Дохлокрай

Дверь внутрь оказалась натурально сейфовой. Понятно, случись что серьезное, вроде штурма СОБРа, надолго не задержит. Но кое-какое время подарит. Первый этаж, значит, есть выход в коммуникации. Зря такие места никогда не выбирали. А уж здесь, в городе с бункерами, выкопанными для Сталина и Берии… Коммуникации серьезные. В старой части-то уж точно.

Должность у Семеныча оказалась так себя, серединка на половинку. Замгендира по чему-то там. То ли по общим вопросам, то ли по личным. Не суть, так-то. Важнее кабинет в самом конце коридора и большой диван. Кожаный, пухлый, с отстегивающимися подушками. На него-то он и лег, только зайдя. Скинул ботинки и задрал ноги на спинку.

— У меня душ еще есть, — намекнул Семеныч, — ты так-то не стесняйся. И пошлю кого надо.

— Куда?

Семеныч прикурил, разом наполнив кабинет сладкой ароматной смертью от как-бы вишни и чего-то еще, похожего на табак.

— Ни куда, а зачем. За носками.

— А… ну, извини. Ноги устали. Потерпишь?

— Мне чего-то еще остается?

Это точно. Но свинячить в гостях не стоило. Пришлось согласиться на душ и отправиться в смежную комнатушку. Носки выбросил, сушить все равно негде, да и некрасиво будет, если повесть их на итальянских радиаторах в кабинете самого зам ГД по чему-то там.

Вещи туго скрутить и в рюкзак. Куртку закрепить к нему же шнурами. Брюки, чистую футболку и ботинки поставить рядом. Один клинок, на заранее готовом шнурке, повесить на шею. Ну… как-то так.

Он вздрогнул от резких ударов жестких и горячих струек из лейки. Встал, опершись на руки. И закрыл глаза, ловя мало с чем сравнимое удовольствие. От обычной горячей воды.

Стоило мыться быстро, не ломая привычки. Но здесь, где вокруг есть те, кому можно доверять… Хотелось получить больше самой, мать ее, обычной человеческой радости. От прозрачной и живой тоненькой пленки, стекающей и стекающей вниз. От острых уколов по коже, от запах обычного, дешевого, но настоящего мыла. От запаха, утекающего с пеной, заметными серыми следами и даже песчинками.

Люди давно разучились радоваться простому. Горячая вода из-под крана? Ой, тоже мне, роскошь. Джакузи с массажем всего тела и пузырьками пахнущими шампанским «Кристалл». Хозяйственное мыло? Фи, оно дурно пахнет. Только хэнд-мейд из жира карликовых розовых единорогов, благоухающее натуральными пачули и лепестками горных пурпурных тибетских ирисов.

А запах? Пота? Фу-у-у, это так отвратительно. Вспотел — в душ. Вспотел через час еще раз — в душ. До бесконечности. При желании он мог бы читать лекции о вреде того-этого, включая мылящие средства популярных марок. Но смысл?

Он успел упереться ладонями в скользкий пластик кабинки. Расслабились нервы, устал, горячая вода. Как тут не заснуть? Как-как… включить холодную.

Его ждали. Кроме Семеныча присутствовали трое. Крепкая низенькая тетка с грудью какого-то невероятного размера и прочим добротным хозяйством. Седой и одновременно молодой тощага в золотистых очечках. И просто интересная блондинка с чересчур зелеными глазами и почему-то россыпью веснушек вокруг вздернуто-тонкого носа. Прямо встреча старых добрых друзей, желающих попить чаю и обсудить детей, работу, хобби. Чашки, сушки и сахар только способствовали впечатлению.

— Елизавета, Петр, Мария, — представил сидящих Семеныч, — вот, на человека стал похож.

В ответ оставалось усмехнуться. Ох уж эти присказки-сравнения. В их-то тесной компании легко понимать: каково быть похожим на человека и им же не являться.

— Надо полагать, Петр отвечает за разработку, Елизавета за обеспечение, а Маша за…

— За обеспечение отвечаю я, — Семеныч хмыкнул. — а вот Мария отвечает за оперативно-тактические мероприятия и действия. Елизавета наш босс, а Петр занимается именно разработкой. Почти угадал.

Бывает же такое. Либо устал, либо постарел.

— Рассказывайте…

Босс Лиза хмыкнула.

— Рассказывайте… Тут показывать надо, не рассказывать. Почему не знаю тебя?

— Почему должна знать?

Она не ответила. Вопрос задан от раздражения. Кому понравится чужак в твоем городе и в твоем деле? Хотя… у них в работе умереть проще простого. Иногда так вообще, не знаешь, как оно случится. И не придет ли по твою душу недавний товарищ? Ему на такое счастье надеяться не приходилось. Да и хорошо.

Хотя у раздражения явно есть еще одно дно. Не любят они таких, как он. Хотя таких осталось всего ничего. Да и было-то… с Гулькин хвост.

— Как тебя называть?

Он подумал. Назвал выдуманное и не то, что сейчас, имя. Не стоит давать хотя бы какую-то зацепку. Любой из этих четверых может оказаться у… у тех, у кого не стоит оказываться. От Института и до самих объектов их общей временами работы.

— Хорошо. — Босс Лиза взяла у Семеныча сигариллу, закурила. — Дело такое…

Дело… Какое еще может быть дело, если оказался нужен он?