Расщепление души

— Проходи, — зовет Лена, открыв дверь шире. Руслан заходит настороженно, стреляет взглядом в сторону темной кухни и закрытой комнаты Галины Николаевны. — Мама не дома.

— М? Так время-то уже к ночи. Не волнуешься за нее? Пора уже быть дома.

— Нет, не волнуюсь. Я думаю, что мама достаточно взрослая и еще не такая уж старая, чтобы иногда ночевать не дома.

— А, — только и может ответить осознавший Руслан и тут же принимается снимать обувь. Получается, Лена знала, что дома никого не будет и что время достаточно позднее, можно и предложить другу переночевать у нее, чтобы не нарваться на неприятности возвращаясь.

Время не то чтобы лекарь, но прекрасная замазка. Нереальное, жуткое сделало в Руслане трещину, которая останется навсегда, но Лена словно бы вернулась после того разговора. Возможно, стоило просто дать ей понять, что миру она одолжения не сделает, а вот Руслану она очень нужна и важна. Первую неделю затишья Руслан еще дергался от ее звонков и сообщений, даже если это было в час дня. Потом начал успокаиваться, к тому же Лена теперь давала знать о себе чаще, чем раньше. Казалось, что после всего случившегося они стали ближе. Если раньше просто дружили, то теперь была дружба, проверенная самым жутким способом.

Лена доверилась полностью. Она могла пожаловаться на то, что чувствует себя исключенной из общества. Говорила, что, когда засыпает, ей тоже кажется, что на нее обрушились своей тяжестью все верхние этажи, и она под их обломками ворочается, задыхается и не может выбраться. Как проснувшись ночью обнаруживает, что тянется вверх, в попытке коснуться потолка, а от того, что не находит его над собой в этой темноте паникует еще больше.

Ничего этого Лена не рассказывала матери, потому что та смотрела с подозрением и узнавала, сколько будет стоить прием психолога. Из человека, спасшего когда-то Лену, дав ей любящую семью, она тоже почти стала предателем.

И в образовавшемся вокруг Лены вакууме отчуждения был только она и Руслан. Потому что он не лицемерил, не врал ей и не притворялся, что все в порядке. И потому что Руслан все равно не отрекся.

Забылись снова и зарытые котята, и прочие грехи. Когда ужас коснулся жизни Руслана, казалось, что замазка времени слетела с тех воспоминаний и трещины эти стали шириться, но стоило оставить их в покое — и снова пришло время с шпателем и ведерком цемента.

— А вернется она когда? Утром или днем? — продолжает Руслан, входя в комнату. Лена сворачивает окна на экране компьютера, задергивает шторы. Они живут на третьем этаже, и от середины комнаты уже видно улицу внизу. Руслан знает, что иногда Лене кажется, будто снизу из темноты кто-то наблюдает за ней.

— Она не предупреждала. Да и какая разница?

— М. Думал, что раз ее нет… — Руслан улыбается своей победной улыбкой, но вспоминает, что Лена — не те девочки, с которыми можно спать. Что Лена — должна оставаться неприкосновенной и чистой, даже от него. Даже ценой чужих жизней. И, смутившись тому, что хотел намекнуть на секс, смеется неловко и искусственно, не закончив фразу. Но Лена, будто одобряя его мысли, садится на кровать у подоконника.