Отстрельщик

Спустившись на четвертый, я услышал, что стекло окончательно треснуло, теперь зомби, если додумается убрать палку, сможет выбраться на балкон. Правда, в его акробатических трюках я уверен ещё меньше своего. Хотя, блин остается ещё прыгун. Надеюсь, Леха его грохнул, или покалечил достаточно, чтобы он не смог меня догнать. Господи! Я трус и предатель, я бросил их, бросил.

Четвертый этаж преодолен и с балкона третьего я взглянул наверх. Сверху на меня беспристрастно взирал мертвец явно пребывающий в замешательстве от того что его добыча ушла. Вот так вот мы произошли от обезьян и умеем карабкаться подобно им, а шатуны произошли от людей и не умеют этого.

Наверху ещё раз бахнуло, и зомби скрылся, видимо зашагав к источнику шума. Я взглянул вниз. Черт. Второй этаж застекленный, это проблема. Если сорвусь, не убьюсь точно.

С горем пополам цепляясь за все, что торчит, я преодолел и это препятствие. Два раза мои босые ноги напарывались на гвозди, так что они сильно кровоточили. Зато руки казалось, вылиты из стали, не знаю — адреналин или сильно развитое во мне чувство выжить добавило им крепости. Пересекаю второй этаж, все, почти добрался. Теперь нужно только удачно спрыгнуть на асфальт и бежать со всех ног. Эх, как жаль, что в этих старых домах нет балкона на первом этаже, прыгать то страшно.

Не знаю, обгадил ли я штаны, когда позади меня разбилось стекло, но перемахнул через поручни балкона я очень быстро. Тот прыгун в пиджаке, каким-то непостижимым образом оказался на втором этаже.

Летел я быстро, и земля встретила меня грубо. Ноги моментально отсохли, однако я быстро вскочил и, кажется, ничего не сломал. Все ещё прихрамывая и оставляя капли крови на пока ещё холодному после ночи асфальту, я как шатун заковылял по улице.

Хоть улицы были и пустынны, меня сразу охватило чувство опасности. Только через метров сто я повернулся. Прыгун невозмутимо стоял на балконе, подперев свою голову рукой, словно вышел покурить. Никаких попыток догнать меня он не делал, я ужаснулся его… человеческим манерам.

Два раза натыкаясь на большие скопления мертвецов идущих на выстрелы, отгремевшие у Фомича. Только моя быстроходность пока спасала меня, но босые ноги и усталость постепенно доканывали меня.

Все ещё прихрамывая, я радовался своему спасению и проклинал за то, что не помог моим теперь уже наверняка мертвым товарищам. Правду говорят, что настоящая суть человека проявляется в стрессовых ситуациях, вот и проверил. Доверять нельзя никому, даже себе. Покойтесь с миром Фомич, Марфа, Леха, Тамара…

Пуля выбила асфальт в каких-то паре метров от меня. Я мигом упал на колени и, подняв вверх руки, принялся орать:

— Я живой! Я живой!

Из-за забора напротив, появился человек в камуфляже и принялся осматривать окрестности. По мне больше не стрелял, но я все так, же держал руки на виду и теперь уже шептал:

— Я живой, я живой…

Человек, солдат как я понял, был не один. С ним вышло ещё трое. Все вооружены и предельно бдительны. Они подошли ко мне и уставились.

— Живой, живой…

— Ты в порядке? — Спросил один из них. — Можешь опустить руки.

— Бедняга помешался. — Почесал затылок второй.

— Цыц Рига. — Один из них присел и пощелкал пальцами возле моего лица. — У мужика шок. Эй, как тебя зовут.

— Я… Я Николай.

— Где твоё оружие Николай?

— У меня его нет. — Ответил я, и солдаты удивленно переглянулись. — Но у Фомича было.

— Фомича? — Поднял бровь тот, кого назвали Ригой. — А где Фомич?

Я опустил глаза и молчал, слова не требовались, они все понимали.

— Так ладно, не нужно рассиживаться в городе ещё хватает этих тварей. Вставай Николай, тебе только что крупно повезло, мы уже собирались улетать.

— Улетать? — Прошептал я.

— Ага, в поле за городом вертолет. Вставай же пошли.

Моими спасателями оказался потерянный отряд, за каким прислали вертолет, едва снова их обнаружили. Для меня это было странно. Они спасали своих, в то время как плевали на гражданских.

Старшего сержанта звали Мирон, именно он щелкал у меня перед лицом пальцами. Остальные были рядовыми, — Рига, Юра, Стас. Причем насчет Риги я не знал было ли это его имя, кличка или фамилия.

Шли мы быстро, военные постоянно были начеку и вскоре город оказался позади. Я взглянул в серое небо, где собирались грозовые тучи, наверное, впервые за последний месяц и мне стало страшно. Страшно не за себя или за мир. Страшно, в целом, глобально. Некий первобытный страх рвался наружу.

Вертолет стоял посреди поля, на котором едва стала появляться озимая пшеница. Крохотные побеги растения безжалостно топтали, урожай, ещё не вызрев, был обречен на гибель. Все подступы к транспортнику просматривались и команда, стоящая по периметру вокруг него явно не дремала.