Добавить в моё избранное
185 мин, 35 сек 1343
Потому что они были вождями и обращались к вождям, которые были выше, а она была Матерью. И обращалась тоже к Матери.
Протягивая руки к небу над Лесом, Ладислава заговорила:
— Мать — Сыра — Земля! Всем даешь Ты рождение и всех любишь одинаково, и всех принимаешь в себя. Ведаю, что всякому положено умереть в его час. Но у Тебя много сыновей! Не отнимай у меня старшего… Неужто останешься Ты глуха к моему плачу? Хочешь — мою жизнь забери, только пусть он живым вернется…
И увидела мать витязя, как складываются над горизонтом облака да солнечные лучи в лик женщины прекраснейшей. Русые волосы были у нее и голубые глаза. И улыбалась та женщина, а голос ее наполнял собою Природу, и тянулись к ней травы и ветви деревьев:
— Не печалься, Ладислава! Не видишь разве, как светит Солнце Великой Победы? Не бесплотной тенью, но Воином — Освободителем вернется сын твой с Заката, ибо от Родной Земли сил набрался и втрое сильнее стал! Я сама оберегаю стражей Правды, защитников Жизни…
Теперь Ладислава до земли поклонилась Богине. И почувствовала, как там, далеко на Закате, все меняется.
… -Врешь, гадина подколодная! Нет такой нечисти, что нашего витязя осилит! — через силу выдавил Вратибой, напрягая все мускулы в борьбе с Королевой Вампиров. На стороне его страшного врага было все темное могущество семитического Востока. Но глаза Вратибоя так же бестрепетно и грозно выдерживали взгляд Ульры. К витязю вернулось спокойствие, и он, не обращая внимания на усталость за предыдущие часы битвы, не уступал.
И его мужество все-же оказалось выше, чем власть мрака! Медленно, очень медленно, испытывая жуткую боль в едва не рвущихся мышцах, он поднял Ульру над собою на вытянутых руках. Она попыталась ударить витязя в пах, но он перевернулся и придавил Королеву Вампиров к земле коленом. А затем рывком встал и занес ее над собою. Ульра поняла, что сейчас произойдет, и закричала так, что у Вратибоя едва не лопнули барабанные перепонки. Но этим витязя было уже не напугать…
— Не творить тебе больше зла, не губить людей! Вышел ваш срок, твари!
С этими словами Вратибой швырнул Ульру наземь. Раздался хруст костей, и оскаленные клыки замерли в бессильной угрозе. Властелин Заката лишился своей Королевы.
Казалось, враги уже разбиты. После того, как Хейд упал с коня, его никто не видел. Ульра была мертва. Всякий организованный строй рассеян. Арии, наполненные жаждой мести, истребляли противников десятками. Тщетно иные пытались молить о пощаде — ее не было и не могло быть.
Но Виндраум был еще жив. И были еще живы личные стражники Хейда, вокруг которых сплачивались все остальные, еще не обезумевшие от страха. Они сомкнули щиты, образуя кольцо, в центре которого стоял Виндраум. Кольцо, окруженное ариями…
Теперь всем стало ясно — исход битвы предрешен. Оставшимся воинам Хейда все равно было бы не прорваться из окружения. И Виндраум понял, что пришел миг последний раз послужить Вождю. Хейд дал ему долгую жизнь, могущество, славу. И эта долгая жизнь должна быть закончена достойно! Ведь в отличии от многих и многих вампиров, Виндраум твердо следовал тем принципам древнего благородства, которых придерживался, будучи человеком. И Хейда он не боялся, как не боялся смерти — но был благодарен и одновременно восхищался великим завоевателем.
— Стойте!
Услышав голос Виндраума, арии остановились. И он продолжал:
— Я — Виндраум, правая рука Хейда. Если вы позволите нашим воинам сложить оружие и покинуть поле боя, я… я сдамся.
— Глядите! Он нам еще условия ставит! Да кому ты нужен? — крикнул в ответ Ярополк. И для того, чтобы арии вновь бросились в бой, не понадобилось даже приказа… У самой линии вражеских щитов Ярополк обернулся к Златояру:
— Во как! Пощады запросили!
Златояр широко улыбнулся и занес меч, готовясь врубиться в строй противника, но две стрелы, промелькнув перед лицом Ярополка, вонзились в грудь его товарища. Витязь побледнел и начал медленно сползать с седла. Ярополк удержал его и поворотил обоих коней прочь. Краем уха он услышал шепот названного брата:
— Помру… Забаве скажи…
— Я тебе помру! Только попробуй! — огрызнулся Ярополк, поддерживая его в седле.
Вампиры погибали гораздо достойней, чем наемники и ополченцы Закатных Земель. Люди, следовавшие за Хейдом, бросали оружие, валились в ноги ариям, рыдали и заламывали руки — тщетно. Вампиры же, понимавшие, что отступать некуда и пощады не будет, стремились хоть на немного продлить эту жизнь и держались стойко. Но все же гибли, падая на тела уже сраженных…
Один Виндраум стоял, как будто оцепенев. Он не нашел в себе даже силы броситься в сечу и умереть, как умирали его воины. Позор невиданного поражения и горькая правда происходящего заставляли его просто ждать смертельного удара. Перед ним мелькали клинки, лилась кровь, рядом пели стрелы — он ничего не видел и не слышал.
Протягивая руки к небу над Лесом, Ладислава заговорила:
— Мать — Сыра — Земля! Всем даешь Ты рождение и всех любишь одинаково, и всех принимаешь в себя. Ведаю, что всякому положено умереть в его час. Но у Тебя много сыновей! Не отнимай у меня старшего… Неужто останешься Ты глуха к моему плачу? Хочешь — мою жизнь забери, только пусть он живым вернется…
И увидела мать витязя, как складываются над горизонтом облака да солнечные лучи в лик женщины прекраснейшей. Русые волосы были у нее и голубые глаза. И улыбалась та женщина, а голос ее наполнял собою Природу, и тянулись к ней травы и ветви деревьев:
— Не печалься, Ладислава! Не видишь разве, как светит Солнце Великой Победы? Не бесплотной тенью, но Воином — Освободителем вернется сын твой с Заката, ибо от Родной Земли сил набрался и втрое сильнее стал! Я сама оберегаю стражей Правды, защитников Жизни…
Теперь Ладислава до земли поклонилась Богине. И почувствовала, как там, далеко на Закате, все меняется.
… -Врешь, гадина подколодная! Нет такой нечисти, что нашего витязя осилит! — через силу выдавил Вратибой, напрягая все мускулы в борьбе с Королевой Вампиров. На стороне его страшного врага было все темное могущество семитического Востока. Но глаза Вратибоя так же бестрепетно и грозно выдерживали взгляд Ульры. К витязю вернулось спокойствие, и он, не обращая внимания на усталость за предыдущие часы битвы, не уступал.
И его мужество все-же оказалось выше, чем власть мрака! Медленно, очень медленно, испытывая жуткую боль в едва не рвущихся мышцах, он поднял Ульру над собою на вытянутых руках. Она попыталась ударить витязя в пах, но он перевернулся и придавил Королеву Вампиров к земле коленом. А затем рывком встал и занес ее над собою. Ульра поняла, что сейчас произойдет, и закричала так, что у Вратибоя едва не лопнули барабанные перепонки. Но этим витязя было уже не напугать…
— Не творить тебе больше зла, не губить людей! Вышел ваш срок, твари!
С этими словами Вратибой швырнул Ульру наземь. Раздался хруст костей, и оскаленные клыки замерли в бессильной угрозе. Властелин Заката лишился своей Королевы.
Казалось, враги уже разбиты. После того, как Хейд упал с коня, его никто не видел. Ульра была мертва. Всякий организованный строй рассеян. Арии, наполненные жаждой мести, истребляли противников десятками. Тщетно иные пытались молить о пощаде — ее не было и не могло быть.
Но Виндраум был еще жив. И были еще живы личные стражники Хейда, вокруг которых сплачивались все остальные, еще не обезумевшие от страха. Они сомкнули щиты, образуя кольцо, в центре которого стоял Виндраум. Кольцо, окруженное ариями…
Теперь всем стало ясно — исход битвы предрешен. Оставшимся воинам Хейда все равно было бы не прорваться из окружения. И Виндраум понял, что пришел миг последний раз послужить Вождю. Хейд дал ему долгую жизнь, могущество, славу. И эта долгая жизнь должна быть закончена достойно! Ведь в отличии от многих и многих вампиров, Виндраум твердо следовал тем принципам древнего благородства, которых придерживался, будучи человеком. И Хейда он не боялся, как не боялся смерти — но был благодарен и одновременно восхищался великим завоевателем.
— Стойте!
Услышав голос Виндраума, арии остановились. И он продолжал:
— Я — Виндраум, правая рука Хейда. Если вы позволите нашим воинам сложить оружие и покинуть поле боя, я… я сдамся.
— Глядите! Он нам еще условия ставит! Да кому ты нужен? — крикнул в ответ Ярополк. И для того, чтобы арии вновь бросились в бой, не понадобилось даже приказа… У самой линии вражеских щитов Ярополк обернулся к Златояру:
— Во как! Пощады запросили!
Златояр широко улыбнулся и занес меч, готовясь врубиться в строй противника, но две стрелы, промелькнув перед лицом Ярополка, вонзились в грудь его товарища. Витязь побледнел и начал медленно сползать с седла. Ярополк удержал его и поворотил обоих коней прочь. Краем уха он услышал шепот названного брата:
— Помру… Забаве скажи…
— Я тебе помру! Только попробуй! — огрызнулся Ярополк, поддерживая его в седле.
Вампиры погибали гораздо достойней, чем наемники и ополченцы Закатных Земель. Люди, следовавшие за Хейдом, бросали оружие, валились в ноги ариям, рыдали и заламывали руки — тщетно. Вампиры же, понимавшие, что отступать некуда и пощады не будет, стремились хоть на немного продлить эту жизнь и держались стойко. Но все же гибли, падая на тела уже сраженных…
Один Виндраум стоял, как будто оцепенев. Он не нашел в себе даже силы броситься в сечу и умереть, как умирали его воины. Позор невиданного поражения и горькая правда происходящего заставляли его просто ждать смертельного удара. Перед ним мелькали клинки, лилась кровь, рядом пели стрелы — он ничего не видел и не слышал.
Страница
37 из 51
37 из 51
