КГБ и дело о группе Дятлова

Ответ лежит на поверхности. Все свидетели, которых вызывали для беседы в КГБ, давали подписки о неразглашении того, что их вызывали и о чем с ними беседовали. Это подписки не о тайне следствия, две из которых находятся в известном нам УД ( Ю. Ярового и В. Левашова). Это подписки о неразглашении информации о том, что этих людей вызывали и с ними беседовали в местном отделении Комитета государственной безопасности. И все становится на свои места — рассказы родственников свидетелей о том, что их родные давали подписки, хотя никаких подписок в УД нет. Это другие подписки, «те, которые надо» подписки.

О том, что главного свидетеля — Ю. Е. Юдина и других туристов вызывали в Комитет, мельком упомянул он сам, но этот факт мало кто заметил:

Юдин — Навигу: «Не скрою то, что гибель ребят — некая гостайна, мы догадывались и тогда. Это ощущалось, чувствовалось по поведению руководителей в обкоме партии, на допросах в прокуратуре, КГБ… «

Тем не менее косвенные улики причастности КГБ к делу остались. Это важные воспоминания свидетелей и лиц, так или иначе прикоснувшихся к теме гибели группы И. Дятлова. Воспоминания тех свидетелей, которых не вызывали в Комитет и соответственно с них никаких подписок не брали. Хорошо, что они есть. Хорошо, что ничего они не подписывали. Хорошо, что Комитет оставил на будущее свободу слова этим товарищам.

Хочу отметить и такой момент: роль КГБ и нынешнего ФСБ в делах, связанных с современными исследованиями о группе Дятлова, сильно преувеличена.

ФСБ знать не знает, что оно интересуется историей погибшей группы и преследует «дятловедов и дятловцеведов» и дает задания писать книги интернет-исследователям и некоторым писателям. Вот мужики из ФСБ удивились бы, узнав об этом.

Но вырос и размножился тип подобных «исследователей» — «дятловцеведов», многозначительно намекающих на всех перекрестках об угрожающей им опасности, поскольку они овладели важной информацией, о которой не могут говорить, если скажут, то ее уберут, упрячут, уничтожат ( нужное подчеркнуть) из архивов, а самих смельчаков, подошедших к какой-то единственно им видимой последней черте, если они начнут говорить правду о погибшей тургруппе, сотрудники невидимого фронта приговорят к смерти.

Хочу успокоить читателей, тех кто испугался таких многообещающих «перспектив»: среди исследователей гибели группы Дятлова «смертников» нет и не будет. Понятно желание некоторых «исследователей» придать своим «исследованиям» важность и значимость. Для этого выдумывается опасность преследования их со стороны ФСБ. Этот тип «дятловцеведов» действует и продолжает интриговать своих почитателей угрожающей им опасностью, иллюстрируют собой концепцию З. Фрейда о неосознаваемых психических процессах, происходящих в глубинах их эго и суперэго. А говоря по-русски: пуганая ворона куста боится. Чем дает намеки остальной части населения задуматься: а не было ли в жизни подобных «исследователей» контактов и встреч, доносов и сотрудничества с органами безопасности. Иначе отчего они в курсе планов ФСБ, чего так снова боятся?

Когда были обнаружены первые трупы, выяснилось, что не все найдены — местонахождение четверых туристов остается неизвестным. Уже не установить, когда пошли распространяться слухи и разговоры о том, что группа ушла за границу — во время, когда группа по срокам находилась в походе или же когда среди найденных трупов обнаружили отсутствие четверых туристов. Эти слухи об уходе за границу мне видятся прямым доказательством того, что без участия сотрудников безопасности дело не обошлось.

Также хочу напомнить, что интерес органов безопасности к делу был разный и проявлялся этот интерес соответственно отделу, служебным инструкциям и степени причасности к делу.

— в профилатических целях, с целью предупреждения «лишних» разговоров. Для этого применялись простые, но безотказно действующие психологические методы давления.

Например, имеется свидетель, женщина, работающая в храме Всех святых на Михайловском кладбище, ровесница погибших студентов, рассказала, что училась в УПИ и помнит то время. После похорон они ходили на кладбище и смотрели могилы, а их прогоняли какие-то люди в штатском, и записывали фамилии тех, кто приходил к могилам.

Этот факт неожиданно находит подтверждение у девушки, дружившей с Р. Слободиным — Людмилы Соколовой. Она рассказала: «Когда Рустем погиб и всех их похоронили, на кладбище дежурили кгб-шники. Распространялись слухи о причине этих дежурств: там была радиоактивность, поэтому никого к могилам не подпускали. Но полной уверенности не было ни у кого.»

А ведь очень даже хорошую причину придумали органы безопасности: чем еще отпугнуть народ, чтобы перестали ходить навещать могилы погибших, не устраивали паломничество, поклонение и прочий ажиотаж?