Когда приходит призрак ведьмы

Свидетель чего то запредельного в реальном мире.

Не знаю галлюцинации это или нет, но я подсознательно улавливаю негативные сигналы, идущие из чрева Кати. Кто-то шептал мне в ночной тишине

«… я иду… иду… и ты умрешь неверный».

Бред? Не думаю. После каждого такого ночного шептания, появлялись дикие мигрени и из носа шла кровь. Жутко.

О Боже, как я скучаю по Ольге. Пока письмо еще шло, я в тайне от Кати раза три пытался дозвониться Оле, чтоб вкратце обрисовать ситуацию и сказать, что письмо меня ВЫНУДИЛИ написать и все три раза ее мама говорила что дела задержали Ольгу у бабушки и приедет она со дня на день.

Я дико боялся, что письмо опередит мой звонок и Ольга поймет все неправильно, эта мысль прямо изводила меня.

Смотря на пузырьки, которые лениво оседали на стенках бутылки, а потом поднимались вверх, я подумал

«Жаль что тут пепси, а ни пол литра водки. Забыться бы, напившись до чертиков».

Больше всего сейчас хотелось побиться головой об стену, а потом сесть на пол и громко завыть на луну. Приедут санитары, заберут меня в психушку далеко далеко… от всего этого дерьма.

К сожалению это не выполнимо, а вот напиться, это… вполне осуществимо.

Сунув бумажник в карман, я накинул куртку и быстрым шагом пошел к двери. Катя вышла из зала и несколько обеспокоено посмотрела на меня и лишь у самого входа спросила.

— Куда это ты, на ночь глядя?

— Не твое дело. — Отрезал я, потом язвительно добавил. — Сиди и береги своего ребенка. -

Хлопнув дверью, я вышел в прохладную осеннюю ночь и услышал как Катя крикнула с холла.

— Нашего ребенка Лёнь, нашего!

Сжав зубы и поскрипев ими от безысходности, я направился в сторону ближайшего бара «Лунная ночь». Переступив порог заведения, я понял что попал как раз в нужное место. В зале было накурено и очень многолюдно. Музыку несущуюся из колонок, перекрывал гул пьяных голосов посетителей. Здесь можно затесаться в толпу и тогда никто не обратит внимание на мою семнадцатилетнею внешность и отпустит спиртное. Главное прикинуться одним из них. Одним из составляющего этого пьяного общества. Разлохматив волосы и сделав лицо «нетрезвого плохиша», я сел на круглый стульчик около бара.

— Эй мужик, мне грамм сто водки и лимона. — Крикнул я бармену, стараясь изменить голос ближе к грубому и пьяному. Молодой парень в бабочке и жилетке, уже изрядно задерганный, моментально исполнил мою просьбу, даже не взглянув в лицо. Дав немного ему на чай, чтоб не привлекать внимание, я занялся водкой.

Первая рюмка ушла в два залпа без лимона и я сразу заказал повтор. Второй раз парнишка-бармен обратил на меня внимание, когда уже налил спиртного.

— Парень, а тебе сколько… — начал он, но тут с другого конца барстойки затребовали пива и он махнув рукой, убежал. Вторую рюмку я растянул на три глотка и долго еще живал лимон. Наступило долгожданное блаженство. Голова тихо кружилась от выпитого и было на все наплевать. На Катю, на ребенка и вообще мысли разбежались, оставив мой мозг отдыхать.

Немного заплетающимся языком я в третий раз крикнул бармена, как вдруг передо мной вырос небритый мужик в помятом, но дорогом пиджаке. Дохнув перегаром, он произнес.

— Парень тебе сколько лет?

— Двадцать один. — Пробормотал я.

— А по моему тебе не больше семнадцати. Давай, вали отсюда, пока я не позвонил твоим родителям или в милицию, чтоб тебя забрали. Мы малолеток не обслуживаем.

— А кто вы собственно? — Спросил я храбрясь. Алкоголь делает поистине потрясающие вещи. Трезвым я бы никогда так не сказал.

— Я администратор заведения и тебе уже хватит на сегодня, иди по хорошему.

Я хотел было возмутится, но подумав, решил что уж лучше сам выйду, чем меня вытолкнут за шиворот на глазах у всех.

— Хорошо. — Сказал я. — Еще рюмку и ухожу.

— Нет. — Отрезал небритый и многозначительно хрустнул костяшками пальцев. Тут мне на плечо упала рука. Я вздрогнул, а голос за спиной громко сказал.

— Да ладно тебе Иван, он свой. С нами пришел.

Я оглянулся и увидел Костю.

Константин Дьюрин, по прозвищу Куба, являлся лучшим другом Бранио Монтелиано, можно сказать его правая рука. Год назад мы познакомились в пионерском лагере и с тех пор часто общались. С недавнего времени, а точнее с двадцать девятого июля, когда произошло мое знакомство с Ольгой, Костя начал избегать контактов со мной по понятной причине. Мы с Бранио стали активно конкурировать из-за девушки, а Куба естественно встал на сторону влиятельного друга. Трений между нами не возникало, но общение стало более чем прохладным. Сейчас меня очень удивило его дружелюбие.

— Пойдем за наш столик, Дач. — Пригласил Костя, похлопывая меня по плечу. Администратор Иван мрачно посмотрел на нас, но промолчал.

— Спасибо что вытащил из щекотливого положения.