вернулся, проверить как вы.
— Вот видишь, — воскликнула подруга. — Всему есть логическое объяснение.
Я не стала продолжать глупый спор. Ведь все равно не смогу пока доказать виновность Айджа. У меня есть лишь предположения, сомнительные сны-воспоминания и изначальный страх перед этим мужчиной. Поэтому я решила, молчать и внимательно следить за всеми действиями норвежца.
— Может, все-таки уже сходим проверить кухню? — предложила я, надеясь раздобыть нож или какое-нибудь другое оружие для самообороны.
Айджа моя покорность не ввела в заблуждение, он тихо хмыкнул и первым пошел обратно.
Мы с Аллочкой последовали за ним. Но, к сожалению, на кухню мы так и не попали. Когда мы вошли в столовую, наверху послышался какой-то грохот. Брюнет первым выбежал из столовой и побежал вверх по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки.
Следом за ним наверх рванула Алла на пятисантиметровых шпильках, причем поднималась она так быстро и легко, словно была босиком. Я же побежала за ними только тогда, когда в моих руках оказалась чугунная кочерга. Так мне было спокойнее. И пусть я потеряла время пока бегала к камину и обратно, но зато я теперь могла не бояться каждого шороха и скрипа.
На второй этаж я поднималась со всей возможной скоростью, держа в руках довольно-таки тяжелую ношу. Она постоянно цеплялась крюком за пыльную ковровую дорожку, мешая моему передвижению. Остановившись наверху лестницы, я перехватила свое оружие в другую руку и побежала к открытой двери спальни Ярла, у которой стояла ошеломленная подруга.
— Что там? — глухо спросила я Аллу, боясь заглянуть внутрь комнаты.
— Столько крови, — всхлипнула испуганная подруга, — никто не выживет после потери такого количества крови.
Сглотнув подступивший к горлу ком, я глубоко вздохнула и вошла в спальню.
Первое, что бросилось в глаза — была ровная лужа крови на темно-синем ковре. Она была просто огромной. Словно человека повесили за ноги под потолком, перерезали ему горло, и вся его кровь вытекла на пол.
А потом я увидела его.
Он лежал за большой старомодной кроватью с резными высокими спинками, его свитер был порван по шву на правом рукаве, джинсы были влажными и бурыми, а белое, как мел, лицо было словно у восковой куклы, неживое. В основании темно-русых волос запеклась багровая кровь, а запястье правой руки Данила крепко сжимал Айдж. Грудная клетка нашего друга не поднималась, он был мертв.
Хотя понять, что делает измазанными в крови пальцами норвежец, я не могла.
Оглянувшись на меня, он громко крикнул:
— Не стой столбом, Селена, дай мне какую-нибудь тряпку перевязать Данилу запястье.
— Он же мертв. — Озвучила мои мысли подошедшая Алла.
— Пока еще нет. Но если вы так и будете стоять и ничего не делать, то очень скоро он умрет. — Прорычал от досады мужчина.
С меня словно спало оцепенение, сковавшее меня при виде открывшейся картины, и я поспешила разорвать простыню, что уже лежала на кровати.
Страница
50 из 59
50 из 59
