Вершина пищевой пирамиды

Подняв, сто килограммового мужика с легкостью, попытался укусить за ногу. На! Ссу…! Бью Петровича по голове прикладом и он, обернувшись, кидается на меня. Борька обхватил своими могучими ручищами Петровича сзади, пытаясь свалить его на землю. Хрусть! Петрович кусает его за кисть руки, прокусывая, с легкостью, толстенную тактическую перчатку. Подняв винтовку, выстрелил в лицо, попал, слава богу, боялся напарника зацепить. Борька тихонько матерился, схватясь за укушенное запястье. Выдернув из брюк ремень и перехватив им локоть, выхватил из разгрузки гранату. Выдернул чеку и, подойдя к сосне, крикнул мне.

— Граната!-

Я упал, краем глаза заметив, Борькину руку, заведенную за дерево. Бабах! Уши заложило. Вскакиваю и к нему бегу. От увиденного, глаза очень сильно расширяются. Кисть полностью разорвало, остались только неровные ошметки, посеченные осколками, чуть выше запястья.

— Давай, руби руку! Может, зараза не успеет дальше пойти!— кладя свою левую руку на поваленное дерево. — Руби, б…,быстрей! — протягивая свой гигантский нож.

— Зачем? — Задаю глупый вопрос.

— Чтоб поровней было!— получаю, не менее глупый ответ. — В больнице все равно лишнее обрежут!-

ХРЯСЬ! Еще раз, хрясь! Обрубок руки, отрубленный по локоть, отвалился со второго удара. Борька вскочил от боли и страшенным ударом правой, свалил меня на землю.

— Е… рот! Как больно! Перетяни по новой, а то кровью изойду!

Я вскочил и, усадив напарника на это же дерево, начал перевязку.

— Еще раз меня стукнешь, брошу в лесу подыхать, — вырвалось у меня от злости.

— Леха, братишка, прости, пожалуйста! Так было больно, а ты с первого раза не смог отрубить, я и не выдержал, — морщась от страшной боли, сказал мой дружище.

Молча перевязываю обрубок, колю димедрол из аптечки и Борька теряет сознание. Закончив санобработку друга, бросился к трупу Петровича. Обыскал карманы и, найдя ключи от газели, стремглав бросаюсь назад. Привел Бориску в чувство пощечинами.

— Теперь ты меня бить вздумал? — внезапно сказал он, очнувшись.

— Жив, гада! — сказал я, обрадовано.

Нагрузив на себя все наше оружие, я приподнял своего друга и, придерживая его за плечо, поплелся в сторону машины. Дойдя до газели, в изнеможении, упал вместе с ним на землю.

— Лехан! Некогда отдыхать! Эти приближаются!— упавшим голосом, просипел он.

Я вскочил, оглядываясь во все стороны и обомлел. Силуэты, штук двадцать, приближались со всех сторон. Похоже, кровь и выстрелы их привлекли. Схватив Борьку и открыв рывком, дверь в салон, уложил его на пол. Оббежав газель и собрав наши пожитки, достал ключ от автомобиля и, как пуля, влетел в кабину. Завел автомобиль и, приоткрыв окошко, открыл стрельбу по мелькавшим уже вблизи силуэтам. Включаю заднюю передачу и, дав машине задний ход, разворачиваюсь. Трогаюсь и врезаюсь в толпу мертвецов. Немного подпрыгнув, на сбитых мною людях, жму педаль до упора. Сквозь рев двигателя долетело.

— Остановись!-

Проехав пару сотен метров, жму на тормоз и гляжу в салон.

— Лехан! Привяжи меня! Если обернусь мертвым, не смогу до тебя дотянуться.

— Некогда!-

Мария Кожевникова

… я вам уже битый час об этом и говорю. Укус или малюсенькая царапина, не важно, вы со стопроцентной вероятностью превращаетесь в зомби. -

— Но, как же нам выбраться отсюда? Их сейчас целые толпы.-

— Я сама толком не знаю, нужно оружие, иначе не выбраться.-

Осужденные оказались нормальными людьми. Я, поначалу, держалась от них в стороне, но, увидев у одного молоденькую женщину с ребенком, а у другого старенькую мать, оттаяла. Сережа это тот, что повыше, а второго, крепко сбитого и даже немного симпатичного, зовут Николай. К Сергею, на длительное свидание приехала жена, показать родившегося ребенка, ну и назвать, с его помощью естественно. Женщины, как и я, надеялись, что сильная половина человечества найдет выход из этого, не побоюсь сказать безвыходного положения.

Стоя около разложенного на столе плана здания, сорванного Сергеем со стены коридора, я объясняла все входы и выходы. Само здание представляло собой крепкий орешек, с забранными решетками окнами и металлическими дверьми. Выйти отсюда мы могли, только после нажатия кнопок открывания дверей, находящихся, в свою очередь, на моем посту, т. е. тщательно охраняются ставшим зомби Васильком. Объяснив ситуацию, опять разревелась.

— Маш! Ты сейчас получаешься, начальник и сопли пускать перед нами, никак нельзя, — пытался успокоить меня Сергей.

— Ага? Я маленькая и слабая, что я могу сделать с этими тварями? Дядя Леша, на что здоровый бугай, сам не уберегся. Без оружия, еще раз повторяю, никак.-

Наш военный совет происходил в одной из комнат здания, когда ворвавшаяся жена Сереги, запыхавшись и от волнения крепко сжимая ребенка, позвала нас за собой.