Добавить в моё избранное
108 мин, 2 сек 1224
Симпатичный ангелочек — девочка что-то весело и задорно напевала. Прислушавшись, Дон разобрал:
«Украл я сон,
Украл я жизнь.
Жизнь в фарфоре заточил.
Фонарик светит в темноте.
Не спи! Этой ночью я приду к тебе!»
— Кто придет? — прошептал Дон: от странных слов этой недетской, жутковатой песенки ему стало не по себе.
— Видли придет, он всегда приходит, — отозвалась девочка. Продолжая напевать песенку, она ловко перескакивала со ступеньки на ступеньку, Дон едва за ней поспевал.
Девочка допрыгала до верхней ступеньки и, продолжая смеяться, убежала направо. Дон слышал удаляющийся перестук ее сапожек.
— Подожди! — крикнул он, но ответа не последовало.
Перед ним был пустой длинный коридор, заставленный с обеих сторон синими школьными шкафчиками, между ними — закрытые двери кабинетов. В обоих концах коридора — огромные окна.
— Брайан!!! — закричал Дон. — Где ты!!!
Тишина.
— Выходи! Хватит игр! Нам пора домой! Слышишь меня?!
Паааап… Микки стоял рядом, взгляд его белых стеклянных глаз был устремлен на отца. Потом мальчик слабо улыбнулся и исчез. Снова возник в дальнем конце коридора, и своей маленькой тоненькой ручкой указал на одну из дверей.
Дон вздохнул. Он решил больше не звать Брайана, а просто дойти до той двери и посмотреть, что за ней. С каждым шагом ему все больше верилось, что он сходит с ума, жуткая карусель образов проносилась перед глазами. Дон пребывал где-то на границе сна и яви, в мире, где самые обычные окружающие его вещи становились частью какого-то очень жуткого и очень страшного сна, от которого трудно проснуться. Только спустя какое-то время мужчина смог вернуться в реальный мир. Открыв дверь, Дон обнаружил сына, одиноко сидящего за партой: мальчик рисовал настолько увлеченно, что позабыл обо всем, что было вокруг. Когда Дон появился в дверях, Брайан тщательно подбирал карандаши и фломастеры, наводил линии, закрашивал, подрисовывал и обводил.
— Брайан? — полушепотом произнес отец, боясь напугать ребенка. Брайан даже не поднял головы. Дон подошел к столу, где сидел сын, и какое-то время молча стоял рядом, наблюдая.
— Пошли домой, — наконец сказал Дон и слегка дотронулся до плеча ребенка. Брайан поднял голову. — Почему ты не отзывался, когда я звал тебя?
— Пап, — тихо произнес мальчик, — я не хочу, чтобы он и меня забрал.
— Кто?
— Видли Вайун…
Дон присел рядом с сыном: мужчина с ужасом думал о том, что этот ублюдок Видли существует на самом деле, хотя это и казалось безумием.
— Я хочу тебя кое о чем спросить, Брайан. От того, что ты ответишь, зависит очень многое. Постарайся сказать правду…
Брайан отложил рисунок, повернулся к отцу.
— Та девочка — Сьюзан Эндрюс, это она тебя напугала? Только не бойся, мне ты можешь рассказать абсолютно все! Она провожала меня до второго этажа, сказала, что вы с ней играете. Скажи мне, что у вас за игры?
Брайан взял со стола рисунок и протянул его отцу.
— Пап, обещай мне, что поверишь.
— Я… — начал было Дон, рассматривая нарисованную лестницу и идущих по ней маленьких человечков с миниатюрными черными чемоданчиками. На вершине лестницы сидело чудовище, за его сгорбленной спиной лежали целые скопища черных чемонданчиков. Прижав к тощему животу длинные тонкие ноги, оно тянулось серыми ручищами к тем, кто еще только поднимался по лестнице. Среди тщательно прорисованных человечков Дон заметил Микки. — Конечно, я тебе верю… — с трудом закончил мужчина, стараясь мысленно отключиться от ужасного чувства, вызванного рисунком сына.
— Пап, я тоже ее видел. Сюзи. Она была моей одноклассницей. И да, это правда, мы дружили.
— Почему ты говоришь «была»? — Дон заранее знал, что ответ будет не самым приятным.
— Потому что две недели назад ее увезли прямо из школы на Скорой в больницу, а два дня назад объявили день скорби. Как ты не заметил: ее фото висит внизу, в холле, — Брайану было тяжело было говорить об этом, он всхлипнул, вытер рукавом слезы и продолжал:
— Я был с ней, когда ей стало плохо. Но, пап, я поначалу подумал, что она шутит, притворяется… я поверил только, когда услышал сирены… но она все равно приходит, она не знает, что умерла от его руки! — Брайан ткнул пальцем в рисунок, в восседающего на лестнице монстра.
Дон обнял сына, прекрасно понимая, какую боль малыш сейчас переживает. Странно только, что призрак маленькой девочки явился им обоим.
— Но так ведь не бывает! — воскликнул Брайан. — Чудовищ на свете нет! Они же только в сказках?! Да, пап? Скажи мне, они же только в сказках?!
— Да, сынок, — твердо произнес Дон, прекрасно понимая, что лжет. Но это не было важно. Гораздо важнее то, что ему, впервые за много лет, было необыкновенно страшно: за себя, за сына, и за Меган.
«Украл я сон,
Украл я жизнь.
Жизнь в фарфоре заточил.
Фонарик светит в темноте.
Не спи! Этой ночью я приду к тебе!»
— Кто придет? — прошептал Дон: от странных слов этой недетской, жутковатой песенки ему стало не по себе.
— Видли придет, он всегда приходит, — отозвалась девочка. Продолжая напевать песенку, она ловко перескакивала со ступеньки на ступеньку, Дон едва за ней поспевал.
Девочка допрыгала до верхней ступеньки и, продолжая смеяться, убежала направо. Дон слышал удаляющийся перестук ее сапожек.
— Подожди! — крикнул он, но ответа не последовало.
Перед ним был пустой длинный коридор, заставленный с обеих сторон синими школьными шкафчиками, между ними — закрытые двери кабинетов. В обоих концах коридора — огромные окна.
— Брайан!!! — закричал Дон. — Где ты!!!
Тишина.
— Выходи! Хватит игр! Нам пора домой! Слышишь меня?!
Паааап… Микки стоял рядом, взгляд его белых стеклянных глаз был устремлен на отца. Потом мальчик слабо улыбнулся и исчез. Снова возник в дальнем конце коридора, и своей маленькой тоненькой ручкой указал на одну из дверей.
Дон вздохнул. Он решил больше не звать Брайана, а просто дойти до той двери и посмотреть, что за ней. С каждым шагом ему все больше верилось, что он сходит с ума, жуткая карусель образов проносилась перед глазами. Дон пребывал где-то на границе сна и яви, в мире, где самые обычные окружающие его вещи становились частью какого-то очень жуткого и очень страшного сна, от которого трудно проснуться. Только спустя какое-то время мужчина смог вернуться в реальный мир. Открыв дверь, Дон обнаружил сына, одиноко сидящего за партой: мальчик рисовал настолько увлеченно, что позабыл обо всем, что было вокруг. Когда Дон появился в дверях, Брайан тщательно подбирал карандаши и фломастеры, наводил линии, закрашивал, подрисовывал и обводил.
— Брайан? — полушепотом произнес отец, боясь напугать ребенка. Брайан даже не поднял головы. Дон подошел к столу, где сидел сын, и какое-то время молча стоял рядом, наблюдая.
— Пошли домой, — наконец сказал Дон и слегка дотронулся до плеча ребенка. Брайан поднял голову. — Почему ты не отзывался, когда я звал тебя?
— Пап, — тихо произнес мальчик, — я не хочу, чтобы он и меня забрал.
— Кто?
— Видли Вайун…
Дон присел рядом с сыном: мужчина с ужасом думал о том, что этот ублюдок Видли существует на самом деле, хотя это и казалось безумием.
— Я хочу тебя кое о чем спросить, Брайан. От того, что ты ответишь, зависит очень многое. Постарайся сказать правду…
Брайан отложил рисунок, повернулся к отцу.
— Та девочка — Сьюзан Эндрюс, это она тебя напугала? Только не бойся, мне ты можешь рассказать абсолютно все! Она провожала меня до второго этажа, сказала, что вы с ней играете. Скажи мне, что у вас за игры?
Брайан взял со стола рисунок и протянул его отцу.
— Пап, обещай мне, что поверишь.
— Я… — начал было Дон, рассматривая нарисованную лестницу и идущих по ней маленьких человечков с миниатюрными черными чемоданчиками. На вершине лестницы сидело чудовище, за его сгорбленной спиной лежали целые скопища черных чемонданчиков. Прижав к тощему животу длинные тонкие ноги, оно тянулось серыми ручищами к тем, кто еще только поднимался по лестнице. Среди тщательно прорисованных человечков Дон заметил Микки. — Конечно, я тебе верю… — с трудом закончил мужчина, стараясь мысленно отключиться от ужасного чувства, вызванного рисунком сына.
— Пап, я тоже ее видел. Сюзи. Она была моей одноклассницей. И да, это правда, мы дружили.
— Почему ты говоришь «была»? — Дон заранее знал, что ответ будет не самым приятным.
— Потому что две недели назад ее увезли прямо из школы на Скорой в больницу, а два дня назад объявили день скорби. Как ты не заметил: ее фото висит внизу, в холле, — Брайану было тяжело было говорить об этом, он всхлипнул, вытер рукавом слезы и продолжал:
— Я был с ней, когда ей стало плохо. Но, пап, я поначалу подумал, что она шутит, притворяется… я поверил только, когда услышал сирены… но она все равно приходит, она не знает, что умерла от его руки! — Брайан ткнул пальцем в рисунок, в восседающего на лестнице монстра.
Дон обнял сына, прекрасно понимая, какую боль малыш сейчас переживает. Странно только, что призрак маленькой девочки явился им обоим.
— Но так ведь не бывает! — воскликнул Брайан. — Чудовищ на свете нет! Они же только в сказках?! Да, пап? Скажи мне, они же только в сказках?!
— Да, сынок, — твердо произнес Дон, прекрасно понимая, что лжет. Но это не было важно. Гораздо важнее то, что ему, впервые за много лет, было необыкновенно страшно: за себя, за сына, и за Меган.
Страница
19 из 34
19 из 34
