Ловушка для призрака

— Но Милтон, доктор Милтон — он же не спал с ней, не спал!

— Не спал, согласен, иначе об этом знала бы уже вся клиника. Но спроси, зачем она примчалась к доктору Макферсону — не за новым ли доктором? Ты спросил её?

Макс промолчал.

— А я уверен на все сто: она явилась туда, чтобы подобрать своему муженьку другого врача: Милтон не удовлетворил её желаний. Быть может, он ей не приглянулся.

— А я, значит, приглянулся?— неожиданно вырвалось у разозленного Макса.

— Что? Что ты сказал?— Алекс был поражен. Он уставился на Макса, не отрываясь. — Выходит, она выбрала тебя? Тебя, доктора Котмена, в домашние врачи и любовники?

Вопрос повис в воздухе. Макс не знал, что на него ответить. Выручила его Франческа. Она подошла к их столику, поставила кофе перед Алексом Видалом и снова расстроенно взглянула на Макса. Макс не смел поднять глаза, которые он спрятал, как только девушка приблизилась. Казалось, сейчас любой мог прочитать в них все, о чем он думает.

Алекс словно почувствовал его состояние, легко тронул Франческу за локоть, давая понять, чтобы она поскорее оставила их.

— Принеси нам чего-нибудь выпить, Франческа. Только покрепче. Мне что-то не по себе.

Макс еле дождался, когда девушка отойдет от них.

— Мне кажется, ты преувеличиваешь.

— Что?— спросил его Алекс.

— Ну, — сказал Макс, — что Оливия … что миссис Рэнделл ищет себе любовников. Да и я… Я буду только изредка наведываться к ним и просто осматривать ее мужа. Это займет каких-нибудь полчаса-час в неделю — не больше. По-моему, ничего страшного, а тем более порочного в этом нет.

— Это тебе так кажется, Макс, потому что ты просто ослеп и твои мозги начинают плесневеть. Хотя, поступай, как хочешь, раз советы друга для тебя пустой звук. Франческа, Франческа, — крикнул Алекс официантке. Ему уже не терпелось выпить. — Где ты запропастилась?

К столику Алекса и Макса подошел сам Мишель Ламартин.

— Никогда не думал, что вы можете так ссориться. Ваш разговор было слышно аж на кухне.

— Прошу прощения, дорогой Мишель, но я пытался вдолбить этому упрямцу, что доверять своим чувствам, особенно в его возрасте, крайне опасно и нелепо.

— И что же получилось?

— Он меня не переубедил, — ответил за друга Макс.

— Да, чувства — штука сложная, — философически протянул Ламартин. — Порою, они совсем не подчиняются нам.

— Но для чего тогда голова!— продолжал возмущаться Алекс. — Бог дал этому двуногому существу еще и голову, мозги. И что я вижу: что эти самые светлые мозги моего друга куда-то просто улетучиваются. Уж не знаю, как их удержать.

— Но, может, их не надо и удерживать?— спросил Ламартин.

— Тогда в два счета сойдешь с ума.

— Но не сошел же еще?— улыбнулся Макс. — Не сошел?

— А долго ли?— отмахнулся от него Алекс и взял из рук Франчески принесенную стопку с виски. — Не удивлюсь, когда через неделю ты прибежишь ко мне и станешь вопить о помощи.

— Надеюсь, этого не произойдет, — приглушенно сказал Макс.

Домой он добрался слегка опьяневшим. В конце концов они с Алексом помирились. Скрепили свое примирение несколькими рюмками аперитива.

Вернувшись, Макс забрался под теплый душ, постоял под ним минут десять и, почувствовав себя полегче, сразу же отправился в постель. Ему не хотелось ни слушать музыку, ни смотреть телевизор — хотелось только поскорее заснуть и во сне увидеть ту, о которой он не мог забыть весь день — Оливию Рэнделл. И засыпая, Макс твердо решил, что снова увидится с нею. Когда там она говорила, что ждет его: в четверг, пятницу? Кажется, в четверг. А сегодня что? Понедельник или вторник? Совсем память потерял.

Макса словно окутывало облако нежности. Нет, все-таки в этом что-то есть: увидел — и ощутил. Любовь с первого взгляда?

Макс провалился в сон. Спал как убитый. Утром встал бодрый и выспавшийся. Принял холодный душ, почистил зубы, позавтракал.

Погода с утра разыгралась. Приятное в этом году лето: не жаркое, не душное, не надоедливое. Хорошо бы еще, конечно, дождя, — ну, хоть пыль прибить, а то порою от нее спасения нет: лезет и в глаза, и в рот, и в ноздри.

Макс медленно вывел из гаража машину. Ему нравился этот аккуратный и неприхотливый «ягуар», модели 77-го года выпуска. С ним он себя чувствовал, как одно целое…

Макферсона Макс встретил перед входом в клинику. Тот приветливо улыбнулся и дружелюбно пожал Максу руку.

— Я смотрю, вы начинаете преуспевать не только на поприще медицины, — с улыбкой сказал доктор Макферсон.

— Вы о миссис Рэнделл?— недоуменно спросил Макс.

— О ней, о ней, вы же прекрасно понимаете. Кстати, вы приняли какое-нибудь решение относительно её предложения? Что мне сказать ей, если она вдруг позвонит?

— Скажите, что я не против того, чтобы лечить мистера Рэнделла.