Мы дети мутного времени. Исповедь детдомовца

Ну вот закончилась операция. Ребенка положили под лампу, на сохранение. Убедившись, что все органы функционируют нормально, — сменив униформу, они отправились пить кофе. В ординаторской, за чашкой ароматного, черного кофе, они продолжили свою дискуссию о будущем ребенка. Заведующая роддомом, как самая заядлая хранительница и «защитница» детей, выступила с предложением; — А почему бы нам, не заставить мамашу написать заявление об отказе от ребенка?; — Ну смотрите; — ребенок родился больным, слабеньким, не живучим; — Он может просто не выжить! — Это не правильно; — перебила ее другая врач; — мы все сделали для того, чтобы он выжил; — и какая разница, сколько он потом проживет; — любому ребенку нужна Семья! — А Государству нужно пополнение, безродных детей, в детских домах; — с наглым ехидством, промямлила заведующая, чуть не выронив чашку с кофе из дрожащих рук; – Надо выполнять государственный заказ! — настойчиво, продолжила она свою нелепую дискуссию; — Возможно; — встряла в разговор третья участница; — явно желая угодить своей начальнице; — Мамочка у него, тоже не робкого десятка; — слабенькая совсем; — да и пережила смерть собственного чада; — не выдержит она; – Точно! — утвердительно поддержав свою коллегу, заключила заведующая; — Вот ты Петровна, и займись этим вопросом; — продолжала она, закрепляя, поддержкой коллег, свой коварный план; — подготовь мамашу, к неприятному для нее разговору. – Ну, ты не волнуйся, ты же уже не в первый раз это делаешь; — тебе не привыкать, данным вопросом заниматься; — А план перед государством, надо неукоснительно выполнять!; — благодаря данной работе, мы и живем не плохо! — Ну ладно девочки; — допив свой кофе, уставшим голосом промолвила заведующая; — вы тут остаетесь на дежурстве, а я побежала домой; — устала сегодня, чего-то я с этим отпрыском; Обсудили они, конечно, еще свои насущные – семейные вопросы, похихикали. Заведующая оделась, они распрощались, и она удалилась.

С утра следующего дня, к матери действительно пришли доктора, чтобы воплотить в жизнь свой коварный план. Она как почувствовала, что к ней пришли с плохими новостями. Ее сердце забилось так сильно и тревожно, что даже дыхание сперло. Глаза налились горькими слезами. Она старалась сдержать в себе всю боль и отчаяние, чтобы только не разреветься. Она спросила, еле сдерживая слезы: — Доктор; — объясните мне, пожалуйста; — умоляющи, смотря врачихе в глаза; — проговорила она дрожащим, от переживания голосом; — где мой ребенок, и что с ним?; — мне ведь кормить малютку уже надо! Петровна, которой заведующая дала задание, заставить написать заявление, об отказе от ребенка, была неумолима. Ее совсем не волновало то, что матери станет плохо, от ее бездушных слов. Она цинично, как и всегда, проговорила, свою речь, которую возможно, проговаривала мамочкам, каждый день по нескольку раз. – Ты мамаша; — давай тут не разводи нюни, тебе это все равно не поможет!; — лучше слушай внимательно, что я тебе скажу сейчас, и не перебивай; — Роды твои оказались тяжелыми, неудачными; — ребенок твой родился болезненным, с патологиями, не поддающимися лечению; — короче, твой ребенок родился инвалидом; У матери, услышав такое от врача, да еще и, с каким цинизмом это было сделано, аж дыхание сперло. Она расплакалась. А Петровна, как и полагается ей по праву врача, продолжала грубо и беспристрастно, настаивать на своем. – Ты милочка давай тут не распускай нюни; — что случилось, то случилось, и с этим ничего не поделаешь; — В общем-то, ты и сама в этом виновата, — что твой ребенок родился инвалидом;. — Алкаши вы все проклятые; — напьются сначала, потом сосаться лезут, — потом беременеют; — Стыдно милочка!; — Ты давай, сейчас успокаивайся, потом успокоившись, напишешь заявление об отказе от ребенка; — слезами тут горю не поможешь; — а ребенка будем определять в государственное учреждение; — ты все равно не сможешь его воспитывать; После этих слов, она направилась к выходу, и обернувшись, еще раз напомнила матери: — Ты пиши, пиши милочка заявление;, — в детдоме ему будет лучше!; На сем, она вышла в коридор, и захлопнула за собой дверь.

После всего услышанного, мать еще долгое время пыталась понять, что только что произошло, пыталась проанализировать ситуацию в корне. Даже обратилась за советом к роженицам по палате. Они все, естественно сами были в шоке и недоумении, в том, что произошло. Но недолго музыка играла, и мать в трауре по ребенку пребывала. Она оценила всю ситуацию, все за и против, получив советы от рожениц по палате, она все-таки решила написать заявление об отказе. Ну, правильно, — ей было тогда, чего терять. Она была успешным сотрудником «Дома мод», и у нее бы просто не хватало времени уделять внимание, ребенку-инвалиду. Если бы, она тогда, только понимала, что врачи развели ее, на совершение преступления против собственного ребенка, против своего чада, которого она так долго, с любовью носила под сердцем. Тогда бы она не поставила свою подпись под смертным приговором своему собственному ребенку.