На чаше весов

— Будем считать, что с ближним боем разобрались. А как насчёт дистанционного?

— Арбалет. Тоже освящённый.

— Стальной лук?

— Да, с «немецким воротом».

Теодор кивнул, полностью удовлетворённый:

— Хороший выбор. Многие из нас любят именно арбалеты. На войне они уже не выдерживают конкуренции с аркебузами, а вот на охоте любого вида — вещь незаменимая в силу массы достоинств. А что-нибудь огнестрельное не хочешь подобрать?

Сестра только рукой махнула:

— Не нравится мне огнестрел. Слишком неточно бьёт по сравнению с тем же арбалетом. Слишком громкий. Слишком много возни с перезарядкой: крупный порох, мелкий затравочный, пыжи, пули. А ещё его надо чистить, чинить, кремень менять… Да и дым быстро пачкает одежду и лицо.

— Твоё дело, — лукаво посмотрел на неё Теодор.

Он-то как раз был из тех охотников, кого коллеги зовут «пистольеры». Долго перезаряжать? Что ж, пару пистолетов на пояс, ещё два или даже четыре — в седельные кобуры, поперёк груди — кожаную перевязь с четырьмя-пятью — и вопрос отпадает. Неточные? Так надо подойти ближе. А есть и такие длинноствольные пистолеты, к которым можно при необходимости добавить секцию приклада — получится карабин, из которого целиться удобнее. Главное — что мощность выстрела превосходит самые лучшие арбалеты, не говоря о луках.

— Теперь о защите. Кольчуга есть?

— Нет.

— Сейчас подберём.

Лёгкая, но прочная кольчуга, конечно же, нашлась, равно как перчатки из жёсткой кожи и стальной горжет для защиты шеи. Затем Теодор сам принялся бродить между стеллажами, собирая необходимые по его мнению вещи: защитные амулеты против оборотней и вампиров, набор крестов, серебряные колья, простой компас, компас ведовской — с плавающей в святой воде иголкой, которая всегда указывает на ближайшую ведьму — и многое другое. Он брал одну вещь, вторую, вспоминал, что забыл ещё что-то необходимое, возвращался назад… Конечно, большинство из этого скорее всего не пригодится, но охотник предпочитал предусмотреть каждую случайность, ведь речь идёт о жизни сестры — ему-то хватило бы и минимального набора.

Мелисса складывала подаваемые братом предметы в сумку не переча: ей была приятна его забота, и она только улыбалась, следя за суетой Теодора.

Когда старший Морниванд удовлетворился экипировкой своей подопечной, осталось решить, нужно ли ему что-нибудь для себя, но на ум ничего не приходило. Вроде бы уже всё приготовил накануне, после того, как Айзенхольм рассказал о найденном монстре.

— У нас гранаты новые появились, — вдруг подал голос брат привратник. — На полке рядом с тобой.

Сказал — и опять защёлкал чётками. Теодор оглянулся: в ящике лежали шары со взрывчаткой. Ряды их круглых боков напоминали диковинное лакомство — апельсины, которые привозят под Рождество откуда-то издалека и продают баснословно дорого. От обычных гранат эти отличались меньшей мощностью и размером — охотникам они нужны против одиночных врагов, ведь слуги ночи, слава Господу, пока что в батальоны не собираются.

— А, наконец-то. Давно я их ждал.

Он доставал их из ящика, как ребёнок — подарки из коробки под ёлкой. Сначала хотел взять штук шесть, но всё же разум сумел спросить, как таскать такую тяжесть, и в итоге жадность Морниванда успокоилась на трёх.

— Не боишься их в сумке носить? — спросила сестра, увидев, как небрежно бросил гранаты Теодор.

— Ничего страшного, пока к трубке огонь не поднесён, — улыбнулся тот.

«Вот в такие моменты мне и кажется, что из нас двоих не я младший ребёнок», — подумала Мелисса, завязывая сумку…

В каждом человеке таится зверь. Некоторые выпускают его на свободу.

Гюнтер Вайс был родом из Бремена. В детстве его взял в подмастерья ювелир, и через много лет учёбы и работы парню выпала удача: заменил своего учителя и стал полноправным золотых дел мастером. На что-то действительно выдающееся способен не был, но всё же считался лучшим в городе и окрестностях. Удачно женился, купил хороший дом.

В общем, жизнь его была просто замечательной — пока не появился в Бремене новый ювелир, пришедший из Антверпена. Некий Клаас. Естественно, завёл лавку на той же улице, что и Гюнтер: в Бремене, как и в других городах ремесленники селились по профессиям. На берегу реки — нуждавшиеся в глине гончары, ближе к окраинам вонючие кожевенники и красильщики, шумные кузнецы и углежоги. Ну а золотых дел мастера могли обосноваться и в привилегированном районе, поближе к потенциальным покупателям.

Итак, завёл лавку мастер Клаас, и с той поры не стало у Гюнтера спокойного житья. Ревнивым оком следил он за тем, как к конкуренту ходят клиенты — сколько человек, много ли покупают. Очень скоро все в городе знали: Клаас делает такие украшения, равных которым трудно сыскать, хоть всю землю обойди.