Ушаны

Видевший это Бред понадеялся улучить момент, чтобы нанести сокрушительный удар, но коп опередил его, блокировал его удар и что есть мочи зарядил кулаком ему в нос.

От резкой боли Бред вскрикнул, схватился за кровоточащий нос и, повернувшись спиной к копу, на полусогнутых ногах прошел несколько шагов. «Он сломал мне нос», — успел подумать Бред, прежде чем упал, и от резкого соприкосновения коленей с бетоном, он еще раз вскрикнул.

— Ну что, наелись? — крикнул коп, и пнул его ногой аккурат по ребрам. Боль пронизала тело. Бред снова вскрикнул, схватился за правый бок и начал кататься по бетону, заливая его и рубашку кровью. Всего в нескольких метрах от него, распластавшись на спине, лежал Дэйв, ловя ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег.

Коп медленно и властно прошел расстояние от Бреда к Дэйву и несколько раз обрушил на него всю свою сокрушительную силу ноги, ботинок на ней выглядел обшарпанным из-за налипшей на него пыли. Перед каждым ударом он выкрикивал: «Теперь будете знать, как мне перечить!» Шмяк — по спине; «Сволочные отродья!» Шмяк — по заднице; «Коровьи лепешки!» Шмяк — вбок… Дэйв, в свою очередь, сопровождал каждый полученный пинок высокой нотой, наверное, самой высокой на которую был способен.

— А ну вставайте, лежебоки, — почти ласковым голосом сказал коп.

Дэйв на его просьбу (по крайней мере, сейчас она звучала как просьба) ответил очередным стоном, а Бред, не став искушать судьбу, решил промолчать, при этом приняв оборонительную стойку — обхватил руками живот и согнулся по направлению к копу.

— Знаете, я не люблю две вещи: когда мне врут и когда меня не слушаются. От обеих я зверею, и вот вам мое слово: послушайтесь, — мягко сказал он, — а не то пожалеете.

«Интересно как мы пожалеем, — подумал Брэд, — он вживую с нас шкуру снимет, высушит и сошьет себе пальто или новые ботинки? Нет, он сделает в нас несколько пулевых отверстий, и будет наблюдать, как из них сочится кровь, вплоть до того момента, пока она не вытечет до последней капли, а потом спляшет ча-ча-ча вокруг бездыханных тел, как эдакий язычник, возносящий хвалу богам?»

— Нападение на полицейского — это тяжкое преступление, — холодно сказал коп. Вскинув голову к черному небу, он продолжил: А в здешних местах, таких как это, приговор вступает в силу сразу после его вынесения. — Оторвавшись от изучения небесных тел, он посмотрел Бреду в глаза. От этого взгляда у него кишки свело судорогой. — Приговор: СМЕРТЬ.

Его тело ныло даже тех местах, в которых он и не думал, что оно может болеть. После того, как коп прошелся мелким маршем по всему его телу, он почти его не чувствовал. Правая половина тела, та, которой больше досталось, была онемевшей, будто он ее отлежал, с той лишь разницей, что она еще и жутко болела. Небывалая смесь, подумалось Дэйву.

Любое его движение отдавалось жуткой болью в пояснице и ребрах. Он попробовал глубоко вдохнуть, и на половине вдоха его ребра прострелила боль. Стиснув зубы, обхватив бока руками, он выдохнул использованный воздух. Ребра скорее всего не сломаны, к такому он пришел выводу, но он не врач, может быть своей неординарной практикой он и упустил парочку сломанных. Но после того как он услышал, что сказал коп, он потерял всякий интерес к своим болячкам.

«СМЕРТЬ, он сказал смерть?» — прокричал у себя в голове Дэйв. Мысль эта, словно пуля, рикошетила у него в мозгах. Своими мокрыми от слез и красными глазами Дэйв уставился на господина, имевшего честь их избить и напугать до полусмерти. А теперь он решил завершить цепь математической формулы, которая сводилась к одному: СМЕРТЬ. Да это же так просто, а я и не догадался!

Коп отступил от лежащего на земле Бреда — обе руки сложены на животе, колени прижаты к груди (поза младенца в утробе матери) — намеренно увеличивая расстояние, чтобы, в случае чего, до него не могли достать его руки, создавая тем самым безопасную зону. Потом его руки потянулись к серому жакету: левая оттянула его от рубашки, высвобождая пространство для правой, которой он достал пистолет. На этот раз никаких предохранителей, самое, что ни наесть смертоносное оружие, одно нажатие на курок СМЕРТЬ.

— Подонок! — выкрикнул Дэйв. Коп не обратил никакого внимания на его реплику в свою сторону.

Страх и ужас, которые с недавних пор заняли главенствующую и решающую роль в его жизни, начали меркнуть, уходя в те темные глубины его существа, из которых собственно и повыползали. Злость, вызванная бессилием от того, что он не может помочь, пожалуй, самому близкому человеку, заволокла его разум.

— Ты грязный подонок! — сквозь зубы выпустил воздух Дэйв.

— Заткнись или, — коп направил пистолет на него, нацелив его точно в голову, — ты, что-то еще хочешь добавить?

В горле пересохло, словно он прошел пешком через Сахару, а слюни стали густые как мед. Пошарив языком во рту, он собрал достаточное количество слюны и сглотнул.