185 мин, 59 сек 1981
Священник остановился посреди двора, посмотрел в сторону огорода и сказал Ольге.
— Он, наверное, дома. Вы готовы?
Ольга кивнула.
— Тогда пошли.
Они подошли к двери, грубо вытесанной и растрескавшейся, и батюшка громко постучал. Не дожидаясь приглашения, открыл дверь и вошел в дом. Ольга последовала за ним.
Миновав сумрачный узкий коридор, они попали в большую темную комнату, служившую и кухней и столовой. Собственно говоря, вся хижина Кречета состояла из двух комнат: той, в которой сейчас находились Ольга со священником, и примыкавшей к кухне спальни. Блеклый свет проникал сюда так же, как и в спальне, из крохотного оконца, завешенного какой-то тряпкой. Пол был деревянный, некрашеный, сильно потемневший от времени, а всю обстановку составляли грубый стул, стол, пара скамеек за столом, ветхий ларь, заменявший хозяину буфет, и старинная русская печь, покрытая сажей и слоем вековой пыли. На гвоздях у входа висели какие-то отрепья, которые, скорее всего, хозяин изредка надевал. Из-за двери в спальню торчал край тусклого побуревшего платяного шкафа, такого же мрачного, как и все остальное.
«Вот это да!— поразилась Ольга. — Как же тут Лайма жила? Или всё это пришло в запустение после её смерти? Хотя, судя по всему, пыль тут не вытирали столетиями».
За столом сидел, вероятно, сам хозяин. Казалось, он спал: в полутемной комнате трудно было рассмотреть его лицо.
Увидев отца Лаймы, Ольга опешила и замерла на месте, оставив за собой раскрытой дверь.
— У нас принято дверь закрывать, — неожиданно произнес Кречет, и его хриплый, продирающий до костей голос эхом разнесся по небольшой комнате. Казалось, он совсем не удивился их появлению. Как будто давно ждал этого.
Ольга вздрогнула. Священник вернулся и закрыл за ней дверь.
— Я тебе говорил, чтобы ты здесь не появлялся, — так же грозно произнес Кречет. — Мало тебе других неприятностей?
— Я подумал, тут такой случай, что мне нужно прийти самому, — сказал дрогнувшим голосом священник.
— Кто она?— спросил Кречет.
— Подруга Лаймы. И я подумал, что нужно привести её к тебе. Она, кажется, обо всем догадывается.
Кречет поднял на Ольгу глаза, и она онемела: они горели слабым красным огнем.
Ольга стала задыхаться, её охватил ужас. Они что, знакомы и заодно? Ей казалось, что всё кончено, время остановилось и никто ей больше не поможет. В глазах ее потемнело, и Ольга потеряла сознание.
— Она каким-то образом узнала про тебя, — продолжал батюшка. — И я подумал, что её нельзя отпускать, она может потянуть за собой еще кого-нибудь, а у нас и без неё бед хватает. Если бы не твоя Лайма, мы бы жили спокойно, но тебе надо было её пожалеть, — совсем прорвало его.
— Заткнись! Не тебе судить о Лайме. Чтобы там не говорили, она наша. Моей крови!
— Зачем тогда ты отпустил её в город?
На это хозяину ответить было нечего. Видно, они уже не первый раз обсуждали это.
— Свяжи её пока и брось в подпол, — приказал Кречет. — Я сегодня сыт. Пусть останется на ужин.
Священник взял со скамьи веревку, перевернул тело Ольги и связал ей сзади руки. Потом открыл дверцу подпола, и спихнул туда бездыханное тело девушки. Когда он прикрыл дверцу половиком, Кречет сказал:
— Это всё из-за него. Говорил, что он ей не нужен, но она не послушалась.
Священник сел напротив него.
— Но ведь это он своими мольбами оживил её.
— Он был только средством!— крикнул Кречет. — Только средством. Я бы и сам её оживил, у неё моя кровь!
— Я понимаю. Но она могла бы и не узнать ничего и всю жизнь прожить нормальной человеческой жизнью.
Кречет, услышав это, сорвался с места.
— Ты думаешь, я хотел втягивать её во всё? Думаешь, хотел, чтобы она волком выла по ночам и принюхивалась к запаху крови? Разве тебе так просто нести службу и смотреть на всех алчными глазами?
— Но ты же знаешь, нормальные люди обходят стороной мою церковь. А те, что ходят ко мне, такие же, как мы.
Тут в окно негромко постучали. Собеседники вздрогнули и, недоумевая, переглянулись. Хозяин поднялся из-за стола, подошел к окну и громко спросил:
— Кого там еще лихая несет?
Снаружи ответили:
— Нам нужен Антон Павлович Кречет. Мы из милиции. Можно войти?
Кречет посмотрел на священника.
— Ну вот, — сказал сипло, — еще гости пожаловали.
Он прошел в спальню и вскоре вышел оттуда с ружьем.
— Что ты задумал, Антон?— испугался батюшка.
— Пусть полежит, — сказал Кречет и положил ружье на скамью за столом.
Михайлов, Горюнов и Свирида подъехали к дому Кречета.
— Может, оставить машину неподалеку?— с предосторожностью предложил Горюнов.
— Да что вы, — стал успокаивать его Свирида, — я этого Кречета знаю.
Страница
45 из 56
45 из 56