К Закату от Русколани — Дети Русколани

Впереди были долгие войны с чернокожими дикарями Полудня, с семитическими державами, с пришедшими на место погибших вместе с повелителем вампиров из глубин Восходных степей кочевниками — со всеми, кто решит, что долгая война ослабила белые народы, и дерзнет напасть на их земли. Впрочем, вожди поклялись друг другу, что подобное вторжение сразу станет общим делом — как только что окончившееся противостояние.

Но все же что-то, покуда не осознанное, не давало покоя Володару. Вокруг его ближайшие соратники говорили об эре мира, о вечном братстве их народов… Говорили и о том, что следовало вернуться к заветам свободолюбивых предков — и чтобы высшим Хранителем Правды белого человечества был не один вождь, а совет всех вождей, подобный нынешнему совету. А с равнины вокруг неслись к небесам песни на множестве различных, но неуловимо похожих друг на друга языках — потомках единого, от которого остались лишь только самые могучие заклинания, ведомые волхвам, да имена, которыми нарекают верховных правителей…

И Солнце поднималось над Закатом. Языческие Боги вернулись.

Два человека стояли в чистом поле и безмолвно смотрели вдаль. Один из них, облаченный в богатые одежды, был довольно молод, но печальные, полные усталости, глаза мешали назвать его юношей. Другой был высоким и жилистым стариком с длинной седой бородой и длинными же волосами, опирающимся на резной посох. Как же он хотел помочь своему молодому спутнику, ответив на все его вопросы и разрешив все сомнения… Но так уж устроены люди, что во всяком объяснении им открывается новая тайна.

Наконец, волхв Богумил решил нарушить молчание:

— Тебя беспокоит будущее Заката, Володар? После всего, что было сделано тобою и другими вождями во имя мира?

Царь кивнул:

— Я не нахожу покоя и не чувствую уверенности в том, что сделанного — достаточно. Неужели все жертвы, принесенные во имя нашей свободы, могут оказаться напрасными?

— Могут, Володар…

Владыка Русколани тяжело вздохнул. Богумил продолжил:

— Зло невозможно изгнать насовсем, оно — неизбежный спутник Добра, ведь то, что мерзко и отвратительно для нас, является сокровенной страстью для иных. Но отстоять свое Добро, свою Правду мы можем. Как можем и отогнать враждебные силы еще дальше.

— Ты говоришь об этом так спокойно, Богумил… Но я люблю — понимаешь? Люблю! — нашу Землю, наш народ… Неужели ему еще будет грозить подобная опасность?

— Будет. Но он преодолеет ее.

— Я не обладаю твоей мудростью. И эти слова наполняют мое сердце печалью.

— А как ты представляешь себе мир без борьбы, мир, застывший на одном месте, мир жирных и самодовольных ничтожеств, позабывших о мужестве и о сладости риска? Не ты ли бежал бы первым из этого мира?

Володар подумал и кивнул.

— Я не говорю, что ты не прав, волхв. Но… неужели и союз, заключенный между народами, победившими Хейда, обречен временем?

— Увы, это так. Огромные расстояния и грядущие годы изгладят память о необходимости единства, как это уже происходило не раз. Ничто не вечно, царь.

Володар повесил голову. Ничто более, чем эти простые слова, сказанные волхвом, не могли смутить разум этого сильного и храброго человека. Но неожиданно Богумил положил руку ему на плечо и громким, исполненным непоколебимой веры, голосом продолжил:

— Но придет еще время, когда люди поймут свои ошибки, и Единство наших потомков воцарится несокрушимо! Грядущие поколения построят большие, красивые города, проложат широкие дороги, переплывут моря и овладеют тайной полета в небесах. И чем больше будут проникать они в тайны Природы, тем чаще будут устремляться разумом в наши времена, вспоминать наши заветы и наши дела — и никто, никакой враг — ты слышишь, Володар?! — никакой враг не сможет остановить их на пути ко все новым и новым вершинам! В это я верю — и никто, никогда не сможет поколебать моей веры в славное будущее нашего народа! За это ты сражался, Володар. Это — достойная судьба, которой стоит гордиться…

— Может быть. Я не ропщу на Богов.

— Воистину подвиг — защитить границы Арьяварты от этой проклятой заразы! Ты не хуже меня знаешь, что Хейд, как и все его предшественники, был игрушкой в руках темных сил. Такие, как ты, охраняют будущее человечества, будущее ариев, Володар!

— Не слишком это у нас получается…

Богумил улыбнулся:

— Ты сказал так, не подумав. Пусть не навсегда, но на долгие годы силы Мрака забудут путь в землю ариев!

Царь и волхв опять замолчали. Они любовались закатом, бескрайним полем вокруг и табуном коней, пасшимся у самого горизонта.

А победившему воинству предстоял дальний путь домой.

Страшный всадник ехал по дорогам Заката…

Белый конь нес его, закованного в измятую ударами броню, все дальше и дальше, будто зная, куда стремится хозяин. Казалось, в седле — мертвец, так безжизненно, безвольно склонился он к гриве.