Добавить в моё избранное
88 мин, 18 сек 7183
Как тут проснутся? Ужасно было еще то, что почти всегда Зуммерова захватывал так называемый сюжет сна. Его подхватывали события и несли с головокружительной быстротой через черный туннель страха, не давая опомнится и сделать что — либо, чтоб проснутся.
Кошмары лишали воли. Они полностью и целиком владели сознанием во снах Никиты. Это и убивало.
Он стоял посередине комнаты и ждал. Сейчас что-то произойдет. Нечто страшное. В голове прокрутились события последнего дня. Бабка, которая заказывала стенд со своим внуком, всерьез достала его. Зуммеров вспомнил, что не удержался и убил ее. Задушил, сомкнув свои руки на ее дряблой шее. Старуха мучилась недолго. Хрипела, извивалась и вскоре умерла. Чтоб скрыть факт преступления, Никита привез ее мертвое тело сюда, в старый дом родителей, который стоял в трущобах города. Сами родители давно переехали в центр. Спрятать тело не сложно. Квитов просто скинул его в погреб и захлопнул тяжелую крышку. Сейчас бабка валялась там. Нужно пойти, проверить, не видно ли чего со стороны. Мало ли что, пацаны будут лазить по заброшенным домам и случайно найдут ее.
Никита вышел из зала и оказался на широкой веранде, которая так же служила столовой. Тьма сгустилась. Через выбитые окна на улице еле просматривались силуэты соседних домов. Он повернулся налево. Там в углу, чуть выступая над полом, виднелась крышка погреба. Гроба, для надоедливой старухи. Шаг за шагом Никита медленно подходил к погребу, размышляя, завалить его каким-нибудь мусором или сойдёт и так.
Додумать ему не дал далекий стон, который послышался из-под земли. Зуммеров прислушался. Тут крышка погреба внезапно дёрнулась. Потом еще раз.
Оттуда кто-то с силой стучал в нее, намериваясь вылезти, но пока видимо не хватало сил. Никита похолодел от ужаса.
Это та надоедливая старуха! Я ее не убил на самом деле, а лишь только придушил, от чего она потеряла сознание и теперь она хочет вылезти из своей могилы. Вылезти и отомстить!
Стуки из погреба стали настойчивей. Крышка подрагивала и приподнималась всё чаще, а Никита стоял, парализованный страхом и ничего не мог сделать. Он заворожено смотрел на бешено стучащую деревяшку. Внезапно из ямы донеслось какое-то истерическое хихиканье, а затем злой шёпот гулко сообщил.
— Я доберусь до тебя Никита, ты пожалеешь, что убил меня!
Никита подскочил к закрытой нише, подпрыгнул и опустился на крышку погреба. От туда сразу донёсся глухой стук и далёкий звук упавшего на пол тела. Наступила тишина. Не гробовая. Страшней. В ней вязко плавали завывания ветра, скрип двери и шуршащие звуки, словно кто-то ползал по земляному полу. Подтягивался на руках и пальцах, впиваясь во влажный чернозём.
Она умерла, подумал Зуммеров. Упала и сломала себе шею, а эти звуки издаёт кто-то другой». Он осторожно слез с крышки и сел рядом. Дыхание тяжело выходило из груди. Рука медленно потянулась к ручке.
Я должен посмотреть. Убедиться, что она сдохла. Пальцы сомкнулись на массивном, стальном крючке. Глубоко вздохнув, Никита рванул на себя дверцу и заглянул в погреб. Длинная, деревянная лестница уходила во мрак, лишь далеко внизу тусклая лампочка освещала маленький участок земли. У подножия лестницы лежало искалеченное тело старухи. Ее глаза, выражающие адскую злобу, смотрели на Никиту.
— Я доберусь до тебя! — заверещала она и приподнялась на тощих руках. Нижняя половина ее тела с чавкающим звуком отошла от верхней в районе пупка, но не осталась в бездействии. Ноги как будто жили собственной жизнью. Они исступлённо молотили по полу и бешено дёргались. Иссиня-черные, блестящие кишки волочились по земле за верхней частью тела. Старуха оторвала их, решив, что они ей сейчас помеха. Она зарычала и с большой скоростью начала взбираться по лестнице, подтягиваясь на одних руках и не сводя безумного взгляда с Зуммерова.
Ополовиненное тело неслось на него с единственным желанием вцепиться в глотку. Никита снова закричал, и вскочив на ноги, побежал по неожиданно вытянувшемуся на неимоверную длину, коридору. Тот был узок, темен и странно исходил волнами по стенам. За его спиной чудовище вылезло из погреба и отталкиваясь на руках, понеслось за ним. Редкие, седые волосы кошмарной старухи развивались по ветру, губы зло выплевывали ругательства.
Задыхаясь от ужаса, заплетаясь в собственных ногах, Зуммеров бежал что есть сил, но бабка не отставала. Ее шипение за спиной раздавалось все ближе, повергая тело в пучину беспомощного страха. Ноги с каждым шагом наливались свинцом, стены начали качаться, пот заливал глаза, мешая обзору. Конечности отяжелели до невозможности.
Все! Конец!
Никита споткнулся, ноги заплелись и он растянулся на полу со сдавленным стоном. Последнее, на что его хватило, это повернуть голову и теряя сознание от ужаса, увидеть как старуха прыгает на него, злобно хохоча.
Зуммеров несколько минут лежал на кровати и широко открытыми глазами смотрел в темноту.
Кошмары лишали воли. Они полностью и целиком владели сознанием во снах Никиты. Это и убивало.
Он стоял посередине комнаты и ждал. Сейчас что-то произойдет. Нечто страшное. В голове прокрутились события последнего дня. Бабка, которая заказывала стенд со своим внуком, всерьез достала его. Зуммеров вспомнил, что не удержался и убил ее. Задушил, сомкнув свои руки на ее дряблой шее. Старуха мучилась недолго. Хрипела, извивалась и вскоре умерла. Чтоб скрыть факт преступления, Никита привез ее мертвое тело сюда, в старый дом родителей, который стоял в трущобах города. Сами родители давно переехали в центр. Спрятать тело не сложно. Квитов просто скинул его в погреб и захлопнул тяжелую крышку. Сейчас бабка валялась там. Нужно пойти, проверить, не видно ли чего со стороны. Мало ли что, пацаны будут лазить по заброшенным домам и случайно найдут ее.
Никита вышел из зала и оказался на широкой веранде, которая так же служила столовой. Тьма сгустилась. Через выбитые окна на улице еле просматривались силуэты соседних домов. Он повернулся налево. Там в углу, чуть выступая над полом, виднелась крышка погреба. Гроба, для надоедливой старухи. Шаг за шагом Никита медленно подходил к погребу, размышляя, завалить его каким-нибудь мусором или сойдёт и так.
Додумать ему не дал далекий стон, который послышался из-под земли. Зуммеров прислушался. Тут крышка погреба внезапно дёрнулась. Потом еще раз.
Оттуда кто-то с силой стучал в нее, намериваясь вылезти, но пока видимо не хватало сил. Никита похолодел от ужаса.
Это та надоедливая старуха! Я ее не убил на самом деле, а лишь только придушил, от чего она потеряла сознание и теперь она хочет вылезти из своей могилы. Вылезти и отомстить!
Стуки из погреба стали настойчивей. Крышка подрагивала и приподнималась всё чаще, а Никита стоял, парализованный страхом и ничего не мог сделать. Он заворожено смотрел на бешено стучащую деревяшку. Внезапно из ямы донеслось какое-то истерическое хихиканье, а затем злой шёпот гулко сообщил.
— Я доберусь до тебя Никита, ты пожалеешь, что убил меня!
Никита подскочил к закрытой нише, подпрыгнул и опустился на крышку погреба. От туда сразу донёсся глухой стук и далёкий звук упавшего на пол тела. Наступила тишина. Не гробовая. Страшней. В ней вязко плавали завывания ветра, скрип двери и шуршащие звуки, словно кто-то ползал по земляному полу. Подтягивался на руках и пальцах, впиваясь во влажный чернозём.
Она умерла, подумал Зуммеров. Упала и сломала себе шею, а эти звуки издаёт кто-то другой». Он осторожно слез с крышки и сел рядом. Дыхание тяжело выходило из груди. Рука медленно потянулась к ручке.
Я должен посмотреть. Убедиться, что она сдохла. Пальцы сомкнулись на массивном, стальном крючке. Глубоко вздохнув, Никита рванул на себя дверцу и заглянул в погреб. Длинная, деревянная лестница уходила во мрак, лишь далеко внизу тусклая лампочка освещала маленький участок земли. У подножия лестницы лежало искалеченное тело старухи. Ее глаза, выражающие адскую злобу, смотрели на Никиту.
— Я доберусь до тебя! — заверещала она и приподнялась на тощих руках. Нижняя половина ее тела с чавкающим звуком отошла от верхней в районе пупка, но не осталась в бездействии. Ноги как будто жили собственной жизнью. Они исступлённо молотили по полу и бешено дёргались. Иссиня-черные, блестящие кишки волочились по земле за верхней частью тела. Старуха оторвала их, решив, что они ей сейчас помеха. Она зарычала и с большой скоростью начала взбираться по лестнице, подтягиваясь на одних руках и не сводя безумного взгляда с Зуммерова.
Ополовиненное тело неслось на него с единственным желанием вцепиться в глотку. Никита снова закричал, и вскочив на ноги, побежал по неожиданно вытянувшемуся на неимоверную длину, коридору. Тот был узок, темен и странно исходил волнами по стенам. За его спиной чудовище вылезло из погреба и отталкиваясь на руках, понеслось за ним. Редкие, седые волосы кошмарной старухи развивались по ветру, губы зло выплевывали ругательства.
Задыхаясь от ужаса, заплетаясь в собственных ногах, Зуммеров бежал что есть сил, но бабка не отставала. Ее шипение за спиной раздавалось все ближе, повергая тело в пучину беспомощного страха. Ноги с каждым шагом наливались свинцом, стены начали качаться, пот заливал глаза, мешая обзору. Конечности отяжелели до невозможности.
Все! Конец!
Никита споткнулся, ноги заплелись и он растянулся на полу со сдавленным стоном. Последнее, на что его хватило, это повернуть голову и теряя сознание от ужаса, увидеть как старуха прыгает на него, злобно хохоча.
Зуммеров несколько минут лежал на кровати и широко открытыми глазами смотрел в темноту.
Страница
6 из 26
6 из 26
