Граф Рейхард

— Вы великодушный противник, — сказал он.

— Я не шутя намеревался заколоть тебя, сударь, и вправе был ожидать от тебя того же самого, — возразил одноглазый. — Но ты сохранил мне жизнь. Так что, за мной должок… Однако поспешим, — он озабоченно посмотрел на небо. — Тучи сгустились…

Дождь хлынул, едва они ступили под своды замка. В спины им ударил резкий порыв ветра с холодными каплями. Осторожно двигаясь за своим спутником, Максимилиан различал в колеблющемся свете факела очертания выщербленных колонн и сводчатые арки, за которыми начинались галереи, уводящие во мрак.

Снаружи слышался всё усиливающийся шум дождя. Внезапно под потолком раздался пронзительный писк, что-то захлопало, путники невольно втянули головы в плечи и, проследив направление удалявшегося звука, увидели в слабо освещённом дверном проёме силуэт вылетающей из здания летучей мыши.

— Тьфу, напугала, проклятая, — Зигмунд передёрнул плечами. — Никогда не вхожу сюда вечером, — он двинулся вдоль растрескавшейся стены. — Только днём, когда в окна светит солнце и со мной друзья… Говорят, последний владелец замка, князь Богуслав, где-то здесь припрятал золото…

— И вы его искали?

— Да, но нашли всего одну серебряную монету, которую потом пришлось выкинуть. Она принесла несчастье нашедшему её человеку… Всё, что здесь лежит — проклято и заколдовано, ни к чему не прикоснусь, даже к груде драгоценностей, если она вдруг попадётся… И тебе не советую…

Свет факела падал на столбы, с которых облетела штукатурка; за столбами показывались входы в какие-то галереи; временами попадались лестницы, одни из которых круто взбегали вверх, другие уводили вниз, в мрачные подвалы, откуда до слуха Максимилиана долетали какие-то странные, навевавшие жуть звуки.

Зигмунд покосился на своего спутника.

— Что, сударь, ещё не передумал?

— Нет.

— Вон та лестница приведёт тебя на башню, — разбойник факелом показал куда-то на дальний конец просторного захламлённого помещения.

Но Максимилиан, сколько ни вглядывался в темноту, ничего не мог разглядеть.

— Так уж и быть, пройду ещё немного, — сказал Зигмунд, поколебавшись.

— Я думаю, до наступления полуночи нам нечего опасаться, — заметил юноша.

— Плохо ты знаешь Вратиславский замок, — ворчливо отозвался его спутник. — Доводилось ли тебе слышать о призраке жены князя Богуслава? Этот призрак зовётся Лиловой Дамой… Говорят, князь свою жену тайно замучил и убил, и с тех пор она бродит здесь по ночам… — Подняв повыше факел, разбойник стал подниматься по осыпающимся ступеням. — А ещё говорят, что князь пытал своих узников, наслаждаясь их предсмертными муками. Души многих из них не нашли успокоения и появляются здесь в образе светящихся фигур…

— Ты видел кого-нибудь? — спросил Максимилиан.

— Мы все видели. Тут по ночам в окнах иногда появляются белые фигуры… Но эти привидения безвредны. Они суть души замученных, тела которых не погребены и не отпеты по церковному обряду… А есть и другие привидения — души отринутых Господом за их страшные грехи. Вот они-то и слетаются сюда в Иванову ночь! Эти греховодники и после своей смерти творят зло. Плохо приходится тем, кто встречается с ними… Встреча с такими привидениями сулит скорую смерть… — Зигмунд понизил голос. — Понял теперь, на что ты идёшь?

— Мне уже всё равно, — отозвался юноша. — Я выбрал свою судьбу.

Они поднялись по лестнице и двинулись по низкой сводчатой галерее, с которой открывался вид на нижние помещения.

— Князь Богуслав после смерти не нашёл покоя и стал одним из отвергнутых, приносящих зло призрачных созданий, — говорил разбойник. — Его дух остался в замке и стонет по ночам, испытывая адские муки… Наследники Богуслава продали замок, но новые владельцы прожили здесь недолго. Призраки выжили людей… Замок опустел… А лет пятнадцать назад здесь появились мы…

— И не побоялись привидений?

— Сначала боялись, конечно. Но у нас не было выбора. За нами по пятам шёл целый полк солдат. Призраки, а вернее, дурные слухи о Вратиславском замке, спасли нас… Австрийский полковник оказался трусом, он и слышать не хотел, чтобы войти в замок. Его отряд расположился в долине, отрезав нас от дорог… Он надеялся, что голод заставит нас сдаться… Осада продолжалась почти целый год, но мы выдержали. В замке есть вода, а окрестные горы поставляли нам фазанов и диких коз. В конце концов австрийцы ушли, а мы так привыкли к этим подвалам, что остались в них… И в этом есть смысл. Едва ли сыщется жандарм, который осмелится сунуть сюда нос…

Он умолк и остановился. Галерея привела их в просторную захламлённую залу с высоким потолком, до которого едва доставал свет факела. Залу по периметру огибал сводчатый коридор, отделённый от неё колоннадой.

— До этого места рискуют добираться только Гроцер, я да ещё двое-трое наших людей, и то днём, — шёпотом сообщил Зигмунд.