Похититель снов

Достичь обещанного душевного равновесия ему так и не удалось. Попытки ночевать вне дома, у друзей, в отелях и у девушки результата не дали. Непременным финалом была мокрая от пота постель, душераздирающие крики по ночам и перепуганные соседи по кровати.

Силы бороться, Никита больше в себе не находил. Просто ждал непонятно чего, из-за всех сил стараясь оттягивать момент сна.

Эта бабка меня бесит — Никита мило улыбнулся сидящей напротив старушке в парике, который был одет криво.

— Так что конкретно вы хотите видеть на стенде, под вашими окнами Мария Фёдоровна?

— Внучка моего, Андрюшеньку, — прошмакала та — он в третий класс пошел в этом году, хочу ему сюрприз устроить.

— Вы хотите, чтоб мы поместили банер с его фотографией на стенд, верно? Я правильно вас понял? А может ещё надпись, какую-нибудь? Ну, к примеру, любимому внуку от бабули, или еще что?

Старуха затрясла головой и сварливо отозвалась.

— Ничего не надо. Обдираловка. И так сумму заломили несусветную. Да таких как мой Андрюша, надо бесплатно по всему городу развесить, в пример всем. Золото, а не ребенок.

Никита посмотрел на фото, на котором невероятно толстый карапуз сосал леденец.

— Понимаете Мария Фёдоровна, если на стенд вывесить просто фотографию, будет выглядеть немного непонятно. Естественней будет подписать что-нибудь.

— Нет! — заверещала бабка — Не надо.

Квитов пожал плечами, еле скрывая раздражение. Не надо так не надо.

Еще жалуются, что пенсия маленькая. Вот я себе не могу позволить повесить на стенд свой портрет. Еще и на два месяца.

— Хорошо. Завтра мы вам пришлем приблизительные наброски и там уже договоримся о времени.

Старуха шумно высморкалась в грязный платок, но уходить видимо не собиралась.

— Еще что-то? — поинтересовался Никита, еле сдерживаясь, что бы не дать бабке пинка.

— Я кофе допью — отозвалась та.

Как хорошему клиенту, ей с час назад секретарша принесла чашку кофе, который за всё время разговоров уже успел остыть и покрыться мутной пленкой. Зуммеров отвернулся к компьютеру, что бы не сорваться на крик и не вышвырнуть бабку за шиворот. За час общения, она его достала до предела своими капризами.

Сделав копию фотографии мальчика на сканере, он поместил на задний план панораму цветущего сада и сбоку напечатал витиеватым шрифтом: «Здесь не будет ничего. Придумай чем забить». Скинув все на мягкий диск, Никита встал

из-за стола и вышел из кабинета. Старуха угрюмо допивала свои помои.

— Славик, здесь предвариловка, доработай, оцифруй и отдай в отдел — Никита положил перед художником-оформителем Вячеславом диск.

— Через неделю он должен висеть на Кировском проспекте.

Слава Лямин, не отрывая глаз от монитора, присвистнул. Диск ушёл в привод.

— Что, кто-то из олигархов решил пропиарить своего сынишку? Новая, восходящая звезда репа? Юный гений, или просто день рождения? Почему без подписи?

— Вообще заказчик горячо любящая внука бабка, весьма скверного характера. В честь того, что пацан дотянул до третьего класса, она решила вывесить его лицо на обозрение всему городу. Мол, приятно ему будет.

Лямин удивленно посмотрел на Никиту.

— Что, серьезно? И откуда у людей деньги?

Он щелкнул мышкой и на мониторе появился измазанный карапуз в масштабе на весь экран. Слава покачал головой и поморщился. Стрелка забегала по экрану, убирая грязь со щек малыша, придавая губам контраст, а щекам румянец.

— Я хоть и зарабатываю неплохо, но вот не могу себе позволить повесить внука на Кировском проспекте. — Усмехнулся Лямин.

— У тебя же его нет.

— Ну, будет когда-нибудь.

— Ну тогда и будешь причитать.

Домой Никита пришел под вечер. Разделся донага и залез под холодный душ, предварительно выпив четыре таблетки аскофена. Тело требовало отдыха, сигнализируя мелкой дрожью и слабостью. Ни душ, ни таблетки, не изгоняли безумного желания поспать. После ванны Квитов выпил кофе, надел предварительно намоченные в холодной воде носки на ноги и принялся ходить по залу кругами. В движении трудно заснуть, хотя совсем недавно, он чуть не разбил себе голову на беговой дорожке. Сон накрыл его в интенсивном беге, как обморок. А может это и был обморок от систематического недосыпания. Мокрые носки Никита изобрел сам, но дискомфорт от их ношения помог препятствовать сну только первые две недели.

Насчитав пятьдесят два круга по залу, Квитов с ужасом обнаружил, что засыпает. Голова отяжелела, а невидимый счётчик начал отсчитывать последние секунды до отключения сознания. Лихорадочно заметавшись по комнате, он включил на полную громкость телевизор и музыкальный центр. Из колонок рявкнул бас.

— Боже, дай мне сил справиться с этим. — Пробормотал Никита и почувствовал позывы сходить в туалет.