Убить вампира

— Да ты смотри!— возмутился такой бесцеремонностью Бутенков. — Она что, пьяна? Решила поиграть с нами? Ну-ка, Семеныч, поднажми, нагоним стерву. Никуда она от нас не денется.

Они вырвались на трассу. Хорошо, в это время она была почти пуста, и ничто не мешало ни водителю «Жигулей», ни милиционерам гнать машины беспрепятственно. За окном то и дело стремительно проносились деревья и быстро исчезали позади.

Женщина в «Жигулях» на самом деле откровенно издевалась над ними. Она то резко сбрасывала, то снова молниеносно набирала скорость, вырываясь из кучного снопа света дальних фар автомобиля гаишников.

Но все-таки машина Скачко не подвела: не зря он её так холил и лелеял. Минут через пятнадцать преследования ему удалось догнать нарушительницу и приткнуться к ней сбоку.

— Водитель «Жигулей» приказываю вам свернуть на обочину и остановиться, — просипел в микрофон Бутенков, но его слова не возымели никакого действия. Он еще раз повторил приказ, но на него опять никак не отреагировали.

— Ты смотри, сучка, что делает, — уже вовсю негодовал Бутенков. — Ну-ка, Семеныч, поддай газу.

Скачко надавил ногою на газ. Их машина плавно пошла вперед и вскоре на полкорпуса выдвинулась вперед «Жигулей» нарушителя.

Бутенков открыл со своей стороны окно и высунул в него милицейский жезл, снова приказывая свернуть на обочину.

Женщина отнеслась к жесту Бутенкова, на удивление, более чем спокойно. Она как будто впервые увидела преследовавших её милиционеров, сразу же покорно снизила скорость и плавно притормозила у кромки шоссе.

Скачко проехал чуть вперед и тоже остановился. Бутенков, набычившись, вытащил свое грузное тело из машины и, ругаясь на чем свет стоит, пошел к «Жигулям».

— Да ты что, ядрена мать, совсем из ума выжила?— сказал, приблизившись к машине. — Ну-ка, дай сюда права, я покажу тебе, на какой скорости надо ездить в пределах города!

Женщина сидела за рулем как ни в чем не бывало. Бутенков нагнулся к ней и вдруг оторопел.

— Мать твою, да что это с тобой?

В тусклом свете лицо женщины было каким-то мертвенно-бледным, иссохшим, как лицо древней старухи. Голова под черным капюшоном была плешивая, с редкими клочками седых торчащих волос. Женщина смотрела вперед на дорогу и слегка улыбалась тонкими высохшими губами.

— Да ты совсем больная!— не удержался, чтобы не сказать этого, Бутенков.

Из милицейского автомобиля выглянул обеспокоенный Скачко:

— Ну что там, Серега!

Бутенков почувствовал, как по спине прошел холодок. Даже зычный голос напарника не вывел его из тревожного состояния.

— Я спрашиваю, у вас есть права?— произнес он не столько по привычке, сколько для того, чтобы унять свое неистово заколотившееся сердце.

Женщина потянулась к небольшой спортивной сумке на сиденье рядом с собой. Этот жест не укрылся от настороженного Бутенкова. Он еще сильнее занервничал, сильно сжал жезл, затряс им лихорадочно в воздухе и выкрикнул:

— Не брать сумку! Не брать! Что в ней? Что в сумке?!

Его прямо заколотило всего в предчувствии чего-то ужасного.

— Возьмите сумку за ручки! Медленно! Положите себе на колени. Раскройте. Не спеша. Одной рукой. Одной рукой! Что там в сумке? Что это?!

Бутенков не мог поверить своим глазам:

— Это что, голова? Голова?!

В ту же секунду женщина посмотрела на него, и он ужаснулся: её глаза были ярко-красного цвета, рот испачкан кровью. Бутенков невольно повернулся, чтобы позвать Скачко, но в следующее мгновение женщина стремительно выбросила из окна костлявую иссохшую руку, схватила его за горло и с нечеловеческой силой стала душить.

«Семеныч! Семеныч!»— хотел было крикнуть Бутенков, но только глухо захрипел и почувствовал, как почва уходит из-под ног, а он сам становится почти невесомым.

Скачко, увидев, что на его товарища напали, стал тоже выбираться из машины. Но только он вылез и схватился за кобуру, как на его глазах цепкая рука убийцы рывком притянула к себе Бутенков, жахнула его головой о корпус машины и с невероятной силой отшвырнула обратно.

Тело Бутенков тяжело грохнулось, распластавшись на земле, а «Жигули» нарушителя снова рванулись с места.

— Мать твою!— только и смог что произнести Скачко, едва успев отскочить в сторону. То, что он увидел, не поддавалось никакому объяснению. Да разве могла простая баба обладать такой недюжинной силой? Что это за фурия, черт возьми?

Скачко быстро забрался в свой автомобиль. Его всего трясло от злобы и ужаса.

— Нет, сучка, от меня не уйдешь, не уйдешь!— долдонил он всю дорогу, выжимая из своей колымаги что только можно. Однако на этот раз «Жигули» преследуемого оказались для машины Скачко недосягаемы. Он, казалось, полностью слился со своим автомобилем, чувствовал теперь каждый «вздох» его, каждое усилие, но всё напрасно — «Жигули» отрывались все больше и больше.