Рейс через Атлантику

Её голос — бархатисто-низкий, хорошо поставленный, пожалуй, чтобы послушать её, можно было прийти и в «Блэк кэтс».

— Зови меня Джимми, — выдавил он и зажмурился.

Только не сейчас! «Феррис» предательски качнулся, вызвав у Джима жуткий приступ рвоты. Джеймс не выдержал, перегнулся через релинг и блеванул. «Чёрт побери! — подумалось ему между судорожными позывами. — Как всё дерьмово получилось!» Но остановиться уже не мог. Едва он выпрямился, чтобы вдохнуть воздуха, как его схватили и резко бросили вперёд. И если бы не руки, крепко вцепившиеся в релинг, Джим полетел бы за борт.

— Какого дьявола?! — рыкнул он и развернулся.

Перед ним стоял Боцман, на его лице застыла какая-то странная полуулыбка, а в глазах было не больше смысла, чем в паре пустых бокалов. Через мгновение это безумная маска вдруг слетела с лица Грега, и он изумлённо уставился на Джеймса.

— Сукин ты сын! Ты меня чуть к рыбам не отправил!

— Извини, — пробормотал Боцман, — сам не понимаю, нашло что-то!

Из-за его спины показался Мартин.

— Эй, приятель, да ты нажрался! — он повернулся к испуганной Милен. — Простите, мэм, за эту досадную сцену. С позволения, мы проводим нашего друга в каюту…

С этими словами он подхватил шатающегося Джеймса под руку. С другой стороны ему помогал Грегори, и вместе они поплелись на нижнюю палубу. Как Джим оказался в кровати — он уже помнил плохо. Пьяная сонливость нахлынула, словно гигантская морская волна, сил не осталось даже то, чтобы раздеться. Только перед тем, как провалиться в хмельное забытьё, Джеймсу показалось, что темнота каюты внимательно наблюдает за ним.

Просыпаться было тяжело, голова гудела, а язык распух и еле ворочался. С трудом поднявшись, Джим провёл рукой по лицу. То, что ещё вчера утром являлось лёгкой небритостью, сегодня превратилось в колючую неряшливую щетину. По иллюминатору барабанил дождь, спёртый воздух в каюте пропитался кислым запахом перегара. Джим вышел на палубу, чтобы освежить похмельную голову. Дождь оказался несильным; штормило, и «Феррис» шёл, грузно раскачиваясь, как пьяный матрос-забулдыга. На палубе уже стоял Грег, помятый, сонный, он курил, часто затягиваясь.

— Разрази меня гром, — сухо сказал он, помахивая дымившейся сигаретой, — это самый неуютный корабль. Здесь что-то не то. Что-то не так, якорь мне… Слушай, а этот Мартин, — тут Грегори осмотрелся и приблизился к Джиму, — он ещё тот проныра! Он вчера был трезв, как монахиня в Страстную Пятницу!

Джеймс поёжился от пронизывающего ветра и вспомнил собственные навязчивые мысли. Да, тут определённо что-то не так, но он списывал это на непривычную обстановку. Что до Мартина, то Джиму было плевать на него, сейчас его больше волновала собственная головная боль.

— Не… не знаю. Я почти ничего не помню из вчерашнего вечера.

— Кстати! — Грег криво улыбнулся. — Тут одна дама тебя разыскивала! Похоже, после недавних приключений, ты приобрёл поклонницу!

Боцман щелчком выкинул окурок за борт, подмигнул Джиму и, бормоча под нос проклятия в адрес дрянной погоды, удалился. Вот так раз! Джим начал смутно вспоминать вечерний разговор с… Как её звали?