Странный Инкогнито

Вот скажите, все учёные такие наивные, или только мне персонально такой клиент достался? — первая мысль при разглядывании двери, на которой крупно намалёвано белой краской — ЗДЕСЬ РЕАКТОРА НЕТ. И подпись. Не, если это не наивняк, то я здесь целиком и полностью по доброй воле. Что совершенно ложное суждение. Я здесь по приказу. И задача моя — охранять этого физика-шизика и его ядерномагический экспериментальный реактор.

Спрашивается, зачем я, с моим минимумом боевых качеств? Ну, тут всё просто — я самая сильная Игла в распоряжении хозяина. То есть мой призыв слышен намного дальше и боевую пятёрку я на место могу привести быстрее. И если случится что нехорошее — достаточно будет продержаться всего минуту-другую, учитывая удалённость от базы. А она может как парить сейчас в паре километров над нами, так и плавать по водам океана где-нибудь на другой стороне планеты.

— По-моему, скоро эта надпись станет правдой, — отстранённо заметил я, прислушиваясь к звукам за дверью. — Там кто-то есть…

Учёные не только наивные… они ещё и фанатики… Ну куда он попёр, вооружённый одним только карандашом за ухом?

Отталкиваю охраняемый объект в сторону. Как раз вовремя — из распахнувшейся от пинка двери вылетает пламенный привет в виде небольшого шара плазмы.

Левым боком словил… Больно… Прикусил губу до крови, чтобы не зашипеть. Лишние звуки ни к чему.

Мимолётный взгляд на противников. Двое. Судя по доспехам — маги.

— Поединок! — резко выдыхаю, пока они не успели выстрелить снова.

— Один против двоих? Ну да ладно. Развернуть поле битвы! Включить ментальные проекции разумов!

Активировать Острие. Активировать боевой режим. Отключить болевые ощущения.

Мне нужно продержаться две минуты. Две минуты, пока боевая пятёрка Нитей достигнет зовущей Иглы. Две минуты неравного боя. Две минуты душащего ошейника — боевой режим относится к одному из многих «нельзя».

Противники. Мощный двухметровый самец гориллы и маячащий у него за спиной гигантский не то суслик, не то тасманский дьявол.

Впрочем, и я не лучше. Котопёс давно не кормленный.

Заходят с двух сторон. Атакую того, что слева — там я уязвим, там по шерсти течёт кровь — отражение поджаренного в реальности бока.

Зубы смыкаются на мохнатой чёрной лапе. До хруста сжимаю челюсти.

Резкое движение и выбитый из легких воздух. Горилла очень сильная тварь. Кажется, ударом о стенку купола, обозначающего границы поля битвы, мне сломало не меньше трёх рёбер.

Зубов всё равно не разжимаю.

Десять секунд.

Укушенный начинает яростно трясти рукой. Держусь, присовокупив к зубам и когти передних лап. Жалко что они у меня не втяжные, а потому не очень острые. Но чтобы пропороть кожу и зацепиться — хватило.

Двадцать секунд.

Амплитуда тряски чуть замедлилась, и вовсе остановилась. На спине появилась тяжесть.

Усмехаюсь про себя — суслик изловчился и набросился, как только смог. Пытается перегрызть шею.

Двадцать две секунды.

Тихий взвизг боли — враг наткнулся на ошейник. Это в реальной жизни его можно спутать с декоративной цепочкой — здесь же это широкая бандура с шипами в обе стороны. И с пропущенным током.

Двадцать пять секунд.

Суслик отцепился, как только смог разжать зубы после удара током. Горилла особо мощно взмахивает рукой. Вместе с зажатым в пасти куском мяса и ошмётками кожи на когтях лечу куда-то в небеса.

Двадцать шесть секунд.

О потолок купола с размаху башкой… Как только шею не сломал? Впрочем, уже не до посторонних мыслей.

Двадцать девять.

Сполз по стенке купола на пол. Схвачен за хвост. Раскручен и запущен заново.

Тридцать пять.

Пропахал носом колею в песке. С размаху впечатался мордой в купол. Передних клыков больше нет, носовая кость сломана. Как и нижняя челюсть.

Сорок секунд.

Пытаюсь почувствовать лапы.

Сорок пять.

Дёрнул левой передней. Попытался опереться на неё.

Сорок шесть.

Подключил переднюю правую.

Сорок девять.

Мощнейший удар сверху. Огромным гориллиным кулаком. Хребет перебит.

Пятьдесят два.

Болтаюсь вниз головой над полом, схваченный за хвост.

Пятьдесят три.

Смотрю в налитые кровью глазки подбежавшего суслика. У того шерсть горелая и дыбом.

Пятьдесят девять.

Удар когтистой лапой в левый бок. Чувствую, как когти подцепляют сломанные рёбра и выволакивают наружу.

Минута и три секунды.

Поднимаю такую непослушную правую лапу и бью суслика по морде. Глаз у него теперь нет.

Минута и тридцать секунд.

После старательного битья мной об пол и стены хвост таки не выдерживает и отрывается где-то на половине длины. Снова куда-то лечу.