Добавить в моё избранное
179 мин, 24 сек 6131
Я тебя уже, какой раз прошу это сделать. Скоро, возможно будет наступление на село. И через него дальше к линии фронта. Так, что лучше тебе быть там, в лесу с нашими раньше еще до возможного наступления.
— А, ты, Серафим? — она его спросила.
— А, я, побуду, пока здесь — ответил он ей — Мне никак, пока нельзя из деревни. Я доверенное лицо немцев. Как бы на службе. Слежу за селянами и отвечаю за них. Я прослежу за этими тварями сам лично. Не беспокойся Варя. Иди с Богом. И Варвара Семина вышла за порог дома старосты Кожубы. А Кожуба выйдя из своего дома, прямиком направился в штаб немцев с докладом на своего родного партизана брата и планах наступления красной армии на Снежницы. И еще он захотел, лично взять под командование местных полицаев и поимку лично русского летчика там, на болотах у Волчьего хутора. Он просил выделить ему еще несколько автоматчиков на мотоциклах в тот как раз момент, когда раздались выстрелы со стороны болот от речки к лесу на территории Волчьего хутора. Это немцы подогнали танк Т-III. И несколько мотоциклистов с БМП «Рысь». И пулеметами к краю самого болота. И открыли стрельбу по лесу вглубь болота. Там, где стоял Волчий хутор. Он как раз был на островке в самом лесу среди топей. И шла пальба в его как раз сторону.
Дмитрий услышал стрельбу. Он вздрогнул, увидев большого волка перед собой. Всего в нескольких шагах. И из последних сил он поднял пистолет, перед собой уже плохо соображая, и не зная, кто перед ним.
Волк кинулся на него. Он вцепился в его шею и Дмитрий ударил его по голове своим ТТ, и выронил его из онемевших пальцев правой руки. Он почувствовал, как в плоть его шеи вонзились клыки волка, и закричал, схватившись обеим руками за его густую серую шерсть. Под шум канонады среди леса раздавался его крик, который вскоре оборвался вместе со стрельбой и свистом пуль. Волк стоял над его не живым и не мертвым теперь телом. Он стоял, теперь над будущим таким же, как и он, лесным оборотнем.
По лесу свистели пули, сбивая сучья сосенок и берез. И скашивая целиком тонкие стволы густых болотных кустарников. Они летели, сквозь лес, ударяясь и рикошетя о стволы крупных деревьев. Втыкаясь в сердцевину стволов и сбивая кору, ранили болотные деревья.
Немцы стрельбой из пулеметов напугали пасущуюся возле болот как обычно поутру дойную и кормящую всю деревню, теперь корову Анны Пелагиной и ее дочери Симки Зорьку. И та, понеслась домой, топча высокие болотные заросли травы, влетая домой на рога, надев ограду. Мотая до земли отвисшим большим с сосками выменем. Чуть во дворе дома не сбив саму Анну, развешивающую стиранное руками белье. Зацепив несколько еще тряпок на рога. И пробежав в свой низкий полуразрушенный гнилой порядком коровник. Догоняемая кричащей и напуганной самой Анной, там только и остановилась оперевшись головой в стену коровника.
В Снежницах было уже восемь вечера. И все Снежницы стояли на ушах. Немцы готовились к обороне селения. Они рыли поперек улиц окопы и городили укрепления прямо в домах Снежницы. Закладывая их мешками из песка и устанавливая пулеметы. Это произошло, после того как староста Кожуба сдал им своего родного брата и планы вероятного наступления на селение партизан.
Варвара Семина стояла у окна и не могла понять, откуда они все узнали.
Ей про эту немецкую переподготовку рассказала Пелагея Зимина, ее соседка и подруга. Она, прижав детей Семиной и своих двоих, мальчика и девочку, стояли за спиной Варвары. И, молча, тоже, смотрели через ее плечо в окно своего дома. Она приютила Семину с детьми, после того как ее выгнал из дома полицай Прыщ со своей поселковой шлюхой Любавой Дрониной.
Немцы зарывали свои танки в землю за огородами. И в самих огородах.
Т-III Т-IV, быстро были закопаны в рыхлую огородную землю селян Снежницы. Но, вот три «Тигра», зарывать было делом не простым. Такие здоровенные машины, трудно окопать капониром. Но, танкисты немцы прекрасно понимали, что если не укрепятся, то их не только отсюда выбьют, но и им уйти отсюда, даже не удастся, если русские произведут атаку и окружение. И ворвутся в Снежницы. Особенно, если в деревню ворвутся их танки. Оберполковник Гюнтер Когель со своим, теперь коллегой майором СС танкистом Зигфридом Вальтером лично руководили укреплением деревни.
В дом Пелагеи Зиминой вбежала Симка Пелагина, местная девчонка
— Слышали, немцы танки закапывают. К войне здесь готовятся! — она прокричала громко. И подскочила к Варваре Семиной, которая стояла, как и многие в селе у окна.
— Надо уходить, Варвара — сказала за ее спиной Пелагея Зимина. Надо спасать себя и детей. Должно быть, кто-то узнал о предстоящем наступлении наших.
Варвара Семина была в гостях у Марии Кожубы, старосты деревни. И все поняла.
— Это все он! — вдруг сказала Варвара Семина — Это он, Серафим! Он предал своего брата и всех нас! Он врал мне! Когда говорил про то, что надо мне с детьми уходить в отряд!
— А, ты, Серафим? — она его спросила.
— А, я, побуду, пока здесь — ответил он ей — Мне никак, пока нельзя из деревни. Я доверенное лицо немцев. Как бы на службе. Слежу за селянами и отвечаю за них. Я прослежу за этими тварями сам лично. Не беспокойся Варя. Иди с Богом. И Варвара Семина вышла за порог дома старосты Кожубы. А Кожуба выйдя из своего дома, прямиком направился в штаб немцев с докладом на своего родного партизана брата и планах наступления красной армии на Снежницы. И еще он захотел, лично взять под командование местных полицаев и поимку лично русского летчика там, на болотах у Волчьего хутора. Он просил выделить ему еще несколько автоматчиков на мотоциклах в тот как раз момент, когда раздались выстрелы со стороны болот от речки к лесу на территории Волчьего хутора. Это немцы подогнали танк Т-III. И несколько мотоциклистов с БМП «Рысь». И пулеметами к краю самого болота. И открыли стрельбу по лесу вглубь болота. Там, где стоял Волчий хутор. Он как раз был на островке в самом лесу среди топей. И шла пальба в его как раз сторону.
Дмитрий услышал стрельбу. Он вздрогнул, увидев большого волка перед собой. Всего в нескольких шагах. И из последних сил он поднял пистолет, перед собой уже плохо соображая, и не зная, кто перед ним.
Волк кинулся на него. Он вцепился в его шею и Дмитрий ударил его по голове своим ТТ, и выронил его из онемевших пальцев правой руки. Он почувствовал, как в плоть его шеи вонзились клыки волка, и закричал, схватившись обеим руками за его густую серую шерсть. Под шум канонады среди леса раздавался его крик, который вскоре оборвался вместе со стрельбой и свистом пуль. Волк стоял над его не живым и не мертвым теперь телом. Он стоял, теперь над будущим таким же, как и он, лесным оборотнем.
По лесу свистели пули, сбивая сучья сосенок и берез. И скашивая целиком тонкие стволы густых болотных кустарников. Они летели, сквозь лес, ударяясь и рикошетя о стволы крупных деревьев. Втыкаясь в сердцевину стволов и сбивая кору, ранили болотные деревья.
Немцы стрельбой из пулеметов напугали пасущуюся возле болот как обычно поутру дойную и кормящую всю деревню, теперь корову Анны Пелагиной и ее дочери Симки Зорьку. И та, понеслась домой, топча высокие болотные заросли травы, влетая домой на рога, надев ограду. Мотая до земли отвисшим большим с сосками выменем. Чуть во дворе дома не сбив саму Анну, развешивающую стиранное руками белье. Зацепив несколько еще тряпок на рога. И пробежав в свой низкий полуразрушенный гнилой порядком коровник. Догоняемая кричащей и напуганной самой Анной, там только и остановилась оперевшись головой в стену коровника.
В Снежницах было уже восемь вечера. И все Снежницы стояли на ушах. Немцы готовились к обороне селения. Они рыли поперек улиц окопы и городили укрепления прямо в домах Снежницы. Закладывая их мешками из песка и устанавливая пулеметы. Это произошло, после того как староста Кожуба сдал им своего родного брата и планы вероятного наступления на селение партизан.
Варвара Семина стояла у окна и не могла понять, откуда они все узнали.
Ей про эту немецкую переподготовку рассказала Пелагея Зимина, ее соседка и подруга. Она, прижав детей Семиной и своих двоих, мальчика и девочку, стояли за спиной Варвары. И, молча, тоже, смотрели через ее плечо в окно своего дома. Она приютила Семину с детьми, после того как ее выгнал из дома полицай Прыщ со своей поселковой шлюхой Любавой Дрониной.
Немцы зарывали свои танки в землю за огородами. И в самих огородах.
Т-III Т-IV, быстро были закопаны в рыхлую огородную землю селян Снежницы. Но, вот три «Тигра», зарывать было делом не простым. Такие здоровенные машины, трудно окопать капониром. Но, танкисты немцы прекрасно понимали, что если не укрепятся, то их не только отсюда выбьют, но и им уйти отсюда, даже не удастся, если русские произведут атаку и окружение. И ворвутся в Снежницы. Особенно, если в деревню ворвутся их танки. Оберполковник Гюнтер Когель со своим, теперь коллегой майором СС танкистом Зигфридом Вальтером лично руководили укреплением деревни.
В дом Пелагеи Зиминой вбежала Симка Пелагина, местная девчонка
— Слышали, немцы танки закапывают. К войне здесь готовятся! — она прокричала громко. И подскочила к Варваре Семиной, которая стояла, как и многие в селе у окна.
— Надо уходить, Варвара — сказала за ее спиной Пелагея Зимина. Надо спасать себя и детей. Должно быть, кто-то узнал о предстоящем наступлении наших.
Варвара Семина была в гостях у Марии Кожубы, старосты деревни. И все поняла.
— Это все он! — вдруг сказала Варвара Семина — Это он, Серафим! Он предал своего брата и всех нас! Он врал мне! Когда говорил про то, что надо мне с детьми уходить в отряд!
Страница
12 из 54
12 из 54
