Добавить в моё избранное
88 мин, 18 сек 7186
Я снова и снова могу переживать один и тот же ужасный сон, не считая мелких отхождений от основного сценария и с каждым разом сон все страшней. Я не могу не спать. Я держусь на таблетках и физических стимуляторах максимум четыре дня, потом наступает состояние близкое к обмороку, переходящее в сон».
«Какие физические стимуляторы ты имеешь в виду?»
«Боль. Чем она сильней и продолжительней, тем меньше хочешь спать. Я колю себя в запястье шилом и прижигаю открытую рану сигаретой. Помогает, но, к сожалению не надолго. Все чувства атрофируются. Я не чувствую кожей ледяной душ, не слышу громкую музыку, в последнее время даже боль отходит, когда наступает сон. Кошмар занимает в моей жизни все. Я боюсь себя, боюсь, что могу принести вред окружающим».
«Каким образом ты можешь своими сновидениями нанести вред окружающим? Боишься за собственную психику? Были признаки неуправляемой агрессии?»
«Две недели назад я начал ходить во сне. Я не знаю, на что способен в состоянии сомнамбулизма. А вдруг очередной кошмар из сна, предстанет передо мной в реальности близким человеком? Я же его убью».
«Как ты узнал, что ходишь во сне? Ты же спишь!»
«Иногда я просыпаюсь в другой комнате. Стоящим где-нибудь в углу или бывает сидя на стуле. Последний раз я переложил все вилки и ножи из ящика буфета, себе под кровать и ни секунды об этих действиях я не помню.
Я выбираю самую неудобную позу для сна, я делаю все, чтоб сократить минуты страха, но бесполезно. Рано или поздно, я засыпаю и знаете Лев Ильич, что совсем ужасно? За пол часа сна, я проживаю ТАМ целую вечность, словно время растягивается. Вечность в страхе. Бороться бесполезно».
«На лицо признаки опухоли головного мозга Никита! Не хочешь сходить в больницу, проверится? Это не шутки!»
«Я ходил. Правда, ходил. Когда не мог больше терпеть. Никаких отклонений не обнаружилось и мозг у меня нормальный».
«В твоем случае нужно более тщательное обследование, на зарубежном оборудовании. У меня есть знакомый в клинике»…
«… в клинике доктора Бурковского? Был я и там. Взяли с меня кучу денег, целую неделю облучали всякими умными агрегатами, чуть не сделали трепанацию или лоботомию, не помню, что они мне предлагали и всё впустую. Физически я здоров»
«Нужно рассказать родителям. Они волнуются»
«Я расскажу. Может позже. Когда совсем средств не останется. Я боюсь»
«Не волнуйся, в психиатричку тебя никто не отдаст»
«Я надеюсь»
«Можешь рассказать мне хоть один кошмар. Пожалуйста. Мне необходимо знать, с чем ты имеешь дело, прежде чем я дам тебе дельный совет»
«У вас есть дельные советы как мне помочь? Извините Лев Ильич, но сейчас самым лучшим для меня будет застрелиться. Единственное, что меня удерживает от суицида, это страх того, что кошмары последуют за мной туда! В загробную жизнь!»
«И всё же я попробую тебе помочь. Всегда есть последняя инстанция, куда обращаешься тогда, когда остальные средства бессильны»
«Вы меня заинтриговали. Уверены на счёт кошмара?»
«Абсолютно»
«Конечно, я не смогу передать всей палитры отрицательных эмоций, присущей во снах, но попробую описать максимально ярко.
Этот сон повторяется уже раз десятый и пожалуй он единственный, где присутствует некий приятный элемент. Девушка. Фантастически красивое создание, которое может существовать только во снах.
Мы находимся с ней на зеленом лугу. Тихое, красивое, волшебное место. Небо над головой тёмного цвета, но не страшного. Это таинственная темнота. Рядом тихо плещется маленький пруд. Луг простирается до самого горизонта и кроме нас с девушкой и гигантского дуба, под кроной которого мы стоим, никого нет. Мы стоим и смотрим друг на друга и оба почему-то знаем, что любим. Безумной, сладкой, пьянящей любовью, связанны душой и телом. Ее бездонные очи смотрят в мои и они просто великолепны, но почему-то всё время печальны. В уголках глаз стоят слёзки и я не могу понять причину её грусти. Я обнимаю её, целую, спрашиваю, в чём дело, а она гладит меня по щеке и шепчет «бедный мой, бедный».
Ничего сначала не предвещает беды. Рядом плещется небольшой такой, тихий и спокойный пруд. Крона дуба неподвижно висит над нами.
Мы стоим, смотрим друг на друга, любуемся и так нам хорошо вместе, как вдруг поверхность воды в пруду, начинает покрываться рябью. Из-под земли доносится нарастающий гул, который отдаётся вибрацией в почве под ногами. Дальше вода в болотце закипает и вспенивается гигантскими фонтанами. Потом из воды выходит ОН.
Большой, страшный человек.
Сначала показывается лысый, блестящий череп, размером как раз с пруд. Непонятно даже, как и откуда он вылезает, но во сне это не важно. Медленно так, знаете, из воды поднимается лоб, желтые, жуткие глаза, громадный рот, потом его плечи разрывают землю по обеим сторонам болота и он упирается руками, чтоб вылезти полностью.
«Какие физические стимуляторы ты имеешь в виду?»
«Боль. Чем она сильней и продолжительней, тем меньше хочешь спать. Я колю себя в запястье шилом и прижигаю открытую рану сигаретой. Помогает, но, к сожалению не надолго. Все чувства атрофируются. Я не чувствую кожей ледяной душ, не слышу громкую музыку, в последнее время даже боль отходит, когда наступает сон. Кошмар занимает в моей жизни все. Я боюсь себя, боюсь, что могу принести вред окружающим».
«Каким образом ты можешь своими сновидениями нанести вред окружающим? Боишься за собственную психику? Были признаки неуправляемой агрессии?»
«Две недели назад я начал ходить во сне. Я не знаю, на что способен в состоянии сомнамбулизма. А вдруг очередной кошмар из сна, предстанет передо мной в реальности близким человеком? Я же его убью».
«Как ты узнал, что ходишь во сне? Ты же спишь!»
«Иногда я просыпаюсь в другой комнате. Стоящим где-нибудь в углу или бывает сидя на стуле. Последний раз я переложил все вилки и ножи из ящика буфета, себе под кровать и ни секунды об этих действиях я не помню.
Я выбираю самую неудобную позу для сна, я делаю все, чтоб сократить минуты страха, но бесполезно. Рано или поздно, я засыпаю и знаете Лев Ильич, что совсем ужасно? За пол часа сна, я проживаю ТАМ целую вечность, словно время растягивается. Вечность в страхе. Бороться бесполезно».
«На лицо признаки опухоли головного мозга Никита! Не хочешь сходить в больницу, проверится? Это не шутки!»
«Я ходил. Правда, ходил. Когда не мог больше терпеть. Никаких отклонений не обнаружилось и мозг у меня нормальный».
«В твоем случае нужно более тщательное обследование, на зарубежном оборудовании. У меня есть знакомый в клинике»…
«… в клинике доктора Бурковского? Был я и там. Взяли с меня кучу денег, целую неделю облучали всякими умными агрегатами, чуть не сделали трепанацию или лоботомию, не помню, что они мне предлагали и всё впустую. Физически я здоров»
«Нужно рассказать родителям. Они волнуются»
«Я расскажу. Может позже. Когда совсем средств не останется. Я боюсь»
«Не волнуйся, в психиатричку тебя никто не отдаст»
«Я надеюсь»
«Можешь рассказать мне хоть один кошмар. Пожалуйста. Мне необходимо знать, с чем ты имеешь дело, прежде чем я дам тебе дельный совет»
«У вас есть дельные советы как мне помочь? Извините Лев Ильич, но сейчас самым лучшим для меня будет застрелиться. Единственное, что меня удерживает от суицида, это страх того, что кошмары последуют за мной туда! В загробную жизнь!»
«И всё же я попробую тебе помочь. Всегда есть последняя инстанция, куда обращаешься тогда, когда остальные средства бессильны»
«Вы меня заинтриговали. Уверены на счёт кошмара?»
«Абсолютно»
«Конечно, я не смогу передать всей палитры отрицательных эмоций, присущей во снах, но попробую описать максимально ярко.
Этот сон повторяется уже раз десятый и пожалуй он единственный, где присутствует некий приятный элемент. Девушка. Фантастически красивое создание, которое может существовать только во снах.
Мы находимся с ней на зеленом лугу. Тихое, красивое, волшебное место. Небо над головой тёмного цвета, но не страшного. Это таинственная темнота. Рядом тихо плещется маленький пруд. Луг простирается до самого горизонта и кроме нас с девушкой и гигантского дуба, под кроной которого мы стоим, никого нет. Мы стоим и смотрим друг на друга и оба почему-то знаем, что любим. Безумной, сладкой, пьянящей любовью, связанны душой и телом. Ее бездонные очи смотрят в мои и они просто великолепны, но почему-то всё время печальны. В уголках глаз стоят слёзки и я не могу понять причину её грусти. Я обнимаю её, целую, спрашиваю, в чём дело, а она гладит меня по щеке и шепчет «бедный мой, бедный».
Ничего сначала не предвещает беды. Рядом плещется небольшой такой, тихий и спокойный пруд. Крона дуба неподвижно висит над нами.
Мы стоим, смотрим друг на друга, любуемся и так нам хорошо вместе, как вдруг поверхность воды в пруду, начинает покрываться рябью. Из-под земли доносится нарастающий гул, который отдаётся вибрацией в почве под ногами. Дальше вода в болотце закипает и вспенивается гигантскими фонтанами. Потом из воды выходит ОН.
Большой, страшный человек.
Сначала показывается лысый, блестящий череп, размером как раз с пруд. Непонятно даже, как и откуда он вылезает, но во сне это не важно. Медленно так, знаете, из воды поднимается лоб, желтые, жуткие глаза, громадный рот, потом его плечи разрывают землю по обеим сторонам болота и он упирается руками, чтоб вылезти полностью.
Страница
9 из 26
9 из 26
