Психолог для нечисти

Скорее всего, он волновался за меня — его выдавал встревоженный голосок. Я была благодарна ему за это, но ничего не могла с собой поделать. Подняться с края ванной не было сил. В какой-то момент тело сковал паралич, а в голове крутилась лишь одна мысль — не выходить отсюда. Всё оставшееся за дверью вдруг показалось опасным и враждебным. Когда же послышались звуки похожие на то, что кто-то скребётся в дверь, я подняла ручку крана на полную, заглушая их потоком льющейся воды. Вроде бы в одной из статей из интернета говорилось, что проточная вода может отпугивать злую нечисть или какой-то определённый её вид. Правда, то ли автор статьи нагло врал, то ли зверюга об этом не знала, но звуки из коридора становились лишь громче.

В какой-то момент начало казаться, что неизвестное нечто находится не снаружи, а внутри меня. Лёгкий, еле уловимый зуд начал расходиться по рукам, перешёл на спину и спустился вниз по ногам, становясь лишь сильнее. Я попыталась его смыть, запуская пальцы под холодную воду, но капли вместо того, чтобы падать в раковину, как живые покатились вверх, проникая под рукава тёплой пижамы. Я схватилась за первое попавшееся полотенце и стала вытираться, только это не помогало. Холод всё равно чувствовался на коже, покрывшейся красными пятнами из-за сильного трения. Нужно было что-то делать. Как-то избавляться от этого наваждения. Ведь всё, что происходит сейчас, ненастоящее. Это просто бред уставшего мозга, галлюцинация, не иначе! Всё пройдёт, если попытаться абстрагироваться, переключиться на что-нибудь другое.

Через силу закрыв глаза, я вцепилась в полотенце, чтобы не продолжать вытираться. Всё равно, чем сильнее я тёрла, тем глубже холод уходил под кожу, но пальцы зудели, не давая и шанса сосредоточиться.

Дверь скрипнула, впуская в ванную мягкий жёлтый свет из коридора. Фигура, зависшая в дверях, была окутана полумраком, вокруг неё сгущалась дымка. Не моргая, я смотрела на человека, стараясь не дышать, чтобы меня не заметили. Но сердце колотилось в груди так сильно, что я боялась, что оно сдаст меня.

Когда фигура двинулась в мою сторону, я не успела даже вдохнуть, как голову крепко обхватили большими ладонями, запрокидывая назад до упора. Всё помещение поплыло, а сквозь тёмную пелену, полностью закрывшее лицо, я смогла разглядеть глаза. Они словно гипнотизировали, заставляя растворяться в омуте тёмно-зелёного взгляда. Я словно увязла в болоте, проваливаясь туда всё сильнее. По ногам прошёл холод, а затем яркий свет ослепил так сильно, что осталась лишь мгла. В то короткое мгновение между этими событиями я отчётливо увидела белоснежные волчьи клыки, чуть не впившиеся мне в горло.

Наконец всё затихло. Стальные тиски у висков исчезли, внутри никто больше не пытался проделать спасительный выход наружу. Лишь тело налилось свинцом, но я чувствовала, что кто-то меня мягко поддерживал, чтобы я не свалилась.

Постепенно пелена спала с глаз, открывая стоящего рядом Геннадия Валерьевича.

— Сашенька! — оживился он ещё до того, как его фигура полностью сформировалась и перестала расплываться. — Как вы себя чувствуете? Тошнит? Голова кружится?

— Немного… того. Это… — я попыталась подхватить крутящееся на языке слово.

— Ничего страшного. Сознание сейчас соберётся воедино. Не напрягайтесь. Тимофей!

— Да, барин?

Я перевела взгляд вниз, откуда доносился голос.

Мы всё ещё находились в ванной комнате.

— Пожалуйста, принеси в кабинет лекарство и горячий сладкий чай.

Домовой, кивнув, исчез, а меня подняли на ноги.

— А мы с вами, Сашенька, найдём более уютное место для разговора.

Дотащив меня до своего кабинета, Геннадий Валерьевич усадил меня в кресло рядом со своим столом и укутал пледом. Через пару минут появился Тимофей с подносом и вручил мне стакан с какой-то непонятной вязкой жидкостью внутри. На вид напиток явно был непригоден для употребления, но Геннадий Валерьевич заверил, что это отменное средство от похмелья, которое ставит на ноги за считанные минуты. Почему-то я поверила ему и беспрекословно осушила стакан.

Всё вокруг до сих пор казалось каким-то недостоверным, будто резиновым. Слова доходили с опозданием — Тимофей, мелькавший вокруг, уже успевал открыть рот и сказать несколько слов. Предметы выглядели так словно отражались от воды, по которой шла лёгкая рябь. Даже тело казалось вовсе не моим и нехотя отвечало на приказы. Лишь Геннадий Валерьевич был некой стабильной точкой, якорем, зацепившись за который, я оставалась на плаву. Он сидел, не говоря ни слова, за что я была ему безумно благодарна. Сенсорный диссонанс сводил затуманенный мозг с ума из-за несоответствия реальности с действительностью.

— Спасибо, — выдала я наконец крутившееся в голове слово и, поправив плед, потянулась за чаем.

— Слава Богам! Сашенька, вы пришли в себя. Пересборка сознания заняла больше времени, чем я планировал.