Алмазные цветы

— Да просто иначе, как бы сказать, ты ведь… э… — молодой человек, казалось, подбирал более подходящие слова, — Короче, ты не отдала бы мне ключ.

— Ключ?

— Да, он у тебя, в кармане халата.

— Как это…? — Кристина и на самом деле нащупала в кармане маленький острый кусок металла, — Ну забирай его, мне он не нужен. Я не знаю даже откуда он у меня. Только объясни, пожалуйста, что случилось со мной?

— Долгая история — ответил невидимка, и, наконец, вынул иглу полностью.

Кристина вытащила ключ, и начала его разглядывать. Оказался он самым обыкновенным, железным, исцарапанным и, скорее всего, часто используемым всякими не очень чистыми руками. Нога, пропитанная ядом начала неметь. Кристина, оторвав взгляд от ключа, вдруг обнаружила уже зримую грубую мужскую руку на своей ноге. Рука теперь расстегивала ремни.

— Я может быть сама дальше, а? — нервно вмешалась Кристина, и увидела теперь уже не человека-невидимку, а Призрака из плоти и крови, молодого худощавого брюнета.

— Да, как скажешь — ответил он, и убрал руку.

Кристина быстро сорвала с себя капельницу, бросила ее рядом с собой на кровать и поспешно закрылась халатом.

— Ты что-нибудь помнишь? — спросил молодой человек, — Я имею в виду, что-то до того, как мы встретились.

— Помню, что проснулась на полу, здесь неподалеку. До этого мне снились сны, я их почему-то хорошо запомнила. Обычно сны я вообще не запоминаю, а тут вот так. Наверно потому, что они были такие страшные…

— А что конкретно в них было?

Тут Кристина снова обратила внимание на внешность Призрака. Его серые глаза всегда выглядели печальными, видимо из-за формы век и бровей. Прическа у него какая-то детская, подчеркивала его худощавость и хрупкость. И вправду какое-то привидение. Одежда так и болтается на нем, еще и такая черная, траурная, будто на похороны собрался. Сидит и ждет. Терпеливо, усердно, почему-то интересуют его эти ужасные сны.

— Мне снилось подземелье, а потом разноцветные жуки, и много крови… — беспорядочно, наконец, ответила Кристина. Я думала, что ни когда оттуда не выберусь!

— Это все, что ты помнишь? — удивились печальные глаза молодого человека.

— Еще я помню шаги. Там кто-то ходил, какой-то жирный урод. Там ведь было много радиации! Я видела табличку, а на ней говорилось, что рядом залежи урана, и вот наверно, то чудовище стало таким по этому…

— Ладно, понятно с ним. А что было еще раньше? Где ты видела табличку?

Кристина не понимала, зачем ему это нужно знать.

— До этого я упала, а еще раньше шла к шоссе, там и видела табличку. В самом начале я попала в психиатрическую больницу…

— В самом начале… э … чего? — поинтересовался Призрак.

И этот вопрос поставил в тупик Кристину.

— Ну, в начале сна, наверное. Я заснула в больнице…

Призрак слегка улыбнулся и откинулся на спинку стула.

— Вот в том то и дело, что началось все намного раньше — довольно сказал он — Ты шла к сестре на работу, но это уже было не совсем по настоящему. Кристина, скажи мне вот что. Ты ведь не знаешь, насколько твоя жизнь не иллюзорна, сколько тебе по-настоящему лет, и кто ты на самом деле?

Кристина с отвращением наблюдала, как жидкость капельницы розоватым пятном впитывается в простыню и матрац.

— То есть, ты хочешь сказать… — Кристина снова повернулась к собеседнику, — Что моя жизнь — это неправда с самого начала? Хочешь сказать, что все мои воспоминания, включая сестру, маму с папой, личную жизнь, это просто сон и иллюзия?

— Ну, да — ответил Призрак, — Тебе, скорее всего этот яд почти всю жизнь кололи, и не давали проснуться. Ты вряд ли вспомнишь что-то из реальности, даже не пытайся. Знаешь, я наверно не буду тебе рассказывать кто ты на самом деле. Сама лучше пойми это и почувствуй. Так будет проще и для тебя и для меня.

Кристина в ужасе заметила что-то жадное в его выражении лица и позе. Его глаза, по первому впечатлению безжизненные и печальные, теперь нагло бегали по халату, местами просвечивающему и порванному. Кажется, все это было не просто так, и ключ был нужен Призраку лишь в последнюю очередь. Сейчас молодой человек безмолвно изучал Кристину похабным своим взглядом, и не чуть не волновало его то, как он выглядит в данный момент со стороны. Как-то странно он сидел, в еле заметном напряжении, нервно теребил собственные пальцы, не зная, куда из них деть избыток сил. Кристина занервничала, но не рисковала показывать это. Просто замерла с тем же ожидающим и усталым выражением лица. Такая получилась странная и напряженная минута молчания с неизвестным смыслом. В момент ее смутного окончания, Призрак неожиданно поднялся со стула и подошел к кровати.

— Ладно… — улыбаясь, сказал он, и навис над Кристиной, — Я ведь пришел за ключом. Я тороплюсь, отдай мне его, и я пойду.