Душеприказчик

Наконец, среди непрекращающихся всхлипываний раздался протяжный металлический скрежет. Король продолжал вдавливать камень, а стена уже отъехала в сторону, открыв нашему взору потайной ход.

— Коридор, — едва слышно пропищал Ша.

— Да, ты прав, Ша, — согласился Проклятый.

Мы долго шли по узкому темному проходу и среди непроглядной тьмы, факел освещал образы покоящихся здесь горожан. Среди каменной кладки виднелись ровные ряды одетых в темные сутаны скелетов. И если присмотреться по внимательнее, то можно было различить как мимо черепов ползают огромные серые крысы.

— Служители святого Стефана, — едва слышно произнес Проклятый.

— Это что же монахи? — удивился я.

— Воины. Они защищали наши земли во времена нашествия северян.

Душеприказчик дотронулся до одной из костей, и тусклый огонь вырвал из тьмы резкую боль на его лице. Получалось, что и давно умерших тоже коснулась длань проклятия.

Следующий зал оказался темным и пустым. Остановившись возле больших дверей, украшенных образами святых, король немного замешкался.

— Я дальше не пойду, — произнес Его величество.

— Пойдешь, — Проклятый был не приклонен.

Ключ щелкнул в замке. Король затрясся как осиновый лист и, вцепившись в руку Проклятого, потянул его назад.

— Чего тебе бояться, тиран. Ты и так давно мертв.

Испуг на лице короля сменился ужасом.

Дверь протяжно заскрипела и отварилась. Из темноты повеяло ледяным холодом. Я сильнее прижал к груди подаренный мне душеприказчиком стилет. Ша сидевший у меня на плече, сжался, и попытался спрятаться под ворот.

Из непроглядной мглы, длинными культями, потянулись тонкие нити тумана. Костлявые пальцы с изогнутыми когтями сжимались и разжимались, будто искали легкую жертву.

Король попятился, но туманная длань ухватила его за плечо и потянула к себе. Зал наполнил истошный вопль. Морок стал гуще, и резкий рывок заставил короля скрыться в темноте.

Я ощутил нарастающий страх, когда исчезающий в пустоте крик вновь повторился. И резко затих.

В кромешной темноте я с трудом различил скрюченное человеческое тело. Мы подошли чуть ближе и Проклятый осветил факелом дальнюю часть коридора. Там, почти под самым потолком, висели сотни, а может быть даже тысячи изуродованных тел. Я зажал рот руками, чтобы мой испуг не вырвался наружу.

Ночную тишину нарушил непривычный звук. Кап, кап, кап…

Проклятый резко повернулся, но я и без факела смог увидеть, как мертвые тела обрастают кожей, а капли крови, струящиеся вниз, прилипают обратно к измученным телам.

Яркий свет ударил в глаза и тысячи свечей осветили огромный зал. Холодные стены наполнились стонами и хрипами, и я почувствовал нарастающий жар горящих печей.

Впервые, в этом холодном мире, мне удалось ощутить привычное тепло.

Апогеем стал душераздирающий крик, который поверг меня в ужас. Когда я обернулся, то увидел, как два здоровенных палача опускают связанного веревками несчастного на острый угол железной пирамиды. С другой стороны на кованных стульях уже сидело несколько мужчин, руки которых были связаны за спиной, а шеи стягивал стальной обруч. Пыточный механизм с помощью рычага соединялся с четырехзубой вилкой, — и любое маломальское движение приводило адское изобретение в действие. Медленно продавливая окровавленный подбородок, оно приносило еретикам невыносимые страдания.

Я сумел прочесть вырезанную на их стульях короткую надпись: « Отрекаюсь».

На лице Проклятого возникло отвращение. Прямо перед нами жилистому мученику, монахи вставляли в рот железный инструмент, внешне напоминавший грушу. Когда его изможденное пытками тело, не в силах сопротивляться, ослабло — раздался роковой щелчок. Еретик в отчаянье затряс руками и ногами. Железная груша раскрылась свои смертоносные лепестки: и рот, и горло страдальца разорвало в клочья, окропив монахов темно-красным фонтаном.

В голове поселился противный жужжащий шум; мир поплыл перед глазами и я почувствовал, что ноги стали ватными.

— Вешать этих ведьм! — раздался знакомый до боли голос.

— Идите за новыми ведьмаками! А эти тела скиньте в яму, — поддержал его другой голос. И в этот раз настала очередь удивляться Проклятому. Остекленевшими глазами он смотрел на пожилого мужчину, стоявшего рядом с королем. Мужчина был облачен в монашескую сутану, с мертвенно-бледным лицом и крючковатым носом. Желчно улыбнувшись, помощник выставил на показ отвратительные острые, словно клыки зубы.

— Боже… Это же он! — внезапно произнес душепркиазчик. — Значит, зло посещало наш город еще несколько сотен лет назад.

ЧАСТЬ ШЕСТАЯ: Ключ от всех дверей

Бывают города, которые воле судьбы становятся заложниками своих собственных жителей. Люди привязываются к домам, улицам, площадям и даже башенным стенам.