Сбитый Ангел

Вдалеке показалась полоса, серая неровная растянувшаяся по горизонту, чем к ней ближе, тем на ней как на елочной гирлянде загоралось больше огней. Впереди был город. Не разросшийся. Попадались высокие постройки, коттеджи, трубы заводов, на окраине переливались на вывесках ночные «неоновые солнца» баров, придорожных кафе. Натуральное солнце пока не скрылось за горизонтом, тучи заволокли остатки синевы на бледнеющем небе. Грозная бурлящая серая жижа над головой, а небеса.

В фургоне сидело трое. Водитель, парень лет двадцати пять, с отпущенной бородкой, слегка обстриженные усами, волосы тоже давно не встречались с ножницами. Рядом с ним, на сиденье примостилась девушка. Длинные распущенные светло-русые волосы, были прекрасны, лились с плеч, как ручей прозрачной горной воды с валунов. Она была в очках, легких в тонкой оправе, с темными линзами. Сзади за ними сидел третий. Его звали Болт. Болт немного вонял, щурился, сидел молча, смотря на дорогу, на уходящие, куда за ветровое стекло деревья на обочине.

Николай свернул с дороги, Марии захотелось выйти прогуляться, а то ноги затекли. Он не сопротивлялся ее желанию, просто поискал глазами, где можно съехать с дороги, или найти менее отвесный склон у дороги. Мария занервничала, когда он ничего не ответил, он-то, сузив веки, для лучшего розыска подходящего места, полностью отдался этому занятию, забыв согласиться с ее желанием. Ей стало одиноко, очень не любимое чувство для нее. Самое, самое не любимое. Скрывать свои внутренние мысли она умела давно, но вот от себя утаивать, что боится остаться одной, не могла.

Николай нащупал зрением, что почти у самого города есть небольшая поляна или равнина, но маленькая. Она бы пересекалась дорогой, но та резко загибаясь под почти прямым углом, уходила вбок. Потом немного петля, она, окружая по периметру поляну, возвращалась в город, к каким-то громоздким сооружениям, сходным с гигантскими коробками. Николай подумал о складах. Поляна и дорога, указывающая ее границы, были от его машины и от шоссе, по правую сторону. Без всякого порядка там торчали высокие деревья, загораживая разные участки страной дороги. Даже отсюда Николай заметил, что она стара, покрытая черными тенями как дырочками. Ямки, выемки и остальная асфальтовая ересь. До резкого поворота старый путь тянулся ближе к городу, а после почти касался шоссе. Со всем маленькая и незаметная площадка соединяла как перемычка две дороги, по ней уже кто-то пробовал перебираться. Николай сбавил скорость, в кабине было душно, он оттянул верх майки, надув щеки дунул себе на грудь. Стало полегче. Сегодня было невыносимо жарко, прямо мозг плавился в перепотевшей голове.

— Что ты сделал? — с испугом в голосе сказала Мария. По-прежнему не поворачивая головы, строго держа вперед. — Ты не отвечаешь? Почему? Что случилось что там?

Николай повторил дуновение на свою волосатую грудь и произнес долгожданные слова для собеседницы.

— Потерпи немного, сейчас мы остановимся, я искал, где бы лучше съехать с дороги. — Голос его был уверенный, но проскальзывало безразличность.

— Ну тогда все нормально. Я теперь уверена, что ты не везешь меня где-нибудь выбросить — со смехом сказала Мария. Николай улыбнулся, таких мыслей у него не было. Давно.

Фургон зеленого цвета, переехал с одной дороги на другую и потихоньку, затем почти на черепашьей скорости съехал со старого пути, как только на нем попался не опасный спуск. Земля сухая хрустела под колесами, со звуком пересыпания зерен из руки в руку. Никого по близости не было. Домиков рядом не наблюдалось. Здесь точно безлюдно, как раз для Марии. Через покрытое тучами небо проступали последние сегодня лучи, прощающегося солнца. Почти стемнело. Остались силуэты, цвета давно пропали. Царствовал черный и серый, и где-то светлые точки города маячили светлячками, привлекая путников.

Включились фары фургона. Николай притормозил, не заглушил двигатель. Сладко потянулся, как пленник маленькой темницы в колоссальной по размерам комнате. Случайно задел пальцами краешек волос Марии. Сам не этого заметил, но когда открыл глаза, после удовольствия в вытягивании всех мышц, вздрогнул от обращенного к нему лица девушки.

— Что ты так уставилась? — тихо, поджимая подбородок от удивления, спросил Николая, одновременно открывая дверцу. Впуская теплый воздух, не горячий, а именно теплый. Как важно было то, что температура понизилась, дождь будет лить ночью. Такое пекло, а потом как плащ накинули на купол небосвода. Вся интуиция и опыт шептали о приближающемся водопаде с верху.

Мария смущено вернулась в прежнюю позу, отворила дверцу.

— Я, наверное, кажусь полоумной? Нет? Ты так не считаешь, а мне вот показалось, что ты понюхал мои волосы или отрезал от них клочок, когда брал или что ты там делал с ними, когда накрутил на палец.

Болт сзади опустил взгляд в пол, ему захотелось выйти не слышать голоса.