Ночь Мангера

Внутри дилижанса было тесно и людно, однако, несмотря на всё это, царила мёртвая и какая-то зловещая тишина. Крутящиеся где-то внизу колёса то и дело подскакивали, за какую-то долю секунды предупреждая это характерным щелчком. Однако сидящие внутри не обращали на это абсолютно никакого внимания, будто дилижанс нёсся по ровной и гладкой дороге. Лица у них были напряжены, трясущиеся руки выдавали беспокойство. То и дело кто-нибудь наклонял голову и начинал внимательно изучать подошвы своих ботинок, скрытых за завесой застилавшей пол темноты.

У самого края скамьи, закутавшись в длинные складки плаща, сидел немолодой мужчина в шляпе и с волнением поглядывал на уносящиеся в темноту силуэты домов. Темнота, опустившаяся на Лондон, казалась ему какой-то абсолютной и всеобъемлющей, такой, которую не может отогнать даже тусклое мерцание газовых фонарей. Город спал, но спал сном коротким, неглубоким и тревожным.

Тишина, опустившаяся на столицу, никогда не была абсолютной. То и дело из косых и узких тёмных переулков на освещённые улицы нет-нет, да и проникали приглушённые звуки криков, разговоров, а иногда, что в последнее время уже перестало быть редкостью, выстрелы. Как же всё-таки повезло тем, чьи стёкла выходили на безопасные и светлые мостовые!

Но сегодня город молчал. И молчание это было абсолютным. И оно не предвещало ничего хорошего.

Наконец мужчина в шляпе отвлёкся от созерцания происходящего на улице, наклонился ближе к сидящему напротив. Тот поднял голову, вопросительно глянул на него.

— Я надеюсь, что оружие при вас, сержант?

— А как же. — ответил тот, достал руку из складок одежды и на короткое мгновение в ней блеснул чёрный металлический каркас револьвера. Его собеседник одобряюще кивнул, окинул взглядом всех сидящих.

— Скоро будем на месте, инспектор? — нарушил тишину сержант. Инспектор снова повернулся к нему.

— Почти приехали.

— Умгу. — ответил на это полицейский и коротко кивнул. — А что там вообще такое произошло?

В ответ на это инспектор лишь пожал плечами.

— Да мы сами не знаем. Примерно час назад в участок вломился один из жильцов небольшого доходного дома на Стивенсон-стрит и пожаловался на некие подозрительные звуки, якобы исходящие из одной из квартир. Ну, дежурный констебль хотел было уже прогнать этого расшумевшегося типа, да вот только не в первый раз из этого дома жалобы поступают.

На миг инспектор замолчал, высунул голову на улицу, осмотрелся, вернулся на своё место и продолжил:

— Первая была где-то месяца два назад, но вроде жильцы разобрались сами, без посторонней помощи. Затем ещё недели через две, на этот раз всё-таки отправили туда людей. Хозяева попросили прощения, сказали, что это шумит их бульдог, и вроде снова уладили конфликт. Однако уже через неделю история снова повторилась. А потом уже стали в полицию наведываться с интервалом всего в несколько дней.

— Так что же у них там за собака такая? — удивлённо спросил сержант, поглядывая на проносящуюся под ними мостовую.

— А чёрт его знает, только не собака-то это, вот в чём дело.

— Как это не собака?

— А так. Констебль когда адрес-то услышал — мигом за остальными послал, некоторых буквально из постели подняли. Ну, мы прибежали, этого опросили, а он сам толком объяснить ничего не может, так напуган оказался. Всё про жуткие, нечеловеческие стоны говорил, про громкий рёв, доносящийся из-за стен. Так что решено было собрать людей и поспешить на место. Кстати, вот мы и приехали. Стройте людей, сержант.

— Слушаюсь, сэр. Всем внимание, выходим!

Улица, на которой остановился дилижанс, тонула в полумраке, практически все фонари на ней погасли, и лишь несколько горящих были разбросаны по всей её длине. Инспектор первым спрыгнул на каменную мостовую, осмотрелся. Огромный и чёрный, словно старая могильная плита, возвышался перед ними многоэтажный дом, с диковинными колоннами, подпираемыми застывшими навечно мифическими существами, на входе. Верхние его этажи тонули в темноте, на нижних, слабо освещённых тусклым светом фонарей, в некоторых местах видны были следы копоти. Когда-то здесь располагалось какое-то крупное правительственное ведомство, но после жуткого пожара чиновники переехали в новое здание, куда-то на другой конец города, а это осталось пустовать, зияя распахнутыми пастями пустых оконных рам. Когда это произошло? Кажется, как раз полгода назад…

Возле этого огромного пугающего строения скромно притулилось четырёхэтажное узкое здание, которое как раз и было тем самым злополучным доходным домом. Возле единственного его подъезда толпились несколько десятков человек, разодетых в самое разномастное тряпьё. Среди них особенно выделялись люди в потрёпанных, не раз перештопанных лохмотьях, всё же основное население дома составляли представители рабочего класса.

Сопровождаемый полицейскими, инспектор направился к дому.