Слёзы Господа

— Так как же мне работать?

— Удиви меня. Время твое, кстати, идет…

Вик постоял в нерешительности, обдумывая, потом предложил:

— Этот коротышка. У него, может, чего найдется?

— Вот возьми и проверь! — Не сводя дула обреза с Вика, порекомендовал «и да, и нет» человек в противогазе.

Второго приглашения Вик ждать не стал, а склонился над трупом и принялся обыскивать его карманы. Вполне привычное дело в этом суровом мире…

Поиск принес следующие результаты:

прошитая дробью колода эротических карт для геев, пустая пластиковая фляга, три четвертака, красная пуговица, ржавые маникюрные щипцы, ключ с широкими зазубринами на длинной ножке, семь отстрелянных гильз разных калибров, лапка плюшевой игрушки, сухарные крошки…

КЛЮЧ!

С ШИРОКИМИ ЗАЗУБРИНАМИ!

ДА ЕЩЕ И НА ДЛИННОЙ НОЖКЕ, МАТЬ ВАШУ!

Вик без лишних разговоров устремился к двери и попытался применить находку. Замочная скважина немного покорежилась под ударами кирки. Но следовало отдать должное высокой прочности металла — дверь и замок к ней были сделаны на совесть. Пришлось повозиться, попыхтеть, проклиная любителя помахать киркой, но в итоге все получилось!

Ключ оказался именно от этой двери.

Засовы замка нехотя провернулись.

Дверь открылась не сразу. Ее заело от ударов. Пришлось применить все ту же кирку, только теперь в качестве рычага, просунутого в зазор между рамой и дверью. Мускульных сил Вика не хватило, и существу в противогазе пришлось на время забыть про свое превосходство; они объединили усилия.

Дверь поддалась!

Открывая доступ к сокровищам коротышки в мотоциклетном шлеме! И как можно было быть таким наивным — охранять столь величественные богатства с простым перочинным ножиком?

Склад оказался полон консервных банок.

В подавляющем большинстве — не пустых…

В основном, это была фасоль в томатном соусе, хотя иногда попадалась и тушенка. В правом углу склада стояли пластиковые бочки с питьевой водой.

— Ну что, пришла пора умирать? — спросил носитель противогаза.

— Что тебе даст моя смерть? — цеплялся за соломинку Вик.

— Как минимум, не буду бояться внезапного штыря в шею во время сна.

— Можно подумать, кто-то из нас от этого застрахован.

— Уточнение: не буду бояться штыря ОТ ТЕБЯ.

— Я вижу, у тебя трясутся руки. Ты никогда не убивал людей, да?

— А тебе какое дело? — не стал врать противогазный. — Будешь у меня первым, подумаешь!

— Я жутко хочу есть, и ты тоже, я уверен в этом, — спокойно, размеренно сказал Вик. — Если хочешь меня убить — давай на сытый желудок, хорошо? И если уж на то пошло, то такова моя последняя воля. Умирать — так сытым.

— Что ж, последняя воля умирающего — для меня закон.

И они набили свои животы до отвала.

Лен все-таки не стал убивать Вика. На сытый желудок не хотелось лишних движений и кровопусканий. К тому же наверняка найдутся другие желающие отобрать это пищевое сокровище. Вдвоем охранять склад лучше, чем одному — все равно еды хватит на несколько лет …

Улицы Мертвого города были мертвы. Не велико открытие, хотя каждый раз мертвость улиц проявлялась по-разному. Иногда о ней напоминали пылевые столбы, гонимые из стороны в сторону переменчивым ветром. Порою о ней искрились на солнце битые стекла. Временами смертью дышали слюнявые пасти бродячих псов. О бренности жизни также любили напоминать кротовьи норы. И даже чрезвычайно редкие встречные — люди и полулюди — как никогда ярко напоминали о смерти.

О вымирании.

Деградации.

Депопуляции.

О жалких трепыханиях недобитых особей.

Что-то похожее на гнездо тараканов, подвергшееся дихлофосной атаке. Счастливчики умирают сразу. А некоторые ползают какое-то время, пока не подохнут. И только единицы случайно выживают. Но что их ждет? Гнездо разорено. Все, что остается, — бесцельно ползать по развалинам, дожидаясь «спасительного» тапка или новой порции дихлофоса…

Вик вспомнил, что давно не встречал тараканов.

Это к лучшему…

Скитания привели Вика ко входу в метрополитен. От вертящихся дверей остались только металлические рамы. Левая ножка буквы «М» была выпачкана пятнами засохшей крови. Виднелся край перехода, резко погружающегося во мрак. Где-то в этом мраке дремали давно отдавшие свои души механическому богу турникеты. Теперь никто не платил им дань в виде пластиковых монеток и картонных карточек. Стражи метро уступили свои права новым обитателям. А у них аппетиты покруче — пластику они предпочитают кровь и плоть…

— Спуститься в метро или не спускаться — вот в чем вопрос! — театрально продекламировал Вик. — Что благородней, трупом пристраститься к ударам яростных калек иль, пронесясь по морю смут, отдаться им с противоборством?