Психолог для нечисти

Теперь отдуваться, как обычно, придётся мне.

— Слушай, а чего ты раньше не говорила, что у тебя в родственниках водится такой красавчик? — раздался зловещий шёпот у меня над ухом. Ольга возвышалась надо мной на добрых сантиметров десять в своих сапогах по колено на тонкой шпильке. — Да ещё и холостой.

— Меня никто не спрашивал. Что вообще за вульгарщина на тебе? Вы оба как из второсортного порно фильма.

— А ты не завидуй.

— Вот ещё, — фыркнула я и попыталась высвободиться, но Оля лишь крепче вцепилась мне в плечо, причём в больное. — Ау.

— Извини-извини. Я еле стою на этих ходулях, — виновато призналась Оля, но её голос вновь обрёл краски. — Зато Андрею нравится. Он в первую очередь мужчина, а уж потом всё остальное. Должны и у него быть маленькие радости в жизни. Не всё же пялиться на старых баб в балахонах.

— Слышал бы он тебя.

— Так ты же меня не сдашь? Это ведь я уговорила его выпустить тебя из-под домашнего ареста, а то он хотел продержать тебя ещё пару дней до полного выздоровления. Не знаю, чего ты так рвёшься к своим детишкам.

— Каким детишкам?

— Не знаю, у тебя их много: младшая группа, средняя, ясли… С твоим рвением давно пора заводить своих, а не сидеть с чужими.

— Только после вас.

Я кивнула в сторону Андрея, активно размахивающего руками рядом с водителем прибывшей газели. Похоже, у него шло всё не так гладко, как, впрочем, и у меня. Я совсем не подготовилась к уроку и не придумала очередную историю по поводу вымышленной работы.

— Если он позовёт меня замуж, то хоть сейчас. Кстати, пока не забыла. Ты завтра во второй половине дня свободна?

— Смотря для чего.

— Я обещала Янку свозить на очередную встречу её кружка книголюбов, но возникли непредвиденные обстоятельства…

Спрашивать какие — смысла не было, так как обстоятельства уже шагали в нашу сторону, а подруга гляди того была готова расплыться лужицей у моих ног. За почти девять лет знакомства никогда не видела у неё такой реакции на парней. Будь кто другой объектом её вожделений, я бы насторожилась, но сейчас личность, отвечающая за подозрительность, спала глубоко внутри.

— Слушайте, девчонки, я здесь надолго. Пришла не та машина, — пробурчал Андрей и недовольно посмотрел на меня. Я лишь пожала плечами — в следующий раз доверит заполнение бумаг тому, кто в этом разбирается лучше. — Помогите пока на кухне, там завал. Любовь Степановна вас проводит и выделит фронт работ. Вон она.

Я тяжело вздохнула — возле двери на ступеньках стояла та неприглядная тётя из буфета. Стойка больше не скрывала её, и я могла разглядеть женщину полностью, опровергая утверждение, что хорошего человека должно быть много, либо просто ещё не достигла той кондиции, когда люди становятся хотя бы доброжелательными.

Пройдясь по вызывающему образу Ольги, в особенности по её «боевому раскрасу», Любовь Степановна завела нас в комнатушку даже слегка не напоминающую кухню. Обстановка с одной стороны смахивала на каптёрку: в углу стоял, видавший многое, промятый диван, крохотный круглый столик на трёх ножках, явно сооружённый вручную, и холодильник на одну секцию. Другая сторона комнаты была заставлена ящиками. Ближе к нам стояло два ведра, доверху заполненные картошкой, и несколько кастрюль.

Пускать в святая святых столовой нас явно никто не собирался.

— Чистите, — каждое слово Любови Степановны звучало подобно самому зловещему проклятью. — Иначе наши посетители останутся голодными.

— Всё? — задала интересующий нас обеих вопрос Оля.

— Сколько успеете.

Не став долго нас развлекать, работница скрылась за дверью, и ей вслед последовал неприличный жест от Оли. Она явно не была готова к такому приключению в отличие от меня, повидавшей с лихвой подобных мероприятий. Ещё до Москвы я постоянно искупала свои многочисленные грехи в акциях милосердия: и Андрей оставался доволен, начиная со скамьи в семинарии, когда нужно было привести на помощь пару друзей, и моя совесть была чиста.

Мы обустроились, и время медленно потянулось вперёд. Монотонная ручная работа успокаивала ещё не пришедшие в себя до конца нервы, и убаюкивала. Не поступи я на психфак, обязательно бы выучилась на станочницу какого-нибудь производства и тихо сидела в цеху, вырезала детальки для телевизоров. Вполне себе такое интересное занятие, чего не скажешь о картошке. Тупыми ножами орудовать было тяжело, тазик набранной воды приходилось менять каждые двадцать минут. И, если сначала мы занимались этим по очереди, то потом Оля взяла инициативу в свои руки. Готовить она никогда не любила и при любой удобной ситуации заказывала еду из близлежащих ресторанчиков. Её доход в отличие от моего это позволял.

— Са-а-а-ш, — стон подруги было слышно ещё до того, как она открыла дверь. — Я вчера три с половиной часа в салоне просидела ради этих ногтей!