Шеф

Вероника готовила всегда сама, но в этот раз ей вызвалась помочь бабушка. Она объяснила это тем, что ей просто надоело сидеть у телевизора без дела, и решила помочь. Обстановка в их семье и намека не имела на какие то разногласия между супругами, и тем более с бабушкой, проще говоря — идиллия.

— Ты уверена, что там именно женский коллектив? — начал разговор Владимир, размешивая майонез, который он добавил себе в суп, приготовленный его любимыми женщинами.

— Да конечно женский! Трубку подняла женщина. Да и какой парень пойдет работать оператором или консультантом? Я просто не знаю куда еще можно позвонить, но те деньги, которые мне обещали, это не маленькая сумма, скажу я тебе. Они пойдут на нашу семью. Я решила всеми силами хвататься именно за эту должность, мне подходят те условия, которые мне поставили, а там будет видно. Не возьмут, буду продолжать поиски.

— Надеюсь на это, а то еще уведут тебя у меня, ты же такая красивая. Я уже просто жизни без тебя не представляю, настолько ты у меня хорошая. — застенчиво проговорил Астахов, с ехидной ухмылкой посматривая в чашку с супом. Он очень стеснялся произнося эти слова, так как его щеки приобрели розоватый оттенок, а уши загорелись красным пламенем.

— Дурачек ты у меня, — поглаживая его по голове, произнесла Вероника. — Куда я от тебя денусь, я же люблю тебя! Да и кто ко мне станет приставать, пожилые замужние женщины?

Вероника была на сто процентов уверена в себе. Ей действительно ни кто не нужен был, кроме ее мужа. Она даже в мыслях не могла представить себя еще с кем то. Это была настоящая любовь, самая настоящая любовь.

Бабушка Изольда поперхнулась хлебом, и стала громко кашлять, сильно постукивая себя кулаком в грудь. Перепугавшись, Вероника и Владимир мгновенно подскочили к ней и стали оказывать помощь. Владимир слегка постукивал бабушку по спине, что бы не причинить ей боль, но и пытаясь своими действиями ей помочь, а Вероника быстро набрала стакан воды и поднесла его старушке. Та, откашлявшись, выпила пару глотков из стакана и благодарно посмотрела на молодых. Затем она улыбнулась, глядя на них. Изольда знала, что в случае чего, она может рассчитывать на Астаховых.

— Ой, спасибо вам! Какие же вы все таки хорошие у меня, аж слов нет! — и бабушка Изольда, не сдержав эмоций, пустила слезу радости.

Астаховы стали ее успокаивать, твердя, что они от нее ни куда не денутся, что все будет хорошо. Бабушка не только верила в это, она знала, что все будет хорошо. Да, все было просто прекрасно.

Позже, пообедав и убрав стол, Астаховы пошли смотреть телевизор. Бабушка Изольда осталась сидеть у окна, все причитая, какие ее детки все таки хорошие. Она смотрела в окно и не пыталась рассмотреть иссохшие деревья, или проходящих мимо людей, ее мысли были забиты совсем другим. Возможно, она думала о том, а что если ее внук не был бы знаком с Вероникой? А что если бы…

— Значит все таки не хочешь, учиться на дневном? А я думал чаще будем видится, Вероник? — спросил Владимир. Включив телевизор и устроившись по удобнее в кресле, он стал раскрашивать свои фигурки солдатиков, танков, самолетов, которые он покупал в наборах раз в месяц. Ему нравилось возиться с этим, да и собирать модели солдатиков, не так уж и стыдно, тем более в восемнадцать лет. Любимые женщины не считали это чем то постыдным, и не говорили о том, что это детский род деятельности. Многие мужчины, даже в пожилом возрасте собирают модели автомобилей и военной техники.

— Не хочу! — ответила Вероника краем глаза посмотрев на Владимира, и обратив внимание на его реакцию от ее жесткого ответа. Присев в кресло, которое стояло рядом с сервантом, Вероника достала журнал и в быстром темпе стала перелистывать страницы:

— Да и деньги нам нужны. Не жить же на одну пенсию бабушки Изольды. Хотелось бы быть независимой, и не висеть на ее шее. Пора нам строить жизнь, что бы ни в чем не нуждаться.

Пролистав журнал, Вероника бросила его на пол, рядом с креслом. Она достала помаду и маленькое зеркальце из шкафчика серванта, не вставая из кресла, и принялась наносить ее на свои пухлые губы. Многие одноклассницы завидовали внешности Вероники, но не подавали вида. Парни так же обращали на нее внимания, но Вероника, как это не странно, не замечала этого. Владимир заметил как она стала наносить косметику и жадно облизнулся, глядя на то, как его жена приоткрыла рот, и наносила помаду на губы. Он очень ревновал ее буквально ко всему и еле сдерживал себя, когда Вероника, в одном нижнем белье выходила на балкон, что бы повесить постиранное белье, или еще по какой причине, так как ее могли там увидеть в соседнем доме. Он все держал в себе, как затихший вулкан, который в любой момент может извергнуть свою лаву ревности.

— Ты мне лучше скажи, — обратилась Вероника к мужу, закончив красить губы и принявшись наносить лак для ногтей.