Ушедшие однажды

Понимал, что причиняет ей сильную боль, но не знал иного способа прервать начатый процесс. Она вскрикнула, завалилась на бок. Разом все стихло.

— Лили? — он коснулся плеча, — Ты меня слышишь?

Вздрогнула. Она уже глубоко погрузилась в пограничное состояние, и из-за грубых действий брата организм Лили не выдержал перепадов давления. Носом сильно потекла кровь. Села, сурово уставившись на брата. Ее щека горела от удара.

— Прости, — он подал ей платок.

— Это же больно, — огрызнулась она, утирая кровь. — Я же предупреждала тебя, никогда не поступать так. Я могу умереть.

— Прости.

— Черт, голова сейчас лопнет от боли.

Алеша сожалел о содеянном, но никак не мог понять ее поступка. Если это настолько опасно, что можно умереть самой, то зачем рисковать! Ради нескольких вопросов тем, кому уже чужды понятия живого человека? Лили самонадеянно приоткрывала даже не дверь, а щелочку в непознанный мир, не подчиняющийся законам живых, и она призывала мертвых, полагаясь, что придет именно тот, кто был ей нужен, но даже в крошечную трещинку попадает сор. Именно поэтому Алеша был убежден, что беспокоить ушедших нельзя ни ради забавы, ни ради спасения миллионов. Как бы ни было ему тяжело от потери Жанны, он бы никогда не согласился призвать ее обратно ради слов, которые уже бессильны что-либо изменить. Потому как смерть уже ничто не изменит.

— Зачем Лили? — спросил он.

— Я хочу спросить Жанну.

— Нельзя по своей прихоти вызывать умерших. Даже если ты это можешь, все равно нельзя.

— Я хотела узнать, кто убил Виктора, — ее голос сорвался, и она заплакала. — Мне очень страшно. Я чувствую его совсем рядом. Убийца скоро придет за мной. Он знает, что если убить меня, то он останется жить здесь. Алеша он мертвый. Я его чувствую. Его запах, его мысли, его ненависть. Его зло проходит через меня как сквозняк сквозь щель. Я не могу это вытерпеть. Я чувствую всю боль его жертв. Она горит огнем в моих венах. Алеша, я все чувствую как в тот раз.

— Лили.

Алеша обнял сестру. Она уцепилась за него, заплакала.

— Почему это происходит только со мной? Это невыносимо терпеть.

— Мы справимся. Справимся.

— Кто-то опять умрет.

— Умирать не страшно. Ты же сама говоришь, что души мертвых продолжают жить в ином мире. Выходит на смерти ничего не останавливается.

— Мне страшно умирать. Здесь намного лучше.

От внезапного громкого упорного стука в дверь Лили вскрикнула.

Крюков колотил в дверь дачи рукояткой пистолета, и когда перепуганный Алеша открыл, то едва оружием не заехал ему по лицу.

— Запри дверь. Где Лили? — он врывался в дом, быстро осматривая помещение. — Где она?

Тут вышла заплаканная Лили, утирая с лица остатки крови, и он поспешно спрятал пистолет в кобуру. Крюков быстро прошелся по девушке взглядом, убеждаясь, что с ней вроде бы все в порядке. Значит, успел опередить Мясника. Значит, есть немного времени, чтобы подготовиться его встретить.

— Что произошло? — спросил он, оборачиваясь к Леше.

— Ничего. У нее такое бывает.

— Может, вы объясните? — растерянно спросила Лили.

— Да. Надо поговорить.

Крюков указал Алеше на комнату, намереваясь поговорить наедине. Это задело Лили.

— Говорите, я не ребенок.

Взвесив все «за» и «против», пришлось признать, что оставлять девушку в неведении не стоит.

Следователь протянул ей фото робот подозреваемого.

— Вы узнаете его?

— Нет.

— Посмотрите внимательнее, — он подал ей другой листок. — Здесь без бороды, усов и волосы короче. Таким вы могли видеть его раньше. Алеша тоже взгляни. Он знаком с болезнью Лили, так что этот человек может быть из вашего прошлого.

Лили и Алеша внимательно смотрели на фото, но ничего даже более или менее знакомого в этом человеке не находили.

Крюков тем временем следил за улицей, осторожно выглядывая то из одного окна, то из другого. Из-за нависших туч стало темнее, пасмурнее. Дождь пошел сильнее, и с порывами ветра обрушивался на полупустой дачный поселок, нещадно заламывая деревья.

Алеша подошел к нему и тоже взглянул на улицу.

— Что-то не так? — спросил он.

Следователь скосился на Лили, все еще изучающую снимок. Естественно она прислушивается к их словам. Хитрая. Но ее брат смотрел открыто и прямо, ничего не скрывая, а если бы было что скрывать, то по этому выражению лица ничего нельзя понять. Вот уж действительно адвокатская фирма потеряла своего лучшего сотрудника.

— Таксист, привозивший вас, — намеренно понизив голос, заговорил Крюков, — убит. Там на повороте.

— Он здесь?

— Возможно.

Лили все слышала. Все поняла.

— О Господи, о Господи, — ноги обмякли, и она осела на пол.

Время ожидания прибытия группы становилось невыносимым.