Добавить в моё избранное
127 мин, 40 сек 17244
Хоть медальон сорвали, но ошейник до сих пор оставался на месте. И поэтому не составило труда прикинуться чьим-то. Отлов собак в центре города особенно бдителен, и не хотелось играть с ними в догонялки раньше, чем найду детей. И поэтому нужно все время оглядываться по сторонам, вздрагивать при виде любого подозрительного человека. В этот момент я чувствовал себя прямо как олень в сезон охоты.
Вскоре этим мучениям и страхам подошел конец. Я запрыгнул на ступеньки подошедшего автобуса и, стараясь сделаться как можно меньше и незаметнее, стремительно прошел в самый конец и попытался устроиться под сидением, проклиная свои кошмарно длинные лапы и неповоротливое тело. Тут на сидение импровизированного убежища опустилась чья-то массивная, упитанная задница в тяжелом темно-зеленом пальто, частично скрыв «безбилетника» от любопытных глаз. Я не мог смотреть в окно, поэтому просто спокойно лежал себе в тени, внимательно вслушиваясь в названия остановок. За это время на странную большую собаку никто даже не взглянул, и я уже начал думать, что в кои-то веки поймал удачу за хвост. Но радости обманчивы. Люди ничего не замечали, и не хотели замечать, это верно. Но помимо меня в транспорте было ещё одно существо, мелкое, трясущееся и стремительное на вид. И оно-то прекрасно всё видело.
В этом мире для умных больших собак есть два вида неразрешимых проблем: это маленькие дети и более маленькие, надоедливые собаки. Маленькие в смысле размеров. Никогда не знаешь, что с ними делать. Гавкнуть один раз, чтобы отцепилась или просто не обратить внимания. Одна такая худая, черная, трясущаяся бестия сейчас смотрела прямо на меня с высоты пассажирского сидения, возвышаясь на руках пялящейся в окно хозяйки.
Невольно поморщился, глядяя на это лупоглазое скалящееся нечто, которое изо всех сил старается казаться свирепым, но на самом деле остаётся нелепым и жалким. Я смотрел на это существо, и ясно видел — оно так и хочет тявкнуть на весь автобус, но опасается нагоняя, который непременно прилетит от хозяйки. Такое нерешительное и в то же время злое трясущееся чудо. Вот-вот в обморок упадет. Знобит тебя, что ли?
— Простите, это ваша собака? — над головой раздался неприязненный, недоверчивый голос контролёра.
Сидящая на убежище старушенция в бардовом чепце и толстенных очках на картофельном носу, заинтересованно огляделась вокруг, пока не поняла, что обращаются именно к ней. Заглядевшись на нерешительное лупоглазое существо, даже не заметил приближающейся опасности. Чувствую, на следующей остановке непременно придется выйти и дальше либо ехать на метро, либо идти пешком. Я прямо весь сжался и съежился под своим укрытием, пытаясь раствориться в его тени.
— Где собака? — растерянно оглядываясь, забеспокоилась владелица пальто. Но тут она догадалась посмотреть вниз. — Ой, и правду собака. Какая хорошенькая, загляденье. А глазки-то какие умненькие!
Черный пес обреченно закатил глаза. Терпеть не мог сюсюканья. Такие словечки обычно предназначены вот для таких нерешительных, но злющих существ. Оно уже битый час пожирает меня глазами. Я собака-компаньон, друг и товарищ, а не комнатная игрушка, которую можно заставить ходить по нужде в лоток. Это уже оскорбление какое-то, право слово.
— Если она не ваша, то чья? — уперев руки в боки, продолжала допытываться дотошная тётка-контролер. — Вон у неё ошейник.
Одно из самых главных собачьих преимуществ — пожизненный бесплатный проезд. Но только не в том случае, когда тебя раскрыли.
— Если до следующей остановки хозяин не объявится, высажу, — пригрозила неугомонная блюстительница транспортного закона. Да так пригрозила, даже жутко стало. Чуть кулаком прямо перед мордой не проехалась. — Бродягам здесь не место.
— Что ж, высаживайте, — бабулька в пальто безразлично пожала плечами, — дело ваше. А эта собака чужая, — и она вновь отрешенно уставилась в окно.
Когда страсти поутихли, ночной тенью скользнул к проходу и одним из первых вышел на следующей остановке. Не потому, что бабка в зеленом сдала почти сразу, не потому, что привязалась чересчур верная своей работе тётка-контролёрша и отнюдь не потому, что уже порядком начало выбешивать это мелкое, трясущееся существо с несоразмерно огромными и несоразмерно злыми для такого маленького тельца глазами. Просто захотелось пройтись пешком. И для здоровья полезней и безопасней намного. Да и на место почти прибыл. Там, где находился другой портал для перемещения в параллельный мир. С домофоном, лифтом и прочими удобствами к нему прилагающимися. Стряхнув с себя накопившуюся отрицательную энергию, бодрым шагом направился к заброшенному высотному зданию, маячившему вдали. Транспорт благополучно довез до окраин, и портал был всего в двух шагах.
Кроваво-серая пелена застилала большую часть рваного неба, обозначенного крышами полуобвалившихся высотных зданий. Этих домов здесь разбросано во множестве.
Вскоре этим мучениям и страхам подошел конец. Я запрыгнул на ступеньки подошедшего автобуса и, стараясь сделаться как можно меньше и незаметнее, стремительно прошел в самый конец и попытался устроиться под сидением, проклиная свои кошмарно длинные лапы и неповоротливое тело. Тут на сидение импровизированного убежища опустилась чья-то массивная, упитанная задница в тяжелом темно-зеленом пальто, частично скрыв «безбилетника» от любопытных глаз. Я не мог смотреть в окно, поэтому просто спокойно лежал себе в тени, внимательно вслушиваясь в названия остановок. За это время на странную большую собаку никто даже не взглянул, и я уже начал думать, что в кои-то веки поймал удачу за хвост. Но радости обманчивы. Люди ничего не замечали, и не хотели замечать, это верно. Но помимо меня в транспорте было ещё одно существо, мелкое, трясущееся и стремительное на вид. И оно-то прекрасно всё видело.
В этом мире для умных больших собак есть два вида неразрешимых проблем: это маленькие дети и более маленькие, надоедливые собаки. Маленькие в смысле размеров. Никогда не знаешь, что с ними делать. Гавкнуть один раз, чтобы отцепилась или просто не обратить внимания. Одна такая худая, черная, трясущаяся бестия сейчас смотрела прямо на меня с высоты пассажирского сидения, возвышаясь на руках пялящейся в окно хозяйки.
Невольно поморщился, глядяя на это лупоглазое скалящееся нечто, которое изо всех сил старается казаться свирепым, но на самом деле остаётся нелепым и жалким. Я смотрел на это существо, и ясно видел — оно так и хочет тявкнуть на весь автобус, но опасается нагоняя, который непременно прилетит от хозяйки. Такое нерешительное и в то же время злое трясущееся чудо. Вот-вот в обморок упадет. Знобит тебя, что ли?
— Простите, это ваша собака? — над головой раздался неприязненный, недоверчивый голос контролёра.
Сидящая на убежище старушенция в бардовом чепце и толстенных очках на картофельном носу, заинтересованно огляделась вокруг, пока не поняла, что обращаются именно к ней. Заглядевшись на нерешительное лупоглазое существо, даже не заметил приближающейся опасности. Чувствую, на следующей остановке непременно придется выйти и дальше либо ехать на метро, либо идти пешком. Я прямо весь сжался и съежился под своим укрытием, пытаясь раствориться в его тени.
— Где собака? — растерянно оглядываясь, забеспокоилась владелица пальто. Но тут она догадалась посмотреть вниз. — Ой, и правду собака. Какая хорошенькая, загляденье. А глазки-то какие умненькие!
Черный пес обреченно закатил глаза. Терпеть не мог сюсюканья. Такие словечки обычно предназначены вот для таких нерешительных, но злющих существ. Оно уже битый час пожирает меня глазами. Я собака-компаньон, друг и товарищ, а не комнатная игрушка, которую можно заставить ходить по нужде в лоток. Это уже оскорбление какое-то, право слово.
— Если она не ваша, то чья? — уперев руки в боки, продолжала допытываться дотошная тётка-контролер. — Вон у неё ошейник.
Одно из самых главных собачьих преимуществ — пожизненный бесплатный проезд. Но только не в том случае, когда тебя раскрыли.
— Если до следующей остановки хозяин не объявится, высажу, — пригрозила неугомонная блюстительница транспортного закона. Да так пригрозила, даже жутко стало. Чуть кулаком прямо перед мордой не проехалась. — Бродягам здесь не место.
— Что ж, высаживайте, — бабулька в пальто безразлично пожала плечами, — дело ваше. А эта собака чужая, — и она вновь отрешенно уставилась в окно.
Когда страсти поутихли, ночной тенью скользнул к проходу и одним из первых вышел на следующей остановке. Не потому, что бабка в зеленом сдала почти сразу, не потому, что привязалась чересчур верная своей работе тётка-контролёрша и отнюдь не потому, что уже порядком начало выбешивать это мелкое, трясущееся существо с несоразмерно огромными и несоразмерно злыми для такого маленького тельца глазами. Просто захотелось пройтись пешком. И для здоровья полезней и безопасней намного. Да и на место почти прибыл. Там, где находился другой портал для перемещения в параллельный мир. С домофоном, лифтом и прочими удобствами к нему прилагающимися. Стряхнув с себя накопившуюся отрицательную энергию, бодрым шагом направился к заброшенному высотному зданию, маячившему вдали. Транспорт благополучно довез до окраин, и портал был всего в двух шагах.
Кроваво-серая пелена застилала большую часть рваного неба, обозначенного крышами полуобвалившихся высотных зданий. Этих домов здесь разбросано во множестве.
Страница
12 из 37
12 из 37
