Добавить в моё избранное
109 мин, 6 сек 7540
Как они тебе?
— К… К… к… Красс… сивые… — еле выговорила сквозь дрожь Кристина.
— Они наши с тобой. Представляешь, сколько они стоят? А представь себе то, что можно создать, кроме них, если будет существовать это устройство…
Тут вдруг рука молодого человека медленно заскользила от плеча к незащищенной шее девушки. С какой-то омерзительной изощренностью он делал это. А Кристина не растерялась, потому, что просто захотела не растеряться. Она увернулась от руки, схватила лопату, торчащую рядом из грядки, и как следует, засадила ее в сердце врагу. Не хотела она новой жизни, и тех мучений, которые возможно ей предстояло перетерпеть еще. Призрак ни чего не понимая, свалился на землю, обливаясь собственной темной кровью. Лопата сидела в нем так же хорошо, как кусок кафеля в шее червя. Кристина, наклоняясь над умирающим, заслонила последний свет пасмурного неба, который он мог видеть перед смертью.
— Вот, видишь, дурак… — со злостью сказала девушка, — игры твоей машины научили меня убивать! Этого ты не предусмотрел, раз теперь валяешься и подыхаешь!
— Больно… — еле выдавил из себя парень, и зажмурился.
Кристина снова схватила ручку лопаты, и всадила ее еще глубже в его грудную клетку, так что все внутри хрустнуло и порвалось. Она не понимала, откуда в ней столько силы для таких довольно тяжелых действий. И в следующий момент окружение стало вихрем разных цветов, который тут же свалил с ног Кристину, и лишил чувств. Она упала, и лежала в неизвестности, опять неизвестно сколько. Она чуть ухмыльнулась мысленно.
«Вот ирония судьбы, после убийства я теряю сознание. Вот мой фирменный знак маньяка убийцы»… — подумала она, и следующее неопределенное время думать больше не могла. Как и просто осознавать что-либо.
И вдруг Кристина очнулась. Лежала она на боку, в своей нормальной одежде. В той, которую одела, в последний день реальности. Литров впитавшейся крови на ней не было. Только несколько ссадин, порезы от стекла и грязь с земли. Одежда немного порвалась. Вокруг распростерся асфальт, а за его пределами — сломанное ограждение и столбы. Кристина лежала посреди заброшенного баскетбольного поля, за городом. Когда она начала вставать на ноги, ни боли, ни усталости почему-то не ощутила. Будто ни чего и не произошло.
Выйдя с поля, за кустарники и низкие деревья, Кристина сразу нашла шоссе, где постоянно ездили автомобили. И тут же наткнулась на добрую женщину в новой желтой иномарке. Вот и все, наконец-то реальность! Что еще сказать…
Кристина не знала до этого, насколько ей дорог грязный и жестокий, зловонный и агрессивный, но все же реальный и относительно иллюзий, справедливый мир.
— Ой, как ты страшно порезалась? Обо что так? Собака на тебя дикая набросилась, что ли? И как тебя занесло туда только? — удивлялась женщина-водитель, — Странно! Хотя, сейчас у нас как раз девочка пропала. Может ты это она? Ее Кристина зовут. Ой, как родители ее беспокоятся, я так сочувствую. У меня у самой дочь…
Кристина не желала разговаривать. Она сказала лишь, что ей нужно попасть на вокзал. Дальше она хотела быть самостоятельной и одинокой.
— А этот переполох в больнице! Ой, кошмар… Какой-то идиот заставил врачей ввести пациентам неизвестное психотропное вещество! С четырьмя стариками то справились, а девочку не нашли. Непонятно, что с ней стало, упоминали какие-то запрещенные эксперименты… Кстати ты, мне кажется, уж слишком похожа на Кристину. Не стесняйся, если ты она и есть. Я могу тебя прямо до дома подвезти, а?
— Мне нужно на вокзал… — мрачно повторила Кристина.
— Ладно, на вокзал, так на вокзал. Я же сразу сказала, что подвезу… И я подвезу! Ну не могу я человеку не помочь. Совесть не позволит…
Подобную болтовню пришлось слушать до самого конца поездки. Но, Кристина не обращала внимания, так сильно она была рада случившемуся. Ее не интересовало, что с ней произошло, и каким образом она оказалась за городом на заброшенном баскетбольном поле. Она радовалась, что мир стал снова родным и привычным. Ни что больше не менялось, и не пугало. Вид бомжа, блюющего на асфальт у остановки трамваев не сравнится с видом страшного урода, с болтающимся глазом, заливающего все собственной кровью! Мир прекрасен, и ни кто бы не стал переубеждать в этом Кристину. Потому, что не смог бы.
Ни кто не нашел маньяка, который ставил жестокие эксперименты над психикой людей. Ходили слухи, что он сбежал, и сейчас продолжает исследования в другой стране. Кто-то говорил, что этот маньяк покончил жизнь самоубийством, воткнув в себя острый предмет. Кто-то говорил, что не было ни какого маньяка, и все это задумка правительства, хорошо заплатившего врачам. Но ни чего конкретного не установили, и случай быстро забылся. Только Кристина помнила его до конца жизни. Она стала мрачной и необщительной. Психологи ей помочь не могли.
— К… К… к… Красс… сивые… — еле выговорила сквозь дрожь Кристина.
— Они наши с тобой. Представляешь, сколько они стоят? А представь себе то, что можно создать, кроме них, если будет существовать это устройство…
Тут вдруг рука молодого человека медленно заскользила от плеча к незащищенной шее девушки. С какой-то омерзительной изощренностью он делал это. А Кристина не растерялась, потому, что просто захотела не растеряться. Она увернулась от руки, схватила лопату, торчащую рядом из грядки, и как следует, засадила ее в сердце врагу. Не хотела она новой жизни, и тех мучений, которые возможно ей предстояло перетерпеть еще. Призрак ни чего не понимая, свалился на землю, обливаясь собственной темной кровью. Лопата сидела в нем так же хорошо, как кусок кафеля в шее червя. Кристина, наклоняясь над умирающим, заслонила последний свет пасмурного неба, который он мог видеть перед смертью.
— Вот, видишь, дурак… — со злостью сказала девушка, — игры твоей машины научили меня убивать! Этого ты не предусмотрел, раз теперь валяешься и подыхаешь!
— Больно… — еле выдавил из себя парень, и зажмурился.
Кристина снова схватила ручку лопаты, и всадила ее еще глубже в его грудную клетку, так что все внутри хрустнуло и порвалось. Она не понимала, откуда в ней столько силы для таких довольно тяжелых действий. И в следующий момент окружение стало вихрем разных цветов, который тут же свалил с ног Кристину, и лишил чувств. Она упала, и лежала в неизвестности, опять неизвестно сколько. Она чуть ухмыльнулась мысленно.
«Вот ирония судьбы, после убийства я теряю сознание. Вот мой фирменный знак маньяка убийцы»… — подумала она, и следующее неопределенное время думать больше не могла. Как и просто осознавать что-либо.
И вдруг Кристина очнулась. Лежала она на боку, в своей нормальной одежде. В той, которую одела, в последний день реальности. Литров впитавшейся крови на ней не было. Только несколько ссадин, порезы от стекла и грязь с земли. Одежда немного порвалась. Вокруг распростерся асфальт, а за его пределами — сломанное ограждение и столбы. Кристина лежала посреди заброшенного баскетбольного поля, за городом. Когда она начала вставать на ноги, ни боли, ни усталости почему-то не ощутила. Будто ни чего и не произошло.
Выйдя с поля, за кустарники и низкие деревья, Кристина сразу нашла шоссе, где постоянно ездили автомобили. И тут же наткнулась на добрую женщину в новой желтой иномарке. Вот и все, наконец-то реальность! Что еще сказать…
Кристина не знала до этого, насколько ей дорог грязный и жестокий, зловонный и агрессивный, но все же реальный и относительно иллюзий, справедливый мир.
— Ой, как ты страшно порезалась? Обо что так? Собака на тебя дикая набросилась, что ли? И как тебя занесло туда только? — удивлялась женщина-водитель, — Странно! Хотя, сейчас у нас как раз девочка пропала. Может ты это она? Ее Кристина зовут. Ой, как родители ее беспокоятся, я так сочувствую. У меня у самой дочь…
Кристина не желала разговаривать. Она сказала лишь, что ей нужно попасть на вокзал. Дальше она хотела быть самостоятельной и одинокой.
— А этот переполох в больнице! Ой, кошмар… Какой-то идиот заставил врачей ввести пациентам неизвестное психотропное вещество! С четырьмя стариками то справились, а девочку не нашли. Непонятно, что с ней стало, упоминали какие-то запрещенные эксперименты… Кстати ты, мне кажется, уж слишком похожа на Кристину. Не стесняйся, если ты она и есть. Я могу тебя прямо до дома подвезти, а?
— Мне нужно на вокзал… — мрачно повторила Кристина.
— Ладно, на вокзал, так на вокзал. Я же сразу сказала, что подвезу… И я подвезу! Ну не могу я человеку не помочь. Совесть не позволит…
Подобную болтовню пришлось слушать до самого конца поездки. Но, Кристина не обращала внимания, так сильно она была рада случившемуся. Ее не интересовало, что с ней произошло, и каким образом она оказалась за городом на заброшенном баскетбольном поле. Она радовалась, что мир стал снова родным и привычным. Ни что больше не менялось, и не пугало. Вид бомжа, блюющего на асфальт у остановки трамваев не сравнится с видом страшного урода, с болтающимся глазом, заливающего все собственной кровью! Мир прекрасен, и ни кто бы не стал переубеждать в этом Кристину. Потому, что не смог бы.
Ни кто не нашел маньяка, который ставил жестокие эксперименты над психикой людей. Ходили слухи, что он сбежал, и сейчас продолжает исследования в другой стране. Кто-то говорил, что этот маньяк покончил жизнь самоубийством, воткнув в себя острый предмет. Кто-то говорил, что не было ни какого маньяка, и все это задумка правительства, хорошо заплатившего врачам. Но ни чего конкретного не установили, и случай быстро забылся. Только Кристина помнила его до конца жизни. Она стала мрачной и необщительной. Психологи ей помочь не могли.
Страница
30 из 31
30 из 31
