Дом на Улице Торгашей

— Эй! — Какие-то люди в защитной форме и касках бежали под его окно с чем-то похожим на большое круглое одеяло.

«Кто это?» — пронеслось в затуманенном сознании, и Виталик подался назад.

Тут здание дрогнуло, подбросив его вверх. По ушам ударил грохот взрыва.

Споткнувшись от неожиданности, Виталик сорвался вниз.

— Маликов! Маликов! Черт! Маслов, что он делает? — Гаворухин орал в рацию, не зная, что лучше — оставить фургон здесь, в опасной зоне, но с возможностью быстро ворваться в здание, если понадобится помощь, или отъехать в глубь квартала и дать приказ снайперу, пока преступник не придумал еще чего-нибудь.

— Ищет что-то. Мальчика с ним нет.

— Ты можешь выстрелить?

— Уже нет. Он вышел из комнаты. В соседних окнах его нет.

— Где он? Ты его не видишь?

— Нет. Он где-то внутри.

— Когда увидишь его, сообщи… Черт! — Гаворухин устало опустился на сиденье. — Едем отсюда. Быстро.

Фургон тронулся с места, оставляя сзади Дом и последнюю надежду на благополучный исход операции. Все катилось к чертовой матери.

Сигнал рации, как обычно, застал всех врасплох.

— Капитан, мальчик у нас.

— Вы его поймали, он прыгнул?

— Да, он здесь.

— У вас в руках? Вы его держите?

— Да, да, он здесь.

— Спроси его, есть ли там еще люди. — Гаворухин повернулся к лейтенанту, но Фатеев и так все понял и, устало опустившись на пол фургона, закрыл глаза.

— Говорит, что нет.

— Быстро уходите оттуда. Немедленно. Маслов, ты его видишь?

— Нет, он в глубине дома.

— Продолжай следить.

Гаворухин поднял взгляд на командира второй группы.

В руках тот держал гранатомет. Гранатомет, заряженный боевой гранатой.

— Капитан?

— Да. — Гаворухин утвердительно кивнул. — Мы не знаем где он. Понадобятся все четыре.

— Все готовы? — Капитан Гаворухин выглянул из-за чердачной стены и в последний раз посмотрел на Дом. В ярких лучах полуденного солнца мрачное серое здание казалось еще более мертвым. Что ж, так тому и быть.

— Стреляем по счету три. Целиться в первый этаж. Мы хотим взорвать здание. Начинаем: раз, два, три.

Четверо гранатометчиков со всех сторон Дома нажали на спуск и, не дожидаясь взрыва, вскочили и бросились убегать.

Через мгновение первый этаж здания превратился в облако пыли: три боевые гранаты влетели в окна, еще одна ударила в стену. Грохот взрыва прокатился по всему району, достигнув центра города и оторвав от повседневной работы тысячи людей, в том числе и полковника Савченко.

Разметав по проезжей части сотни торгашеских лотков, ударная волна пронеслась через дорогу и превратила в стеклянную пыль остававшиеся целыми витрины и окна.

Верхние этажи здания задрожали, словно Дом решил раскланяться перед уходом, а потом просто исчезли. Подминая под себя то, что осталось от первого этажа, и перемалывая это в пыль, Дом опустился вниз. Он падал долго, сначала аккуратно забрасывая камнями пустые машины на перекрестке и автостоянке, затем неловко покачнулся и, надломившись где-то внизу, рухнул весь, полностью.

Тонны бетона свалились на перекресток, проломив асфальт по всей его площади и похоронив под собой десятки брошенных машин и пустой троллейбус.

Закрыв место падения, в воздух поднялась огромная туча тяжелой бетонной пыли.

Вслед за ней в воздухе появился отвратительный приторный запах, который бывает на свалках, бойнях и в никем не убираемых общественных туалетах. Запах грязи. Запах смерти. Запах зла.

Все, кто стоял поблизости, отшатнулись назад, пытаясь спрятаться от этой пыли и запаха.

— Ну все, конец. — Устало прислонившись спиной к кирпичной стене чердака, капитан Гаворухин вытер ладонью забитое пылью и потом лицо. — Слава богу!

Утром следующего дня, стоя почти на сантиметр в бетонной пыли, торгаши снова приступят к работе. Потеряв почти треть своих товаров, Улица придет в себя только через месяц-другой, но и до этого момента станет ясно, что расположение свое она изменит. Не доходя до места, где стоял Дом, продавцы переметнутся на другую сторону дороги и оккупируют соседний квартал.

Туалет и мусорник они себе организуют на пустыре, чудом уцелевшем после падения Дома. Кто-то попредприимчивей соорудит деревянную будку и станет взимать плату за справление в ней естественных потребностей. Куда будут отправляться нечистоты — в канализацию или просто в землю — никого не заинтересует.

Уголовное дело о пропаже студентов, чьи дипломы были найдены в Доме, закроют, признав их убитыми, а убийцу погибшим при падении здания.

Что касается боевого оружия, которым воспользовался преступник, то его объявят украденным из расположенной в городе воинской части. Проверка, правда, покажет, что это не так.