Сон в паутине

Сегодня утром он решил съездить сюда, но в его планах не было мыслей о том, чтобы заходить внутрь. Было ясно, что теперь в их квартире живут посторонние люди. Вспоминая мужчину-покупателя, которого Костя видел три года назад, теперь он думал и о том, что, вполне вероятно, он так же уехал отсюда, продав недвижимость. Сейчас Косте это не казалось странным. Люди, которых он знал и с которыми пересекался, не засиживались на одном месте. Каждый искал место потеплее.

Мысль о том, чтобы подняться на второй этаж дома и посмотреть хотя бы на дверь, за которой скрывалась его бывшая квартира, почему-то показалась ему привлекательной.

«Быть может, тот мужик не уехал? Стоит ли позвонить ему и поговорить?»

Нет уж, это будет совсем дико. Он вряд ли вспомнит Костю. Он здесь чужой. Но он ведь может просто спросить этого мужика о том, что случилось, и почему никого нет?

Костя, вздохнув, шагнул внутрь.

Мутный серый свет падал косыми лучами из высоких и узких окон над лестничной площадкой, но его было недостаточно для того, чтобы осветить ступени. Костя задрал голову вверх, пытаясь увидеть лампочку, но кроме тьмы ничего не увидел.

«Кого я обманываю. Этот дом пуст».

Осторожно ступая, он медленно поднимался наверх, к свету. Его шаги звучали громко, он часто запинался о ступени, подошвы его ботинок громко шуршали о грязный бетон.

«Какого черта я делаю здесь?»

Костя не мог ответить на этот вопрос. Он знал лишь, что хочет взглянуть на дверь своей квартиры, там, где когда-то жил он, папа, мама, его младший брат. Костя тяжело и прерывисто вздохнул, поворачиваясь спиной к свету и преодолевая вторую часть лестницы, ведущей на заветную площадку. Он бы многое отдал, чтобы вернуть то время, чтобы вернуть маму и Сашу.

Здесь, на лестничной площадке, было так же темно, как и в подъезде. Косте не требовался свет, он прекрасно помнил, где располагалась дверь с номером «пять». Два осторожных, шаркающих шага вперед, теперь направо…

Он напряг зрение, и спустя какое-то время, проведенное в почти что полном мраке, он смог различить мутное, расплывчатое черное прямоугольное пятно. Да, это она, дверь из темно-коричневого дерева, с блестящей цифрой «пять» и глазком под ней. Номера не было видно, и Костя, медленно протянув обе руки, спустя пару секунд ткнулся в холодную лакированную поверхность.

«Что ты делаешь?»

Костя обмер, на какой-то миг соображая, что он и вправду делает здесь, в родном городке, который убедительно смотрится брошенным, в доме, в котором он когда-то давно жил, и который тоже выглядит пустым. Он стоит в тишине и почти полной темноте перед дверью своей бывшей квартиры, едва касаясь ее кончиками пальцев…

Он сомкнул веки и мгновенно вспомнил образ Саши, стоящего в темноте своей комнаты, указывающего на свой старый письменный стол.

Гладкая лакированная поверхность двери исчезла из-под его пальцев, и Костя, беззвучно вдохнув, открыл глаза. Звук, который издали петли, в этой тишине оглушил его. Скрежет и треск, за которым Костя услышал тихий, едва слышный стук чего-то осыпающегося, пробрал его до костей. Костя не шевелился. Он судорожно вдыхал и выдыхал затхлый холодный воздух, какой может быть в давно не отапливаемом помещении из бетона. Сердце билось где-то под подбородком. Не спуская глаз, Костя таращился в сумрак перед собой, он смотрел, как растет щель тусклого света перед ним.

Дверь его квартиры не открывалась уже очень давно. Возможно, все эти три года с тех самых пор, как они уехали отсюда. И вместе с этим она была не заперта. Дверь, за которой было то место, которое Костя мог бы назвать родным, старая и потрепанная, в таких же старых и ржавых петлях. Теперь она была открыта.

Костя смотрел на узкий и пустой коридор, уводящий вперед. Внутри было куда светлее, чем здесь, и поэтому он шагнул вперед почти машинально, пряча руки в карманах куртки.

«Должно быть, светло из-за незашторенных окон. Я ведь не поступаю противозаконно, раз уж тут никого нет?»

Костя обернулся, и подумал о том, что входную дверь, наверное, все же надо прикрыть. Эта темнота снаружи, из которой он только что вошел сюда, в свою квартиру, теперь казалась зловещей.

«В свою бывшую квартиру», поправил он себя. Да, здесь явно никого нет. Стены пусты, нет ничего, что хоть как-то говорило о том, что прежние обитатели на самом деле никуда не съехали. Пустой пол и стены без обоев. В прихожей Костя разглядел то место, где когда-то была маленькая люстра. Стараясь дышать как можно спокойнее, и как можно мягче ступать, словно бы боясь потревожить кого-то, Костя прошел вперед.

Он не испытывал абсолютно никаких теплых чувств по отношению к этому окружению. Здесь было так же холодно, как и в подъезде. Это были просто голые стены, но Костя знал, что если бы здесь было хоть какое-то напоминание о прошлом — о его прошлом, которое прошло здесь — он чувствовал себя куда легче.