Снежный вампир

Неужели, думал он, неужели это и есть ответ?

Резной медальон коснулся предназначенной специально для него полости, Серж лишь слегка надавил, и Ключ с негромким щелчком прочно вошел в скважину.

На кончиках «рогов» стали медленно разгораться тусклые огоньки. Замигал красный огонек — Огонь. Чуть-чуть замерцал голубой огонек — Вода. Затеплился зеленый огонек, заключающий в себе силу Земли. Загорелся желтый, высвобождающий энергию Воздуха.

Вот и все.

Князь просто дал ему выбор — остаться — с клеймом изменника, изгоем, чужим среди своих, пытаться искупить свою несуществующую вину, или сделать один шаг, как когда-то сделал Макар, Вампир-без-имени, проигравший один из боев своей извечной войны. Лишь один из боев, не войну — а потому он вернулся. Но Серж не хотел возвращаться.

Агент Фигаро — вот кем посчитал его князь. Он бы конечно пригодился им, теперь, сражаясь против Апостола, быть может, он даже смог бы доказать свою невиновность, непричастность к утечкам информации, предательству. Но зачем? К чему?

Больше никогда.

Смеющийся и кричащий что-то разудалое Тибет с распечатанной бутылкой виски и сигарой, сидящий на краю бильярдного стола. Больше никогда.

Игорь, зажав сигарету в зубах, вглядывающийся в лист какой-то древней гравюры, с восхищением, с упоением в глазах, что привыкли смотреть с тяжелым и высокомерным прищуром. Больше никогда.

Немезис, с громкими криками и безумным блеском в глазах выпускающий в новогоднее небо фейерверк из магического жезла, украденного где-то в схронах Ордена. Больше никогда.

Они остались там, в воспоминаниях, в вязком тягучем тумане того, что было — пьянящего риска на лезвии бритвы, всепроникающей ночной свободы, жажды томяще-ожидающих женских глаз, засасывающего притяжения будоражащей, сводящей с ума древней красоты, с древности завещанной Тореадорам. Больше никогда.

Серж не хотел возвращаться. Потому что все было кончено.

Артефакт был приведен в действие.

Немного подождать — и сделать шаг. Один единственный шаг в неизвестность.

В Паутину.

Серж слышал, что столь мощные артефакты очень чувствительны к ментальным командам. Все будет просто — сделать шаг, и представить.

Лед, снег, метель, безумная круговерть, сводящие с ума вихри…

Белое на черном, призраки вечной зимы в бесконечной чернильной тьме.

Бескрайняя пустыня, бесконечные хороводы снежной пыли.

И где-то далеко — громада Ледяного Дворца, его искрящиеся стеклянные грани.

И одинокая тусклая звезда в высоком небе.

Там… там ждет его девушка с ледяными глазами и разметавшимися на холодном ветру золотистыми кудрями. Его Снежная принцесса.

Страна Забвенья.

Один шаг — и ты там.

В кармане зазвонил телефон — веселой полифонической мелодией разрушив наваждение, отозвавшись в висках ноющей болью.

Серж медленно приложил трубку к уху.

— Серж, это Баралгин. — связь подводила, голос было сложно разобрать. — Я уже с вашими парнями, в резиденции Тореадоров. Серж, слышишь?!

— Да.

— Серж, беда.

Высший вампир улыбнулся бледными, бескровными губами.

Разве могло что-нибудь быть хуже того, что уже произошло?

Улыбка погасла.

Да, могло.

— Что?!

— Полчаса назад было совершено нападение на коттеджный поселок, где укрывали Диану. Там было пятеро наших парней. Нападавших было больше. Вырезали всех. Неизвестно, откуда они узнали про это место… есть только один вариант — это Хуан. Его так и не нашли.

— Кто это был? — глухо спросил Серж, глядя под ноги невидящим взглядом.

— Мы нашли там конверт. Фотографии, около тридцати штук. похоже, что это послание.

— Кто?! — повторил Серж.

— Все эти фотографии. Короче, это сотрудники Управления, погибшие за последний год в стычках с вампирами. Они решили отомстить, Серж.

Баралгин говорил еще что-то об адекватном ответе, о том, что конверт наверняка оставил Котов — он любил такие эффекты, о поисках Хуана, которого тоже укрывали в этом поселке, о людях, о вампирах, о раскрывшем себя агенте Фигаро…

Серж не слушал.

Он вспоминал Диану. Девочку, которая любила его, их последнюю встречу, на конспиративной квартире в районе Чистых прудов. Ее испуганные глаза. Глаза влюбленной девчонки, которую отталкивают, бросают. И свои собственные слова «Тебе опасно здесь оставаться. Тебе помогут. Временно нужно пожить в другом месте. Возможно за городом. Когда все закончится — решим»… Намек на возражение в ее глазах. Дрогнувшие ресницы. И конец его фразы «Это не обсуждается. Ради твоей же безопасности»…

— Серж?! Серж, что с тобой?!

Серж помедлил, посмотрел вокруг, затаив дыхание, боясь выдохнуть, выпустить наружу зародившийся в груди крик.