Пресвятая Троице, помилуй нас; Господи, очисти грехи наша; Владыко, прости беззакония наша; Святый, посети и исцели немощи наша, имене Твоего ради. Господи, помилуй. Слава, и ныне и присно и во веки веков. Аминь… Молитва ко Пресвятой Троице.
Добавить в моё избранное
120 мин, 44 сек 6061
Суббота
Вечер не задавался. Отвратительная пасмурная погода испортила весь день. Дождик моросит, прерываясь временами и начиная по новой, словно прохувшиеся ведро. Пасмурное и серое небо без единого просвета. А теперь ещё и этот разговор с Ириной. Да, бывали деньки и получше!
Впрочем жаловатся не приходилось. Александр по своему опыту знал, что жизнь, как правило, чередовалась чёрными и белыми полосами. Хотя и серости в ней хватало.
Они сидели в зале у неё на квартире, где она жила с дочкой 6 лет, Олей и бабушкой, Антониной Ивановной. Чёрт её знает сколько этой карге лет, наверное, где-то около 65, но слух у неё как у молодой. Вечно с недовольной и кислой миной, что смотрелось устрашающе на фоне дряблого и морщинистого лица, странным огоньком в глазах, словно уже бывала в психушке.
Если честно, то Александр её немного побаивался. Странная она какая-то! Сейчас она сидела на кухне и давилась чаем, делая вид, что не слышит их разговора, но Александр был уверен, что любой шёпот, слово или даже вздох улавливали её уши. Девочка, дочка Ирины уже спала по позднему, вечернему времени.
— Я беременна, — повторила Ирина, глядя на него с затаённой надеждой и страхом перед его реакцией. На этом разговоре настояла её бабка, неведомо как узнавшая о её беременности. Хотя это и не удивительно, благо опыт у бабки был. Как ни как в своё время родила двух сыновей и дочь, её Ирины мать.
Ей, Ирине не хотелось заводить этот разговор с Сашей сейчас, она хотела немного подождать, самой набраться сил и уверенности, но Антонина Ивановна, её бабка умеет находить способ убедить.
Взгляд Александра прошелся по стенке, шкафам и антресоли, где за стеклом стояли чайные сервизы, наборы тарелок, хрустальная ваза и прочая ерунда, которой так любят украшать полки. Красивая, но дешёвая люстра с новомодными энергосберегающими лампочками еле-еле светили, оттеняя и без того бледную кожу Ирины. Она сидела на самом краешке дивана расположенного напротив «стенки», аккуратно сложив свои маленькие ручки на колени. Сейчас она выглядела ещё более жалкой, чем обычно. Маленькая роста, стройная, с тёмными, крашенными волосами до плеч, бледная кожа, тёмные круги под глазами, словно она не спала как минимум двое суток и смотрела на него так, как могут только одинокие и бродячие котята и щенки. Этот щенячий взгляд просто выводил из себя Александра.
— И что из этого? — Повернулся к ней Александр и жёстко вопросил. Она вся сжалась от неуверенности и опустила глаза, прошептав еле слышно:
— Ребенку нужна семья… нужен уход… нормальная семья… я не в силах буду обеспечить одна, дочку, бабушку и ребенка.
Ну, что ж… Он знал, что рано или поздно, что-то подобное произойдёт. Но почему именно сегодня? И так настроение не к чёрту, а тут ещё и это! Теперь придётся идти в снимаемую им квартиру и проводить ночь одному. Да, последние четыре месяца его вполне устраивали, всё было так как хотелось ему. Он ночевал у неё раза два в неделю, получал от неё то, что нужно было ему, а она радостно его встречала и провожала с надеждой, что он ещё придёт. Александр знал, чего именно хотела она, но так уж вышло, что к семье и прочим подобным ценностям он относился с неприятием. Он сам по себе и связывать себя кандалами не хотел. Только секс и ничего более. Возможно он просто боялся серьёзных перемен в своей жизни, ведь всё так привычно и обыденно. Кто знает!? Знал он сам в глубине души. Знал, но боялся признаться даже себе самому.
Вообще странные они какие-то эти женщины. Казалось бы веди себя достойно и будет тебе счастья, ан нет! Сами всегда под него стелятся, а потом пытаются права качать, как «порядочные».
— Если не можешь, то делай аборт, а на меня свешиваться не надо, — Александра всё больше охватывало раздражение из-за этого разговора. Можно было бы с ней и по мягче, но… по личному опыту знал, что нужно вести себя жёстко. Иначе сядет на шею и тогда будет тежелее. — Я вроде в любви не клялся, да и моё участие в этой беременности что-то навевает сомнения… — Тихо сказал он, глядя ей прямо в глаза и встал направилась в прихожую. Конечно, он мог бы сказать, что всегда пользуется презервативами, но он сам помнил как минимум два случая, когда будучи с ней не использовал их.
Он уже оделся, обулся и сделал шаг за порог прихожей в подъезд, как сзади из-за спины Ирины послышался бабкин, злой и отвратительный голос:
— Как приходить сюда, как к себе домой, да девчонку портить, так это он первый, а как отвечать за свои поступки, так и сразу в кусты… Да, что б тебе пусто было бессовестный! — Уже кричала Антонина Ивановна в подъезд.
Александр не стал дожидаться лифта и стал спускаться пешком по лесенкам. Иначе мог нарваться на драку со старухой. Да звучит странно, но её бабка какая-то психопатка и от неё стоило ждать всего. По этому задерживаться при таких настроениях не стоило.
Этаж был четвертый, и спускаться было не долго.
Вечер не задавался. Отвратительная пасмурная погода испортила весь день. Дождик моросит, прерываясь временами и начиная по новой, словно прохувшиеся ведро. Пасмурное и серое небо без единого просвета. А теперь ещё и этот разговор с Ириной. Да, бывали деньки и получше!
Впрочем жаловатся не приходилось. Александр по своему опыту знал, что жизнь, как правило, чередовалась чёрными и белыми полосами. Хотя и серости в ней хватало.
Они сидели в зале у неё на квартире, где она жила с дочкой 6 лет, Олей и бабушкой, Антониной Ивановной. Чёрт её знает сколько этой карге лет, наверное, где-то около 65, но слух у неё как у молодой. Вечно с недовольной и кислой миной, что смотрелось устрашающе на фоне дряблого и морщинистого лица, странным огоньком в глазах, словно уже бывала в психушке.
Если честно, то Александр её немного побаивался. Странная она какая-то! Сейчас она сидела на кухне и давилась чаем, делая вид, что не слышит их разговора, но Александр был уверен, что любой шёпот, слово или даже вздох улавливали её уши. Девочка, дочка Ирины уже спала по позднему, вечернему времени.
— Я беременна, — повторила Ирина, глядя на него с затаённой надеждой и страхом перед его реакцией. На этом разговоре настояла её бабка, неведомо как узнавшая о её беременности. Хотя это и не удивительно, благо опыт у бабки был. Как ни как в своё время родила двух сыновей и дочь, её Ирины мать.
Ей, Ирине не хотелось заводить этот разговор с Сашей сейчас, она хотела немного подождать, самой набраться сил и уверенности, но Антонина Ивановна, её бабка умеет находить способ убедить.
Взгляд Александра прошелся по стенке, шкафам и антресоли, где за стеклом стояли чайные сервизы, наборы тарелок, хрустальная ваза и прочая ерунда, которой так любят украшать полки. Красивая, но дешёвая люстра с новомодными энергосберегающими лампочками еле-еле светили, оттеняя и без того бледную кожу Ирины. Она сидела на самом краешке дивана расположенного напротив «стенки», аккуратно сложив свои маленькие ручки на колени. Сейчас она выглядела ещё более жалкой, чем обычно. Маленькая роста, стройная, с тёмными, крашенными волосами до плеч, бледная кожа, тёмные круги под глазами, словно она не спала как минимум двое суток и смотрела на него так, как могут только одинокие и бродячие котята и щенки. Этот щенячий взгляд просто выводил из себя Александра.
— И что из этого? — Повернулся к ней Александр и жёстко вопросил. Она вся сжалась от неуверенности и опустила глаза, прошептав еле слышно:
— Ребенку нужна семья… нужен уход… нормальная семья… я не в силах буду обеспечить одна, дочку, бабушку и ребенка.
Ну, что ж… Он знал, что рано или поздно, что-то подобное произойдёт. Но почему именно сегодня? И так настроение не к чёрту, а тут ещё и это! Теперь придётся идти в снимаемую им квартиру и проводить ночь одному. Да, последние четыре месяца его вполне устраивали, всё было так как хотелось ему. Он ночевал у неё раза два в неделю, получал от неё то, что нужно было ему, а она радостно его встречала и провожала с надеждой, что он ещё придёт. Александр знал, чего именно хотела она, но так уж вышло, что к семье и прочим подобным ценностям он относился с неприятием. Он сам по себе и связывать себя кандалами не хотел. Только секс и ничего более. Возможно он просто боялся серьёзных перемен в своей жизни, ведь всё так привычно и обыденно. Кто знает!? Знал он сам в глубине души. Знал, но боялся признаться даже себе самому.
Вообще странные они какие-то эти женщины. Казалось бы веди себя достойно и будет тебе счастья, ан нет! Сами всегда под него стелятся, а потом пытаются права качать, как «порядочные».
— Если не можешь, то делай аборт, а на меня свешиваться не надо, — Александра всё больше охватывало раздражение из-за этого разговора. Можно было бы с ней и по мягче, но… по личному опыту знал, что нужно вести себя жёстко. Иначе сядет на шею и тогда будет тежелее. — Я вроде в любви не клялся, да и моё участие в этой беременности что-то навевает сомнения… — Тихо сказал он, глядя ей прямо в глаза и встал направилась в прихожую. Конечно, он мог бы сказать, что всегда пользуется презервативами, но он сам помнил как минимум два случая, когда будучи с ней не использовал их.
Он уже оделся, обулся и сделал шаг за порог прихожей в подъезд, как сзади из-за спины Ирины послышался бабкин, злой и отвратительный голос:
— Как приходить сюда, как к себе домой, да девчонку портить, так это он первый, а как отвечать за свои поступки, так и сразу в кусты… Да, что б тебе пусто было бессовестный! — Уже кричала Антонина Ивановна в подъезд.
Александр не стал дожидаться лифта и стал спускаться пешком по лесенкам. Иначе мог нарваться на драку со старухой. Да звучит странно, но её бабка какая-то психопатка и от неё стоило ждать всего. По этому задерживаться при таких настроениях не стоило.
Этаж был четвертый, и спускаться было не долго.
Страница
1 из 34
1 из 34
