Человек с каменным лицом

В принципе, доктора постоянно советуют своим больным больше гулять, но лично Карпов обманывал: говорил, что и без этого всё время совершает пешие прогулки. И только сейчас он почувствовал, какая в этом кроется изумительная радость. Не в том, чтобы как мальчик на побегушках выполнять рекомендации своего доктора (доктор сказал — Карпов немедленно исполнил), а в том, когда в этом вырастет действительная необходимость.

Так, что утром он безоговорочно собирался в путь. Обычно, по утрам студёная и прохладная погода, поэтому Иван настраивался на пробежку, но, вспомнив вчерашние дожди, глянул на всякий случай в окно, стоит или не стоит брать с собой зонтик.

Машинально взгляд Ивана опустился вниз. На столбы, к которым прикреплены бельевые верёвки… Видимо, он уже здорово помешался на этих верёвках, потому что, кроме белья, увидел также, как свисают привязанные за шнурки детские ботиночки. Это Ивану показалось не менее странным, чем испачканные грязью трусики какой-то маленькой девочки. «Странным» — потому что он вспомнил вчерашние слова непонятного существа типа «ты украл мою идею с трусами, ты, подлый Сазан». Сазан — это детсадовская кличка Карпова. Как он дополнительно ещё вспомнил: в детском саду его прозывали то ли «фазаном», то ли известной рыбой из семейства карповых. И, значит, если у этого неизвестного создания из-за стены идею с подвешиванием трусов «нагло» похитили, оно решило придумать новую: вывешивать не трусы, а ботиночки.

Так, что Карпов мог не беспокоиться по поводу увиденного. Он нашёл объяснение этому странному явлению и мог спокойно отправляться в путь. Тем более, что дождя нету, поэтому пробежка удастся на славу.

Когда Карпов выходил из квартиры, то сильно удивился тем, что навстречу ему шёл милиционер. Вернее, двое: сержант и какой-то парень в штатском. Так что Карпов чуть не совершил глупость, кинувшись со своими просьбами к «товарищу участковому». Мол, о, а вот Вы как раз-то мне и нужны. Ведь, до сей поры, Карпов с участковым никогда не встречался, поэтому, чуть увидел человека в форме, тут же метнулся ему в ноги (словно он не «мент» какой, а целый родной отец; священный). Но тот ханыга, из чьей квартиры эти двое вышли, мгновенно осадил «милицеского»:

— Не обращайте внимания, это из дурки.

— Что-что? — обернулся на его слова тот, что в штатском.

— Видите, какой у него шрам на лбу? — дополнил местный пьянчуга своё обращение. — Я просто хочу, чтобы вы к его болтовне не особо всерьёз относились.

Те поняли, о чём он говорит и молча прошли мимо.

Карпов же не мог продолжать свой путь. Прежде ему хотелось разобраться с этим хамом, поэтому он стоял и сверлил его взглядом.

— А что ты так смотришь? — отреагировал пьянчуга. — Тот, хоть, ладно, по жизни недоношенный, поэтому стучит на кого ни попадя. Но ты-то чё к ним полез? У тебя тоже свербит в одном месте?

— Извините, — приблизился к нему Карпов. — Это вы про кого?

— Да про тебя! — бахвалился хамоватый тип.

— Значит, по-вашему, я «по жизни недоношенный и поэтому на всех стучу»?

— Не, ну ты не передёргивай-то! Стучит — это Сергей Сергеич, мой сосед. Слышал про такого?

— Да, знаете ли, я знаком с очень многими соседями. И что?

— Да ты не парься так! Ты расслабься. Просто, у Сергеича кто-то замочил жену. Тут к нему ещё и дети приехали, ну, вот они всей гурьбой и накапали на меня донос. Я дескать убийца! Поэтому… Как говориться… Не трогай говно, пока горячее оно. Дай ему хоть остынуть. Понял? А ты зачем-то полез к ентим мусоркам.

— А кто жену-то его убил?!

— Не знаю, — пожал тот плечами, — говорят, маньяк какой-то. Ну, короче, кто-то из лесу.

Опять Карпова вогнали в неловкое положение. То он хотел надавать этому задиристому пьянице по хлебалу, как вдруг такое услышал.

— А не врёшь ли ты?!

— Ха! Нашёл д… ба! Зайди к Сергеичу сам — узнай! Он как раз ополоумел, бревно какое-то приволок с улицы… Так вы теперь два сапога пара… — И пьяница похабно загоготал.

Нет, не было больше сил держаться у Карпова. Отвернулся он от рогочущего перегаром весельчака и направился в ту сторону, куда ушли оперативники.

— Во, правильно, — ещё пуще веселился пьянчуга, — или у них спроси! У ментов! Га-га-га!

— Хватит шуметь под дверью, — вышел интеллигентный сын Сергея Сергеевича, сделать замечание пьяному горлопану. — У нас траур! Имейте хоть какую-то совесть…

— Так если он кретин! Если он меня за идиота принимает, мол я несу чушь про то, что у вас траур! Как тут не похохотать? Если он потащился следом за этими малохольными мусорами, чтобы они ему подтвердили!

Пьянчуга горлопанил и дальше, но Карпову было не до него. Иван хотел выйти на улицу, чтобы посмотреть на детские ботиночки. Не показались ли они ему? Поэтому Иван Карпов очень спешил…

Нет, не показались.